Казалось бы, можно было просто махнуть рукой на эти угрозы. В конце концов, он уже немолод, и его карьера близится к завершению. Но Вяземский знал, что это не так просто. При его нынешнем положении и возрасте, падение с такой высоты будет равносильно политической смерти. Он никогда больше не сможет подняться, а если его лишат всех регалий, то он вынужден будет провести остаток жизни в старости и нищете. А его противники… о, они не упустят шанса растоптать его окончательно.
Вяземский тяжело вздохнул, наливая себе очередной бокал коньяка. Янтарная жидкость мягко плеснулась о стенки бокала, и он сделал большой глоток, чувствуя, как алкоголь обжигает горло.
«И зачем им это? — думал он, глядя в окно на ночную Варшаву. — Ведь на большинство пунктов наша миссия и так была согласна изначально…»
Но спрашивать напрямую он не решался. Страх перед неизвестностью был слишком велик.
Как будто этого было мало, так еще и радикалы подключились к шантажу. Правда, их угрозы казались жалкими по сравнению с тем, что знали представители правителя Царства Польского. Тот человек, что приходил к нему во время пути в Варшаву… Вяземский поморщился, вспоминая эту встречу. Он обещал все сделать, но в глубине души знал, что не собирается помогать радикалам. Нынешний правитель Польши внушал ему гораздо больший страх.
Вяземский допил коньяк и уставился на пустой бокал. В его отражении он видел лишь тень того человека, которым когда-то был — уверенного, амбициозного дипломата. Теперь же он чувствовал себя марионеткой, дергаемой за ниточки невидимыми кукловодами.
«Что же мне делать?» — этот вопрос эхом отдавался в его голове, но ответа на него у Вяземского не было.
* * *
Я проснулся на рассвете, когда первые лучи солнца только начали пробиваться сквозь шторы моего гостиничного номера. Несмотря на короткий сон, я чувствовал себя бодрым и полным решимости. События прошлой ночи: встреча с Кариной, разговор с ее загадочным наставником — все это вертелось в голове, требуя осмысления.
Быстро приведя себя в порядок и выпив чашку крепкого кофе, я решил, что лучший способ разобраться в ситуации — это окунуться в жизнь города. Но на этот раз у меня была конкретная цель — активно использовать магию для ускоренного изучения языка.
Выйдя на улицу, я сразу же активировал заклинание «Внимание», обостряя свои чувства. Звуки города стали четче, каждое слово, произнесенное прохожими, словно выделялось в воздухе.
Я направился к ближайшему рынку, где, как я предполагал, можно услышать самые разнообразные разговоры. Проходя мимо прилавков с фруктами, я вслушивался в торг между продавцом и покупательницей. Их голоса звучали эмоционально, и я заметил, как часто они используют жесты, подчеркивая свои слова.
— Это слишком дорого! — воскликнула женщина, указывая на яблоки. — В прошлом году цена была вдвое ниже!
— Так и налоги были вдвое ниже, пани, — парировал продавец. — Времена меняются, что поделать.
Я сосредоточился на их словах, пытаясь уловить не только смысл, но и интонации, особенности произношения. Магия помогала мне запоминать новые слова и выражения, словно вплетая их в ткань моего сознания.
Следующей остановкой стала небольшая кофейня. Я заказал чашку местного кофе и сел за столик у окна, прислушиваясь к разговорам посетителей. Двое мужчин за соседним столиком оживленно обсуждали какие-то новости.
— Ты слышал? Говорят, царь снова повысить налоги хочет, — сказал один, качая головой.
— Да какая разница? — махнул рукой второй. — Хоть король, хоть император — все они одним миром мазаны. Лишь бы войны не было, а остальное переживем.
Их разговор подтвердил мои предположения — большинству людей было все равно, кто у власти. Их волновали только насущные проблемы: цены, налоги, стабильность в повседневной жизни. Политические интриги и борьба за трон казались чем-то далеким и несущественным по сравнению с ценой на хлеб или возможностью спокойно работать.
Покинув кофейню, я решил прогуляться по жилым районам. Здесь язык звучал иначе — более непринужденно, с использованием сленга и местных выражений. Я слышал, как матери окликали детей, как соседи обменивались новостями через забор, как уличные торговцы зазывали покупателей.
Постепенно я чувствовал, как мое понимание польского языка улучшается. Теперь я мог уловить не только общий смысл разговоров, но и нюансы, скрытые намеки, эмоциональную окраску слов. Это было похоже на настройку сложного инструмента — с каждым часом мой «слух» становился все более тонким.
Однако мое лингвистическое путешествие внезапно прервалось, когда я оказался в районе, где контроль за толпой был менее строгим. Я вышел на широкую улицу и увидел необычное зрелище — группу молодых людей, явно студентов, которые закидывали краской фасад внушительного здания, оказавшегося банком.
Воздух был наполнен криками и лозунгами. Благодаря моему улучшенному пониманию языка, я смог разобрать их требования без особых проблем. Студенты возмущались грабительскими процентами по займам на учебу, которые превращали выпускников в пожизненных должников.
— Образование — право, а не привилегия! — кричал один из них, размахивая самодельным плакатом.
— Долой кабальные кредиты! — вторил ему другой, бросая очередной шарик с краской.
Моим первым импульсом было пройти мимо. В конце концов, это не мои проблемы, и вмешательство могло привлечь нежелательное внимание. Но тут ситуация резко обострилась.
Из здания банка вышла группа охранников. Я ожидал, что они начнут разгонять толпу или хотя бы попытаются успокоить протестующих. Вместо этого один из стражников, подстрекаемый яростной женщиной в очках — вероятно, управляющей банка — начал творить магию.
Я мгновенно узнал заклинание — простейшая магическая атака. В умелых руках это могло быть смертельным оружием, особенно против простецов. К счастью, охранник не был особо искусным магом, но даже так эффект был ужасающим. В воздухе появилось множество мелких камней.
Первые врезались в толпу студентов, и воздух наполнился криками боли. Я увидел, как один из молодых людей упал, схватившись за окровавленное лицо. Другая девушка, совсем юная, с ужасом смотрела на свою разорванную камнем руку.
Мой мозг работал с невероятной скоростью. Я понимал, что не могу открыто вмешаться — это могло поставить под угрозу всю миссию. Но и стоять в стороне, наблюдая, как избивают безоружных студентов, я тоже не мог. Это было просто неправильно и все внутри меня противилось подобному.
Решение пришло мгновенно. Я незаметно активировал заклинание «Защити», создавая над протестующими невидимый барьер. Следующие камни, запущенные охранником, отскочили от него, не причинив вреда.
Охранник выглядел озадаченным, но женщина в очках яростно кричала, требуя продолжать атаку. Я понял,