Он вернулся в гостиную, присел на краешек дивана, но через несколько мгновений встал, прошел к окну и принялся смотреть на парк по ту сторону улицы. Как же скучно! Надо выйти в свет. Что подумают его друзья? Настал его черед выиграть у Эджфилда пятьдесят фунтов.
В глубине души Джастин уже понимал, почему не поднимается наверх и не готовится к очередному светскому выходу: потому что Медлин здесь, где-то наверху, и потому что он не мог сдержать желание увидеть ее. Конечно, это абсурд. Ему не должно быть до нее дела. А даже если бы и было, не бросаться же ему в жилые комнаты прислуги ее искать: это неприемлемо и граничит со скандалом. Нет, нет, нет… Он просто поднимется к себе в спальню и почитает. Да, именно так. Когда он в последний раз наслаждался вечером, проведенным за книгой? Бог весть… Ему не терпелось начать.
Двадцать минут спустя Джастин на втором этаже своего особняка непринужденно шел к… комнатам Элизабет. Здесь он не был несколько лет. Его спальня, гардеробная и ванная располагались на третьем этаже, а на втором помещались комнаты сестер и их матери, когда они приезжали погостить.
Зачем он сюда пришел? Он поднялся к себе, нашел книгу, но после того как несколько раз прочел первую страницу и ничего не понял, отложил ее и решил пройтись по второму этажу. Ведь должен же он убедиться, что там, где обитают его сестры-дебютантки, все обустроено надлежащим образом: комнаты убраны и обставлены. Он не то чтобы не доверял домоправительнице и дворецкому, но должен был все увидеть своими глазами. Настоящий домовладелец обязан время от времени обходить все этажи… дабы не возникало проблем.
Дверь спальни Элизабет почему-то оказалась приоткрытой, а приблизившись, он услышал негромкое пение.
Распахнув дверь пошире, он вошел внутрь и увидел Медлин, которая в отблеске свечей с каминной решетки и двух из канделябров у кровати, развешивала платья и чему-то улыбаясь, мурлыкала себе под нос.
– Работаете допоздна? – спросил он тихо.
Она вздрогнула и обернулась, но, когда увидела его, на лице ее появилась улыбка.
– Прошу прощения, – поспешил он добавить. – Не хотел вас пугать.
– Неожиданно. Вот решила осмотреть весь гардероб до начала светского сезона и привести все в порядок, если понадобится.
Джастин медленно отошел на несколько шагов. В воздухе витал аромат сирени, который он не забывал ни на мгновение и который говорил о приближающейся весне.
– И давно вы работаете камеристкой? – спросил Джастин, скрестив руки на груди и прислонившись плечом к стене.
– С тех пор как переехала в Лондон.
– А где вы жили до этого?
От его внимания не ускользнуло, что она опустила взгляд и откашлялась, прежде чем ответить.
– В Девоне, в деревне.
Она явно не хотела говорить о прошлом, и он решил не расспрашивать. Господи боже, он не мог объяснить зачем, но хотел знать о ней все.
– Жаль, что из-за меня вас выгнали. Простите.
Медлин повернулась к нему, уголки губ приподнялись в некоем подобии улыбки, появились ямочки на щеках.
– А мне нет.
– Вот как?
Он выглядел таким изумленным, что она едва сдержала смех.
– Возможно, неприлично в этом признаваться, но здесь гораздо лучше: у меня есть своя комната, а хозяйка выше всяческих похвал, так что я ни о чем не жалею.
Джастин хмыкнул, оценив ее прямоту:
– Рад это слышать. Значит, можно больше себя не винить, что так все обернулось?
Медлин пожала плечами и с усмешкой заметила:
– Конечно, я бы предпочла не выставлять себя перед вами такой дурочкой, если бы знала, что именно вы возьмете меня на работу.
– Вовсе нет, – возразил Джастин. – Это я должен чувствовать неловкость.
– Если вы забыли, это я вас поцеловала, лорд Уитмор, а не вы меня.
Он почесал за ухом и наморщил нос:
– Да, это так. А не могли бы вы сказать зачем?
Она так мило зарделась, что он с трудом удержался, чтобы не дотронуться до нее.
– Я думала, что вы все это забыли.
– Вы сами напомнили.
Она громко вздохнула:
– Очень хорошо, скажу. В дополнение к постоянному желанию потанцевать мне хотелось поцеловаться с красивым джентльменом на балу, а вы оказались самым привлекательным из всех, кого я когда-либо встречала.
На мгновение Джастину показалось, что его тоже бросило в краску. В его жизни было много женщин, некоторые из них отличались прямолинейностью, но никогда его не называли красивым так невинно и искренне, словно признавались в чем-то таком, о чем не хотели говорить. Возможно, ничего более откровенного он не слышал. Женщины, с которыми он обычно проводил время, были мастерицами манипуляции и притворства, в то время как общение с Медлин было похоже на глоток свежего воздуха.
– Ой, простите: не хотела вас смутить. Тогда вечером я и не думала вести себя так… развязно: что-то нашло… Хотелось осуществления мечты: сначала танец, а потом…
– Поцелуй? – понизил он голос до шепота.
Она покраснела до корней волос и кивнула.
– Ну да, если это был ваш единственный поцелуй, то, должен сказать, он мог быть гораздо лучше.
Она повернулась к нему и растерянно спросила:
– Все так плохо?
Она выглядела такой разочарованной, что он едва не расхохотался.
– Приложиться губами к губам – это еще не поцелуй.
Она уронила шарфик, который складывала, уперла руки в бока и покачала головой:
– Вот, значит, что я получаю за поцелуй, которого, оказывается, не было.
Он медленно подошел ближе, остановился всего в двух шагах от нее и провел кончиком пальца по щеке:
– Хотите снова попробовать?
Она удивленно посмотрела на него, и он подумал, что услышит «нет», но тут у нее на лице заиграла лукавая улыбка:
– Почему бы и нет?
Этого было достаточно, чтобы Джастин заключил ее в объятия. С ее манящих губ сорвался негромкий вздох, голубые озера глаз доверчиво смотрели на него, нежные губы чуть приоткрылись. Даже когда у него на периферии сознания зазвонили сигнальные колокола, он решил не спешить и показать, что такое настоящий страстный поцелуй.
Сначала он провел указательным пальцем по ее подбородку, потом обхватил ладонями лицо, запустил пальцы в ароматные волосы, очень нежно чуть приподнял ее голову и только после этого очень медленно стал приближаться к ней губами.
Сначала прикосновение губ было легким, но как только она обвила руками его шею, Джастин раздвинул ее губы языком и принялся не спеша исследовать бархатные