– Роберт! – Лорейн взяла его руку.
Он застонал, попытался что-то произнести, и изо рта его показалась струйка крови.
* * *
Дальнейшие события для Лорейн подернулись туманом. Он помнила, как прибежали люди. Помнила, как изменился в лице Савелий, а потом и Гришка, примчавшийся следом. Помнила, какой страшный крик издал Роберт, когда его попытались поднять. Соорудив носилки, слуги с величайшей осторожностью отнесли едва живого графа Эрдмана в дом. Лорейн что-то сказала полицейским. Кто-то вызвал врача. Но это не отложилось в памяти. Стоило ей отпустить руку Роберта, как она будто забылась. Она понятия не имела, как оказалась в поместье, на стуле рядом с кроватью Роберта. Он был без сознания. Неизвестно, сколько времени прошло до приезда врача.
Фамилия у врача была то ли Шивунов, то ли Живунов, и это внушало надежду. Имя и отчество Лорейн тут же забыла, когда он представился. Ее сейчас интересовало лишь состояние Роберта.
Живунов выглядел как типичный врач: серьезный, с бородкой, в круглых очках. Он выставил Лорейн за дверь на время осмотра.
А после усадил ее в кресло и подал стакан с какой-то горькой жидкостью. Лорейн машинально выпила ее и ощутила, как в голове стало проясняться.
– Сударыня, нет смысла ходить вокруг да около, – сказал Живунов, поглаживая рыжеватую бородку. – У вашего мужа серьезная травма. Перелом позвоночника, если быть точным.
Если бы Лорейн могла, она бы побледнела. Но кровь уже давно отлила от ее лица да так и не вернулась обратно.
– Он поправится, мистер Живунов? – от волнения Лорейн путала слова.
Он задумчиво гладил бородку.
– Несмотря на мою высокую компетенцию… Я вынужден предположить худшее… К сожалению, после травм такого рода восстановление не всегда возможно полностью. И в данном случае рассчитывать на серьезное улучшение не приходится.
Лорейн не выдержала:
– Что вы хотите сказать?
Доктор произнес:
– Граф Эрдман жив – это хорошая новость. А плохая новость в том, что ниже талии он парализован, возможно, навсегда.
– Парализован? – Лорейн ощутила, как на нее снова наваливается туман.
– Если быть точным, он не сможет двигать ногами, ходить, и все остальное… – Но его голос превратился для нее в монотонное жужжание. Она не хотела ничего слышать и ничего знать. Роберт поправится! И никакой доктор не сможет ее в этом разубедить!
Он давал ей какие-то советы, выписал несколько рецептов, объяснял, что сперва должен вправить позвонки, а затем наложить гипс, но она только рассеянно кивала. У нее в голове зарождался план. Наконец, окинув Лорейн подозрительным взглядом, Живунов вновь отправился к Роберту, чтобы взяться за лечение. Началась суета: слуги носили воду, исполняли поручения врача, слышались стоны Роберта.
Не выдержав, Лорейн сбежала в гостиную и долго стояла там, стараясь унять звон в ушах, пока ее не тронула за рукав Даша.
– Чаю вам подать, сударыня? – участливо спросила она.
– Нет, не нужно, – бросила рецепты на столик Лорейн и разрыдалась.
* * *
Спустя несколько часов, когда доктор закончил свои манипуляции, а Роберт спал под действием морфия, она решилась зайти к нему. Страшно было видеть его бледное лицо среди подушек и тянущиеся под одеяло от изголовья кровати ремни. Лорейн знала бы, для чего они, если бы слушала доктора, а так походило на пыточное приспособление.
Стоило ей подойти ближе, как он открыл глаза.
– Лора…
– Я здесь! – она осторожно присела на край кровати.
– Лучше ты, чем этот докторишка, – прошептал Роберт, скривившись, будто лимон откусил. – Что он тебе сказал?
Лорейн обещала себе не плакать, но слезы предательски затуманили взгляд.
– Он несет какую-то чушь! – ответила она. – Я уверена, что ты поправишься.
Роберт глянул на нее:
– Да брось врать! У тебя лицо, будто я уже скончался!
– Роберт…
Она нагнулась и поцеловала его щеку. А потом увидела, как снова скривился его рот и из его глаз покатились слезы.
– Это несправедливо! – сказал он, не глядя на нее. – Он убил моего отца! А теперь из-за него я…
Конечно, Лорейн понимала, о ком идет речь, и решила, что эта тема отвлечет Роберта ненадолго:
– А ты слышал весь разговор в кабинете? Ты знаешь, что лорд Бриголь мне не отец?
– Что? – кажется, это заявление и впрямь заставило его забыть о собственном плачевном состоянии.
Лорейн стала медленно и подробно рассказывать ему обо всем, что от него узнала.
– Он просто негодяй! – заключил в конце Роберт.
– Не забывай, что он заботился о моей матери и сестрах. Он не хотел, чтобы они остались без средств к существованию.
– Мы не поступили бы так с ними! – возразил он. – Он мог поговорить по-человечески.
Она вздохнула и сказала:
– Это все из-за того, что я не его дочь. Думаю, ему была отвратительна мысль оказаться у меня в долгу.
– Свою смерть он заслужил! – заявил Роберт.
Лорейн глянула на него.
– Думаешь, он погиб?
– А ты сомневаешься? – удивился он. – Тигры не любят чужаков. Если не тот, которого мы встретили, то другие растерзают его. Ему не выйти из леса.
– Пожалуй, ты прав.
Ей снова вспомнилось, как между ними и тигром сэр Джереми выбрал тигра. Неужели, он счел это лучшим выходом? Он не хотел попасть в тюрьму? Или не хотел позора? Найдут ли они его тело, как нашли Эшли?
Пока она размышляла, Роберт снова погрустнел. Лорейн и не думала, что сможет его утешить. Она не представляла, что может сейчас сделать для него. Подыскивая новую тему для разговора, она вспомнила одну деталь.
– Ты ведь поехал в город… Но как ты обернулся так быстро? Ведь до Ладивостока не меньше часа езды.
Но Роберт будто не услышал, он сжимал и разжимал кулаки.
– Руки тоже будто не мои, – пробормотал он. – Врач сказал, это от лекарств, потом пройдет… Хотя он много всего наговорил…
Лорейн молчала. Он перевел на нее глаза и ответил:
– Это чистая случайность. Я встретил нотариуса по дороге, он ехал к Боярновым. Я показал ему документ, и он подтвердил, что бумага имеет полную силу. На том мы распрощались, и я вернулся. И правильно сделал, ведь тайфун уже надвигался.
– Тайфун? – переспросила Лорейн.
– Ураганный ветер и дождь. На берегу в это время особенно опасно, хотя отголоски дошли и до нас. Слышишь, как воет?
Лорейн внезапно осознала, что в окно с неистовой силой бьет дождь, а в трубах воет ветер. Все вместе усиливало тревожное чувство, не покидавшее ее. Роберт наблюдал за ней, смотрел, будто хотел запомнить, как она выглядит. Ей стало еще больше не по себе.
– Этот тайфун меня пугает. Ведь он не причинит вреда поместью?
– Нет, здесь все крепкое, – ответил Роберт. – А в папином саду почти все цветы уже отцвели…
Лорейн взяла его за руку, но он осторожно высвободил ладонь.
– Я очень устал, мне нужно поспать.
Ей пора было уходить, но она не находила слов, чтобы выразить то, что чувствует.
– Ты поправишься, Роберт, – тихо сказала она. – Не сдавайся! Пожалуйста, ради меня!
Он посмотрел на нее покрасневшими глазами.
– Ради тебя я постараюсь.
Лорейн погладила его по щеке и выскользнула из комнаты.
* * *
Даша поджидала в коридоре.
– Ужин-то накрывать, барыня?
– Ужин? – рассеянно отозвалась Лорейн. – Нет, мне нужно ехать. Вели седлать кобылу.
– Ехать? Что вы, сударыня! – всплеснула руками Даша. – Ведь ураган бушует!
– Но мне нужно в сторожку…
– Убьетесь только, похуже Роберта Палыча! Сейчас надо переждать, пересидеть, – убеждала она. – Тайфун – это не шутки!
Лорейн едва не застонала от бессилия. Ну почему именно сейчас!
– Там и дохтор ваш не смог уехать, останется на ночь, – добавила Даша. – Так что давайте-ка поужинаем. Идемте в столовую.
* * *
Следующие дни Лорейн не находила себе места. Доктор сказал, что пока остается только ждать, когда кости Роберта срастутся, и тогда уже будет ясно, что можно сделать с чувствительностью и подвижностью ног. Однако Лорейн видела, как он отводит глаза.
Даша непрестанно молилась за здоровье хозяина, да и остальные слуги очень переживали. Ухаживать за Робертом пришлось Гришке. Живунов хотел прислать из больницы сиделку, но Роберт отказался. Лорейн предлагала себя