Маркус Вальего вооружился стулом и со всей дури орудовал им, двигаясь в мою сторону.
Я снова бросил взгляд на барную стойку. Елена смотрела на происходящее облокотившись на барную стойку и подперев голову ладонями. В её взгляде читалась явная тоска. В прочем, без намёка на отчаяние. Наверняка этот хаос, что мне посчастливилось устроить в её баре, далеко не первый. И уж точно не последний!
Меня привлёк чей-то крик, стремительно приближавшийся справа. Я обернулся в самый последний момент и тотчас рефлекторно пригнулся. Нападавший перелетел через меня и снёс сразу несколько столиков, на которых покоились остатки чьей-то недопитой выпивки.
Мой взгляд снова упал на Елену. Теперь она уже не смотрела, а просто уронила голову на барную стойку, не в силах смотреть на творящийся хаос.
Раздался звон разбитого окна. Рядом стоял Дамьян, который, очевидно, отправил кого-то проветрится с помощью грубой силы.
Шеф ударил какого-то темнокожего амбала бутылкой, а затем откупорил её и влил остатки в себя. Впрочем, какой-то шустряк успел выбить бутылку из его рук, прежде чем Шеф закончил.
«Это было зря! Ох, зря!» — промелькнуло у меня в голове.
Шеф словно с цепи сорвался — на несчастного бедолагу, решившего выбить бутылку текилы, обрушился целый град ударов, а несколько секунд спустя он повторил судьбу противника Дамьяна и тоже вылетел в окно. Правда в другое, соседнее. Под соответствующий звон битого стекла.
Вошёл в раж, отвешивая удары направо и налево, как вдруг позади меня, аккурат за затылком, раздался звон. Я замер на долю секунды, потом ощупал голову, а когда поднёс ладонь к лицу, увидел красное на пальцах.
— Твою ж мать, — последнее, что успел сказать я, прежде чем провалиться в темноту.
Глава 20
Ветерок проникал в полумрак комнаты сквозь открытое настежь окно и играл с полами невесомых занавесок. Приятный, освежающий ветерок, зародившийся где-то среди вершин и ущелий.
Всегда любил прохладу, спускающуюся летом с ночных гор. Одним по душе запереться в спальне и включить кондиционер, но как по мне, это всё равно что пить воду после глубокого осмоса — невкусно, неполезно, а значит бессмысленно. Собственно, это и было одной из причин моих пеших походов по Горному Алтаю в прошлой жизни — ощутить эту самую прохладу, контраст между зноем дня и свежестью ночи. В такой далёкой прошлой жизни… Настолько, что она теперь казалась сном.
«Но откуда у меня такие мысли? — вдруг пронеслось у меня в голове. — И где я вообще?»
Я попытался перевернуться, потому как лежал на животе, но это оказалось плохой идеей — движение отозвалось тупой болью в затылке.
— Твою-то мать… — процедил я сквозь сжатые зубы.
— Только без резких движений, — раздался рядом женский голос. Знакомый женский голос.
— Елена? — вспомнил я голос хозяйки заведения.
— Она самая, сеньор. Сейчас я дам вам обезболивающее, — раздались удаляющиеся шаги босых ног, затем негромка клацнула дверь.
Наконец, мне удалось перевернуться и оглядеться. Я находился в просторной спальне на широкой мягкой кровати. Слишком уж мягкой, на мой вкус. Стены из крашенного в белый кирпича, резная старинная мебель, букеты цветов в вазах, картины на стенах. Спальня явно была не гостевой и не сдавалась для ночлега посторонним — слишком обжитая, слишком стильно обставленная. Так делают только для себя или близких людей.
Я легонько дотронулся до затылка и обнаружил несколько пробритых полосочек, аккуратно чем-то заклеенных.
— Не советую вам трогать, — снова раздался голос Елены и затем зажёгся свет, но мне пришлось зажмуриться, настолько ярким он мне показался. — Я наложила вам несколько швов.
— Швов? — удивился я.
— Да, сеньор, — Елена протянула мне таблетку и стакан воды. — Так бывает, если разбить о голову бутылку.
— Ненавижу пить таблетки, — проворчал я, но обезболивающее всё же проглотил, запив половиной воды из стакана. Затем подумал и допил вторую, потому что понял, насколько сильно меня терзает жажда.
— Можно ещё стакан?
— Конечно, сеньор, — Елена наполнила ещё один стакан. Его я осушил за один подход, правда более размеренно.
— Благодарю.
Обезболивающее начало действовать — боль начала отступать, свет уже не казался столь нестерпимым. Я откинулся на изголовье кровати и на некоторое время замер без всякого движения.
— Вы как, сеньор?
— Лучше, — я открыл глаза и улыбнулся.
Оказалось, что горел вовсе не яркий свет, а всего лишь ночник, наполнявший помещение полутенями. Мне наконец удалось разглядеть хозяйку в её собственной спальне. На Елене была простая белая ночнушка без рукавов и со шнуровкой на груди, и эта белизна только подчеркивала её смуглую кожу и смоляные волосы. Судя по движению её тела, никакого нижнего белья эта прекрасная в своей простоте вещь не подразумевала.
«Почему наши женщины перестали носить такие ночнушки?» — подумалось мне. — «Это же чертовски сексуально!»
Она смутилась, заметив мой слишком пристальный, изучающий взгляд. Интересно, куда подевалась так крутая владелица питейного заведения, которая приставляла к моему горлу острие ножа?
— Прощу прощения за мой вид. Думала, что вы проспите до утра.
— Это ваша спальня, — улыбнулся я. — Можете ходить хоть голой.
— Полагаю, вы были бы не против, — на миг в её глазах зажглась та самая дерзкая искринка, которая была при нашем знакомстве.
— Я где-то читал, что вид женских форм благотворно влияет на мужское здоровье.
— Не при ударах в голову бутылкой текилы, — парировала она. — Кстати, о ваших швах, сеньор. Наклонитесь вперёд, я осмотрю…
Мне ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Елена не стала обходить кровать, а просто направилась в мою сторону на четвереньках. В свете ночника я увидел силуэт её тела, просвечивающий сквозь ткань ночной рубашки. Чертовски притягательный силуэт!
Оказавшись рядом, Елена наклонила меня ещё сильнее вперёд, уверенными движениями пальцев ощупала заклеенные шву на моём затылке. Вдруг её руки на мгновение замерли, а потом она мягко запустила пятерню в мои волосы. От этого прикосновения по моему телу пробежала приятная дрожь предвкушения, а рука сама легла на её тонкую талию. Вторая рука опустилась на колено.
Её тело было напряженным и одновременно податливым. Я начал разгибаться и перед моим лицом оказался вырез ночной рубашки с