– О, да, – растянула девушка, что означало готовиться к рассказу.
Присела на подоконник и стала слушать, аккуратно массируя грудную клетку, пытаясь выкинуть все ужасные мысли из головы.
– Он её поймал на лету. Я его конечно поблагодарила. А он знаешь, что? – возмущённо воскликнула Ленора.
– И что?
– Надменно сказал, чтобы я лучше следила за детьми! – прозвучало слишком эмоционально, – Мне! Ты представь. Старшей сестре четверых мальчиков! Он имел в виду, что я не справлюсь с двумя маленькими девочками?
– Думаю, он не это имел в виду, – рассмеялась я.
– Надеюсь, но Андреа…он такой красавчик! – протяжно выдохнула та самая старшая сестра четырех мальчиков.
– У тебя есть муж, подруга, – напоминаю, не переставая улыбаться. Однако правая рука все ещё оставалась на ноющем сердце.
– Будь уверена, Найл бы тоже так сказал.
Рассказ подруги впустил краски в этот ужасный день. Мы поговорили ещё пару минут. Стало легче. Но еще лучше, когда увидела дочь. Обняла её. Вдохнула ангельский запах. Увидела чарующую улыбку, почувствовав детские ручки на лице.
Придя домой, мы с Тиной занялись готовкой. Признаюсь, я не была божественным поваром, но приготовить простую итальянскую пасту получалось идеально. Запах сыров, базилика и томатов словно возвращали меня на родину, где я чувствовала этот аромат чаще, чем хотелось бы. Но сейчас я поняла, как сильно мне этого не хватает.
– Можно кусочек? – Тина поднялась на стул, чтобы достать до столешницы. Своими щенячьими глазами посмотрела на сыр, после на меня.
– Разве я могу тебе отказать? – протянула кусочек дочери.
Мы натирали сыр, когда послышался звонок в дверь. Тине было не до этого. Она лакомилась заготовками, а я пошла открывать, вытирая руки об кухонное полотенце.
Я не ждала сегодня никого. Но какого было удивление, когда на пороге оказался Маттис. Он был одет в свои любимые синие спортивные брюки и белую футболку поло с коротким пальто, а в руках, как и всегда красные розы.
На улице садилось солнце. Его лучи падали прямо на лицо, поэтому пришлось прикрывать глаза ладонью. Вот уже в течении трех месяцев, именно так перед порогом моего дома появлялся Маттис, но я ещё не привыкла. Даже несмотря на любовь, которую видела в его глазах.
Он оглядел меня с ног до головы. В отличие от него, я выглядела как кухарка. Собранные в небрежный пучок волосы, закреплённые карандашом. Фартук с розовыми цветами и простое домашнее платье.
– Ты ещё не готова? – недоумевая, нахмурил он брови.
– В смысле?
– У нас ужин на выходных, – улыбка Маттиса дрогнула, – Сегодня, – добавил он тихо.
И только тогда до меня дошло.
– Господи, прости – от удивления и стыда закрыла лицо ладонями, – Вышло из головы. Забегалась с проблемами.
Сегодня суббота. На часах шесть часов вечера, через полчаса забронирован стол в ресторан, а я совершенно забыла про это. Забыла про наш вечер с Маттисом.
– Ничего страшного, – почувствовала тёплые прикосновения мужских рук и запах эвкалипта, что внезапно дал вспомнить совершенно иной, давно забытый: чайного дерева, – Сходим в другой раз, – Маттис обнял меня и нежно поцеловал в висок.
Сделал бы он также, если бы знал о ком я думаю в его объятиях?
– Зато я приготовила пасту, приглашаю тебя на ужин, – мягко отошла на шаг.
– С удовольствием, – спустя несколько минут, он начала помогать накрывать на стол, пытаясь разговорить Тину, но та противоречила. Просто игнорировала, что было странно.
В конце концов он смирился и начал рассказывать мне о своей работе. Конечно, он не распространялся о сеансах с клиентами, но я привыкла слушать о его ощущениях.
Маттис был профессионалом в своем деле. Знаю по себе.
Все еще помню, какого было мое удивление, как только сев на самолет до Дублина, моим соседом оказался тот самый незнакомец-психолог. Когда переехала сюда, он предложил свою помощь, как психолога, и кроме того, помог найти хорошее арендное жилье. Я согласилась, и это было на самом деле хорошим решением. Та сломленная после горькой правды о любимом человеке девушка, справилась благодаря ему. Маттис был единственным, кто знал, через что мне пришлось пройти, и как я оказалась на том самолёте. Одна и беременная от человека, которого посадила за решётку.
– Это божественно. Настоящая итальянская паста! – заговорил восторженно Маттис, пробуя ужин.
Улыбнулась его жестикуляции. Словно он и вправду был итальянцем.
– Ты прекрасна, – Маттис потянулся к моей ладони и поцеловал тыльную сторону, но все тут же перебил громкий стук об стол.
– Ты ведь не мой папа! – закричала Тина. Так злобно и со слезами на глазах, что я вздрогнула, – Почему ты целуешь маму? Ты не наш папа! Не наш! – и она сорвалась с места, убегая в комнату.
Маттис, сидевший рядом, замер, а я побежала вслед за дочерью.
Впервые я стала свидетелем, как Тина с ненавистью смотрела на Маттиса. Он был с нами с самого её рождения. Она любила его. Обожала играть с ним. Но что изменилось сейчас?
– Милая, – дойдя до детской, приоткрыла дверь и нашла Мартину, сидящую угрюмой среди своих пушистых друзей, – Можно я войду? – держусь изо всех сил, чтобы не позволить голосу дрогнуть. Возможно сейчас, именно сейчас пригодилась бы старая Андреа, способная держать слезы при себе. Но её уже нет. Никогда не будет.
Тина не сказала «нет». Приняв это за согласие, вошла.
– Ты обиделась?
– Почему дядя Маттис целует твои руки? – надула она губы возмущенно. – Ещё он целовал тебя в лоб! Я видела, – Тина не смотрела на меня, но обиду в её голосе тяжело было не заметить, – Ты не любишь папу? Не ждёшь его?
Я любила его. Так сильно, что разбилась.
– Послушай, мы с дядей Маттисом…
Тина прикрыла ладонями уши и замотала головой.
– Не хочу слушать! Я хочу папу! Своего папу!
– Солнышко…, – тёплая жидкость все же потекла по щекам.
Впервые в жизни я не могла прикоснуться к своему ребёнку.
– Давай я поговорю, – Маттис позади заставил обернуться. Даже Тина опустила руки, обиженно поглядывая на него, – Может поиграем? – он улыбался ей, а Тина хмурилась, не желая отвечать, – Я обещаю все рассказать, и ты обязательно поймёшь. Ты же всегда понимаешь нас, ведь так?
На секунду малышка замерла. Её фисташковые глаза смягчились.
– Хорошо. Но только ты не мой папа! – сразу же громко добавила Тина.
– Я твой друг, милая, – Маттис прошел к кровати Тины и присел на пол рядом.
Я стёрла слезы.
– А что делать мне, если вы будете играть? – пытаюсь улыбнуться, но кажется плохо получалось.
– А ты давно хотела выйти на пробежку,