— Вино… это хорошо! — у Рикардо на черном лице блеснули зубы и белки глаз.
Кувшины с вином, стаканы, хлеб, сыр, хамон и оливковое масло поставили на притащенные столы. Внезапному пикнику не помешал даже ночной холод — от пожарища ощутимо веяло теплом.
— Завтра надо объявить выходной, — предложил Панчо. — Заодно на выборы сходят.
— Мы не пойдем, — резко возразил Рикардо и встал, намереваясь уйти.
— Сядь! — я дернул его за рукав так, что он чуть не расплескал вино. — Вот объясни мне, вы же с буржуазией боретесь?
— Ну, — буркнул анархист.
— А почему не везде? Почему только в избранных местах?
— Мы не собираемся играть на чужом поле по чужим правилам!
— Ну почему чужое-то? Кортесы[14] ладно, там никаких шансов. Но выборы-то муниципальные? Вы же вроде хотели либертарного коммунизма в муниципалитетах, так что же от инструмента отказываетесь?
— Дело принципа.
Так и ушел. Остались только горячие угольки на земле, холодные звезды в небе и нравственный закон во мне. Хотя насчет нравственного закона соврал — голову поджигателю оторву без вопросов.
С утра клевавший носом Панчо представил мне, тоже не спавшему всю ночь, первые результаты. Его отдел по горячим в буквальном смысле следам опросил более двухсот человек — где был, что делал, куда шел, кого видел и так далее. Информации ворох, а толку чуть.
— Подозрения хоть есть?
— Да подозрений навалом. Прежде всего анархисты.
— Они же тушили наравне со всеми! — вспомнил я Рикардо.
— У них левая рука не знает, что делает правая, — энергично потер глаза Панчо. — Какая-нибудь «боевая группа» FAI, о которой в CNT даже не догадываются.
— А кто речь на похоронах говорил, узнал?
— Все говорят, что заезжий, но скорее всего врут, было несколько оговорок.
— К нам еще католики присматриваются, будут и от них агитаторы.
Панчо скривился, как от зубной боли и прихлопнул ладонью пухлую пачку опросных листов:
— Нам бы с этим для начала разобраться… — он встал и подошел к висевшей на стене схеме заводского участка и принялся показывать на ней пальцами: — Того же Рикардо видели здесь, а потом здесь, и еще вот здесь.
— Знаешь что, зайди в чертежку, пусть они тебе сделают на кальке десяток таких схем.
— Зачем???
— Посади кого из толковых ребят наносить результаты опроса. Одна калька — кого где видели в девять часов, вторая — в девять ноль пять и так далее.
В кабинетик постучался и проник референт с отчетом о поведении персонала в критической ситуации — не без огрехов, конечно, но в целом люди зря не мельтешили, не голосили, а почти все включились в тушение пожаров. Надо бы разработать на будущее порядок действий в таких случаях, чтобы вообще исключить суматоху.
Последней легла мне на стол табличка с убытками. Мы быстро просмотрели строки с объемами и ценой, повздыхали над «итого», а потом Панчо поднял глаза на референта:
— Кто поставлял материалы, известно? Нет? Уточните!
Тот забрал таблицу и удалился.
Чутье не подвело Панчо — почти все сгоревшее на складе было поставлено компаниями Абехоро. И если там такой же скверный и негодный материал, как на рухнувших лесах, то этому жуку прямой интерес спалить склад и прикрыть свою задницу.
На третий день после выборов к нам приперлась пожарная комиссия от городской алькальдии. Ну да, самое время — а раньше-то вы где были?
Нудели они ровно как в оставленном мной времени, разве что опрессовку огнетушителей не проверяли. Как выяснилось, мы все делали не так: не так расположили цеха, не так построили (ага, это в многократно опробованом американском проекте!), не так летели, не так свистели… Мне предъявили даже отсутствие табличек «Не курить!» — тех самых, что сгорели при пожаре. Поэтому все нужно немедленно прекратить, а что прекратить нельзя — запретить.
В конце концов, я просто пригласил толстенького сеньора с тоненькими усами а-ля король Альфонсо к себе, открыл несгораемый сейф и выложил перед ним пачку сотенных песет:
— Десять тысяч и мы расходимся друзьями.
— Прошу прощения, сеньор Грандер, но…
— Ну нет так нет, я сейчас прикажу охране вышвырнуть вас с территории завода. Выбирайте.
Спорить и уговаривать не хватало никаких сил. Чертовски жаль красивых новеньких банкнот с изображением El Gran Capitan — полководца Гонсало Фернандеса де Кордоба, но времени и сил жалко еще больше, не обеднею.
Председатель комиссии покраснел, воровато оглянулся на дверь и снова уставился бегающими глазками на пачку денег, а потом мягкой лапкой сгреб ее к себе в портфель. Все-таки тысяча долларов — это тысяча долларов.
Я даже проводил его через приемную, где кроме инспекции меня встретил слегка растерянный референт с газетой, от которой шел запах свежей типографской краски:
— В Барселоне и Мадриде демонстрации, премьер-министр подал в отставку…
Я повернулся к чиновникам:
— Вот так, сеньоры. Наступают новые времена.
Что никак не отменяло обычную работу.
Сурин представил окончательный вариант «Атлантико» и предварительный грузовика «Атлант». Всех изменений там — удлинение рамы да кузов в нескольких вариантах. Скорость так себе, но у нас и не Париж-Дакар, грузоподъемность две тонны, с перспективой модернизации до трех, если будет новый двигатель. Обсуждение шло в обычном режиме — инженеры и техники участвовали, Кристи сидел в своем углу.
Оттого-то все и опешили, когда раздался его скрипучий голос:
— Подвеска.
— Что подвеска? — только и спросил Сурин.
— При трех тоннах потребуется усиленная подвеска.
— Ну так займитесь, как главный инженер! — влез уже я.
— Вы нанимали меня строить танки, а не грузовики. Когда вы собираетесь делать танки, мистер Грандер?
— Как только наладим выпуск автомобилей. Отработаем процесс на дешевой продукции, займемся дорогими танками.
— Мне нужен опытный образец, вы обещали, — его жесткие усы встопорщились, как иголки у ежа.
Ну да. Скоростной танк, только нахрен скорость в Испании? Тут горы, рекорды ставить негде. Но Кристи не унимался:
— Вот список необходимого для постройки. Нужна ваша виза.
Пробежался по списку — хорошие аппетиты, нечего сказать! Ну, раз так, то и мы можем:
— Алексей, кто из техников работает с мистером Кристи?
— Два человека, больше он никого не допускает.
— А от него помощь в разработке есть?
Сурин помялся, но выдавил:
— Нет, мистер Кристи занят только своим проектом.
Вот где Кристи молодец — так это со стеклянной выгородкой. Все на виду, орать на упертого изобретателя никакой возможности. Пришлось затребовать контракт и вежливенько натыкать гения носом. Сошлись на том, что я финансирую опытный образец, Кристи допускает к работам остальных конструкторов и участвует в модернизации подвески и вообще всего автомобиля. Нет участия