— Бежим? — зачем-то она предложила.
— Незачем, — Змеёныш остановился, о чём-то размышляя, потом взял её за руку и отправился в сторону дома. — Знак родительского внимания. И мне это чрезвычайно не нравится.
Подняв голову, Ева взглядом упёрлась в непримечательную фигуру мужчины. С виду вполне заурядный прохожий. Или нет? Что-то же в нём её зацепило?
У подъезда их дожидался ещё один тип. Натуральный близнец предыдущего. Как Ева не вглядывалась в это непримечательное лицо, никак не могла рассмотреть его чётче. Словно взгляд её вдруг предательски расфокусировался.
— Щучка, иди-ка домой, — выпустив руку Евы, Змеёныш внезапно притормозил. Затем на мгновение задумался и, встряхнув непослушной копной светлых волос, снова взял её пальцы. — Нет. Подожди, я тебя провожу. Все вопросы позднее.
— Без телефона никуда тебе не отпущу! — громко ответила Ева, косясь на необычного мужика, упрямо изображавшего тусклую статую.
Илья спорить не стал. В полном молчании поднялись на лифте, также безмолвно вошли в квартиру, где он замер на самом пороге. Не снимая спортивных кроссовок, русалка сгоняла на кухню к заряднику, притащила его телефон и, передавая, замялась.
— Я быстро вернусь, — зачем-то тихо пообещал младший Змеев.
— Ты же... потный, — не нашлась что ответить и отчего-то смутилась.
— Сардинка, не трусь, — он подбадривающе улыбнулся. — Я не снял свой ошейник. И никуда не сбегаю. Иди займись завтраком, я голоден, как удав.
В иной момент Ева вполне справедливо бы взбунтовалась. Да кто он такой, чтобы её на кухню её оправлять? Но… бросив взгляд в лицо младшему Змееву, прикусила язык. Илья был серьёзен и мрачен. В последний раз русалка таким его видела… в тот самый вечер, когда парень явился под дверь её неуютной квартиры. Притянул её вдруг к себе ближе, целомудренно, как ребёнка, поцеловал в переносицу, развернулся и вышел. Куда?
Что случилось вообще? Родитель… На все осторожные Евины расспросы о Змееве-старшем Илья красноречиво молчал. Эта тема давно и негласно у них стала запретной. Почему он вдруг проявился именно сейчас? Очень странно.
Хотя… на Илюхином твёрдом носу госэкзамены и защита диплома. Или как там у них, у обычных людей и элитных экономистов называется эта беда. Выпускная квалификационная работа. Выразительный заголовок её титульной страницы красовался в самом центре рабочего стола собственного ноутбука русалки, оккупированного Змеёнышем.
Ева себя вдруг поймала на странной мысли: так называть его больше совсем не хотелось. Неожиданно осознала, что трогает пальцами губы, и жутко смутилась. Эпизод перед памятником не успел ещё вылететь из девичьей головы. Совершенно пустой, как консервная банка из-под тушёнки, сиротливо выглядывающая из нового мусорного ведра.
Илья обожает тушёнку. Предпочитает её всем кулинарным изыскам дорогих ресторанов. Или ей так говорит, чтобы жизнь облегчить им обоим… Взглянула в аквариум на столе, подмигнула Серёже, сидевшему на коряге с задумчивым видом. За долгую зиму домашний питомец заметно подрос. Как и Змеев.
Почему он так долго? Открыла задумчиво холодильник, рассеянно осмотрев непривычное изобилие. Несколько видов колбас, сыр, лотки с салатиками из кулинарии. О! В морозилке же пицца. Достала коробку, мысленно сделав пометку купить новую морозилку. Большую. И забивать её всякими вкусностями.
Само слово “купить” отозвалось приятной истомой. Надо будет Илью взять с собой в магазин бытовой техники и потрогать там морозилки. А потом заказать в интернете понравившуюся модель. Да где он там? Похитили что ли дружочка сердешного?
Всунув в духовку большой белый блин замороженной пиццы, вдруг вспомнила о телефоне и рванулась к столу в свою спальню. На пороге застыла, буквально всей кожей ощутив незримое присутствие посторонних.
— И как тебе это? — женский голос заставил русалку вздрогнуть и отступить.
Через заговорённую дверь их квартиры войти могли только бессмертные. Говоря откровенно, им в принципе не нужны были двери. Великие обращались с пространством, как смертные люди со временем. Бездумно и бесцеремонно.
— Что? — уже зная, кого через секунду увидит, Ева всё же заставила себя сделать шаг в комнату. В конце концов, ей нужен был собственный телефон. Вдруг там Илья тщетно просит о помощи?
— Спорт? — прозвучало загадочно — вопросительно, и прямо из воздуха у большого окна появилась фигура. Высокая, статная. Откуда-то из недр трусливого подсознания вызывающая лихорадочный трепет. — Кстати, ради чего такой самоотверженный подвиг?
В руках Ге удерживала большую плетёную корзину, пижонски прикрытую белоснежной салфеткой, оскаленное крупнозубчатым деревянным частоколом чесало и длинное веретено. Впервые за долгие годы знакомства русалка имела возможность узреть “бабулю” в шикарной форме сиятельного инквизитора.
Бархатистая тёмно-серая шерсть элегантного приталенного и роскошного кителя, расшитого серебром. Безупречные длинные ноги великой выгодно подчёркнуты чёрными брюками. Медная гладь гривы волос на этом фоне выглядела вызывающе. Как и совершенная красота алебастровых рук, божественная идеальность лица.
Ева хотела уж было ответить ей что-то решительно-глупое. О том, что впереди у них эпопея с поиском человека, укравшего завтрашний день у русалки. Что путь этот будет непрост, надо к нему подготовиться, но… Она неожиданно зло прищурилась, глядя на веретено в руках Ге, и категорично произнесла:
— Ради мужчины? Любимого, я имею в виду.
Ге в ответ широко усмехнулась и перевела взгляд за спину Евы.
— Кхм… — оттуда раздался вдруг голос Ильи. — Спорт ради возвышенной цели — это прекрасно. Я и сам вот… серьёзно увлёкся. Ева знает, кого я имею в виду.
_________________________________________
¹Памятник Н. К. Рериху в Санкт-Петербурге — открыт 9 ноября 2010 года в Санкт-Петербурге. Памятник из карельского гранита высотой 3,5 метра установили в саду «Василеостровец» на пересечении Большого проспекта с 25-й линией Васильевского острова. Скульптор В. В. Зайко и архитектор Ю. Ф. Кожин.
23. Трудный шаг
“Доброй бабушке — один только дедушка не внук”. В. И. Даль Пословицы русского народа.
Смеялась Ге тоже красиво. На несколько долгих секунд Илья даже заслушался. В ответ на звуки её бархатистого смеха его рот сам послушно растягивался в лишённую всякого смысла улыбку. Хоть как-то сдерживаться его заставляло лишь каменное лицо Евы, напряжённо поджавшей пухлые девичьи губы в яркую алую точку. Девушка злилась.
— А вы просто созданы друг для друга, ребятки, вот что я вам скажу! — вытирая блестящие слёзы, с трудом из себя выдавила куратор.
— Вы здесь появились при полном параде только лишь для