Он подхватил меня поудобнее и направился прочь.
– Нет, – воспротивилась я. – Одному опасно! К тому же ты был ранен!
– “Был” – ключевое слово, – принц усмехнулся.
Но это меня ничуть не убедило.
– Ты не знаешь, с кем имеешь дело! Этот феникс очень опасен. Он настоящий убийца!
– Хорошо, мамочка, я прихвачу с собой пару крепких ребят, если это тебя успокоит.
– Они не помогут! Надо все рассказать Драмиэлю!
– Ладно, – он поморщился, – только успокойся. Кстати, поздравляю с официальным признанием.
– Спасибо, – буркнула я.
– А что ты здесь делала? Почему ты не в зале?
Вопрос меня возмутил:
– А что, по-твоему, делают в туалете?!
Принц растерянно моргнул и вдруг покраснел. Даже не знала, что он так умеет.
– И вообще, – продолжила я запальчиво, – это я должна спрашивать, что ты здесь делаешь? Куда дел свой гарем?
– Гарем?
– Да, где твои невесты? Вы же вместе ушли.
– Я от них сбежал. А ты, значит, следила за мной?
На губах этого гада заиграла самодовольная улыбка.
– Много чести! – фыркнула я.
А потом вдруг спохватилась, вспомнив о самом главном:
– Айзен!
Что-то в моем голосе, а может, в лице заставило его резко остановиться.
– Что? – спросил он севшим голосом.
Будто почувствовал, что я сейчас скажу нечто особенное.
А у меня, как назло, в горле образовался комок.
– Я… – сглотнула. – Я… обернулась.
– Куда? – его голос стал еще тише.
– Не “куда”, а “в кого”! В птицу! По-настоящему!
Айзен словно закаменел. В его расширившихся зрачках я увидела свое отражение. А потом их наполнила паника.
– Нет, – прошептал он, сжимая меня до боли, – скажи, что это неправда! Только не это!
***
Я непонимающе смотрела ему в лицо.
Даже весть об убийце и нападении его не так взволновала, как то, что я превратилась в птицу.
– Скажи, что я ослышался! – Айзен встряхнул меня.
– Ай! Тебе повторить: я обернулась! Стала фениксом. Настоящим!
– Таша! – меня оборвал низкий рык.
За плечами Айзена полыхнуло пламя, принимая облик дракона.
– Не смей! – прорычал то ли принц, то ли его дракон. – Не смей никому говорить об этом! И не смей обращаться. Только не в феникса!
Он еще и встряхивал меня при каждом слове, будто боялся, что я не пойму. Но мне это совсем не понравилось. У меня все тело болело, наверняка я сплошь покрыта синяками после падения. А тут еще невменяемый Айзен.
– Пусти! Мне больно!
Пришлось крикнуть, чтобы он перестал меня трясти.
– Извини… я нечаянно…
– Ага, как же.
Я оттолкнула его и встала на ноги. А потом заковыляла прочь по коридору.
– Ты куда? – Айзен последовал за мной.
Вид у него был слегка обескураженный.
– В лазарет! – огрызнулась я, не оглядываясь. – Проверюсь. Вдруг ты мне что-то сломал?
Он пристроился рядом. Шел молча, только время от времени поглядывал на меня и странно сопел.
Я не стала выходить в общий коридор, где сейчас толпился народ, а свернула к служебной лестнице. Айзен – за мной.
Музыка в зале давно стихла. Значит, отведенные мне пятнадцать минут закончились. Но я была совсем не готова вернуться под перекрестные взгляды друзей и врагов.
– Лазарет в другой стороне, – сообщил принц, когда мы оказались на улице, и я направилась к общежитию.
– Я передумала. Пойду к себе.
– Но бал еще не закончен! Ты не можешь уйти!
– Могу и ухожу. Видишь?
Я прибавила шаг, снова начиная злиться. На этот раз на себя. Потому что моим настоящим желанием было не убегать, а остановиться и нормально поговорить. Объясниться с Айзеном. Ведь это, возможно, последний шанс сделать хоть что-то перед тем, как мы навсегда будем потеряны друг для друга.
Но проклятый характер гнал вперед. Я скрипела зубами, кусала губу, кривилась от боли и подступавших слез, но все равно продолжала идти.
Пока Айзен не обогнал меня. Он перегородил дорогу и произнес:
– Нам надо поговорить.
Сердце радостно трепыхнулось.
Но я лишь глянула исподлобья и буркнула:
– Дай пройти!
– Сначала поговорим.
– Прямо здесь?
На улице было уже темно. Мы стояли на дорожке, посреди сквера между общежитием и главным корпусом Академии. Позади меня сиял огнями бальный зал и долетали звуки аплодисментов. Впереди – мрачной громадой высилось здание общежития. И там не светилось ни одного окна.
– Пожалуйста, – голос принца смягчился. – Таша, послушай меня. Прости, если напугал. Это вышло случайно, просто я очень…
На его лице выступили желваки. Будто он хотел что-то сказать и никак не решался.
Я с деланным равнодушием ждала. А вот нечего было меня трясти! Но кто бы знал, чего мне стоило удерживать на лице бесстрастную маску.
Через минуту напряженного молчания и игр в гляделки, Айзен все-таки сдался.
– В общем, тебе нельзя обращаться в феникса, – произнес он очень тихо и огляделся. – Нельзя, чтобы кто-то об этом знал. Пожалуйста, пообещай мне, что больше не будешь этого делать.
– Почему? – прищурилась я. – Боишься, что король прикажет меня казнить?
Он неожиданно хмыкнул:
– Вот этого как раз не боюсь. Я знаю о договоренности между Саррахом и моим отцом. Я же наследник. Отец от меня ничего не скрывает.
Мои глаза расширились втрое, а в душе зародилось чувство обиды.
– Значит, тебе известно, чего от меня хочет король?
– Да. Отец рассказал о предложении Сарраха и спросил, как бы я поступил на его месте. Я сказал, что дать тебе должность придворного артефактора – это лучшее, что можно придумать.
– А заодно сковать клятвой вечной преданности и служения, чтобы я даже слово против сказать не могла.
– Лучше так, чем провести остаток жизни в заточении на безлюдном острове.
Это был камень в огород моего отца.
– Ты и это знал? – уточнила я шепотом.
Айзен пожал плечами:
– Саррах пришел просить за тебя как за племянницу, единственную наследницу главной ветви рода. И в обмен на твою жизнь пообещал твою беспрекословную покорность. Это было главным условием моего отца.
– Почему?.. Почему вы так жестоки?
Я не могла подобрать более подходящего слова. Но то, что эти трое делали у меня за спиной, было настоящей жестокостью.
– Ты не понимаешь, – устало выдохнул принц.
– Так объясни! Вы решаете мою судьбу, торгуете моей свободой и будущим и верите, что это все мне во благо? Серьезно?
– Все не так. Таша, ты феникс. Мой отец просто хочет обезопасить свою семью и страну…
– От кого обезопасить? – теперь уже я зарычала, чувствуя, как тело бросает в жар, а внутри вспыхивает едкое пламя. – От меня? Я такая страшная? Может, моим именем надо детей пугать?
– Да! От тебя! – Айзен вспылил в ответ. – Знаешь,