— Вот так и будем воевать, со скрупулезным учетом «человеческого фактора». Как говорил один фельдфебель — «война это не кто кого перестреляет, а кто кого передумает».
— Хм, надо же — не ожидал такой мысли от нижнего чина Его надо в «зауряды» производить, я в списки могу внести. А кто он?
— Не важно, Роберт Николаевич. главная мысль дельная. Теперь роли поменялись — японцы как мы в Желтом море, мы как они тогда, и инициатива у нас. Начнут выходить из боя — станем преследовать, но никаких пауз им не дадим. И главное — надо выйти с юга, оттеснять неприятеля к весту, подальше от корейского побережья, поближе к Шандунгу. Тем самым мы преградим неприятелю путь отхода к Сасебо. Учтите — с норда подходит эскадра Чухнина, и через семь часов самое позднее «наш друг» Того буквально окажется между молотом и наковальней…
На компасе курс «норд-вест 23» — русские броненосцы пытаются прорваться во Владивосток, но путь на север перекрыл Объединенный Флот. Других указаний никто от «многомудрого» адмирала Рожественского не получил, даже младшие флагманы контр-адмиралы Энквист и Небогатов, не говоря уже о командирах броненосцев. И стоило горящему «Суворову» вывалится из строя, как никто не решился проявить инициативу — ведь уже все были зашуганы Зиновием Петровичем до нервных срывов и даже инфарктов…
Глава 39
— Убедились, господа, что теперь японцы по собственному желанию не могут выйти из боя, когда им захочется. Нас тихоходные корабли теперь не связывают по рукам и ногам. И адмирал Матусевич неприятеля загоняет к Шандунгу, отрезая путь обратно к островам!
Ходящий по мостику «Аскольда» контр-адмирал Эссен не останавливался ни на минуту, переживая под соленым ветром и брызгами все перипетии морского сражения, которое теперь не останавливалось даже на четверть часа. Русские броненосцы не уступали в скорости неприятелю, как и броненосные крейсера, а потому сегодня впервые 1-я Тихоокеанская эскадра имела определенное преимущество над неприятелем, завладев инициативой.
— Японцы припасенные снаряды уже потратили, теперь пусть из погребов ручками достают — темп стрельбы уже втрое упал, а то вообще залпы иной раз пропускают. И погода нам сегодня благоволит — тучи не прижимают, снега нет, и волна играет…
Николай Оттович осекся — как и все моряки, он был немного суеверен, и понял, что произнес лишнее. Хвалу небесам не стоит произносить, а то сама судьба может повернуться той филейной частью, которую при дамах называть не принято, зато перед сотней матросов запросто, как и здесь, стоя на мостике флагманского крейсера. Сегодня «Аскольд» не сделал ни единственного выстрела — и хотя неподалеку крутились обе «собачки», Эссен не решился броситься на них по своему обыкновению, памятуя категорический приказ командующего. С Матусевичем не пошутишь, живо укорот даст. Поставил «Баян» и «Богатырь» в боевую линию, и те сражаются с неприятелем. Теперь при эскадре осталось два больших крейсера — «Аскольд» и «Аврора», пусть три, считая «Светлану». А вот «Новик» в бою против крейсеров приказано не задействовать — в прошлом бою маленький крейсер нахватался снарядов, не причинив неприятелю своими 120 мм пушками видимого ущерба. Так что ремонт затянулся, и корабль теперь решили приберечь исключительно для преследования, там он будет нужнее.
— Ваше превосходительство, с «Авроры» радиограмма от командора Шеина — «вижу четыре малых неприятельских крейсера»!
Новость обрадовала всех стоявших на мостике моряков, и офицеров, и нижних чинов. Находится вне боя, глядя как сражаются другие, было неимоверно тягостно. А так им суждено подраться, причем со «старыми знакомыми», с какими не раз сходились в бою. Правда, пара «собачек» для одного «Аскольда» многовато будет. Как и четверки малых бронепалубных крейсеров на «богиню» и «горничную» — все же двойной перевес в вымпелах, но небольшой в орудийных стволах.
— С «Цесаревича» приказ командующего «Пересвету» и «Громобою» встать в боевую линию. «Богатырю» немедленно идти к «Аскольду» для немедленной атаки вражеских крейсеров.
— Три румба вправо, держать ход двадцать один узел! «Новику» идти к Шеину для поддержки! Огонь открыть по способности!
Эссен начал командовать моментально, когда еще не отзвучали слова флаг-офицера. Этой минуты он ожидал с яростным нетерпением, и теперь действовал уже машинально, видя только двухтрубные силуэты вражеских крейсеров. И заметил, что к ним присоединяется третий, меньше и в три трубы — новенький, вошедший в состав в ноябре «Отова», типа «Нийтака», ход на узел больше, но вместо пары бортовых 152 мм пушек три 120 мм орудия. Все правильно — единственный из малых крейсеров, что может бегать вместе с «собачками», а его пушки усилят неприятельский отряд. Быстрый подсчет дал примерное равенство — против полутора десятка 152 мм орудий в бортовом залпе «Богатыря» и «Аскольда» японцы могли ответить из четырех 203 мм, двух 152 мм и тринадцати 120 мм стволов. Впрочем, и крейсера Шеина были равны по залпу трем японским — десять шестидюймовых орудий против десяти, а на четыре 120 мм пушки «Новика» у неприятеля имелись три таких же по калибру ствола на каждом борту «Акаси». Хотя у японцев там еще авизо крутился с парой 120 мм пушек — вдвое меньше по водоизмещению, без брони, и скорость в двадцать узлов. Действительно, выставили сейчас абсолютно все, что осталось, бросили на кон, словно последнюю монету во время поднятия ставок на «вскрытие» карт.
И усилить свои крейсера японцам нечем — все «асамоиды» в сражении задействованы, и оказать помощь не смогут. Впрочем, как и «Баян» с «рюриковичами», которые в прошлый раз буквально растерзали старые крейсера Уриу, что не смогли от них убежать, имея максимальный ход в семнадцать узлов. Но помощь Эссену не требовалась — «собачки» не тот противник, чтобы их опасаться, а 203 мм орудия не производили впечатления. Потому что точность стрельбы из тяжелых орудий с небольшой качающейся платформы водоизмещением едва в четыре с половиной тысячи тонн оказалась крайне низкой. Японцам нужно было установить вместо них обычные шестидюймовые пушки, полезность которых была бы неоспоримой…
— Драпают, сукины дети без всякого стеснения!
В отличие от своих броненосцев, японские бронепалубные крейсера в ближний бой так и не вступили. Приближение «Богатыря» и «Аскольда» обратило противника в бегство, причем износившиеся машины смогли держать ход всего в двадцать узлов, чего недоставало. Даже «Богатырь», только осенью вступивший в строй после долгого ремонта не смог набрать на узел больше — кратковременное участие в бою с «Ниссиным» обернулось для