Как только слова сорвались с губ, Мелинда запрокинула назад голову и зашлась в надрывном булькающем кашле. Изо рта девушки вытекали потоки густой черной крови.
Близняшка бросилась к стеклянному шкафу и с небывалой скоростью принялась копаться в его содержимом в попытке отыскать все необходимое от ожогов. Тем временем до ушей Мелинды доносился каждый воспроизводимый в комнате шорох. Эти звуки теперь раздавались почему-то в миллионы раз громче, чем прежде. Каждый стук болезненным толчком отзывался внутри ее черепа. Казалось, еще немного, и от нарастающей какофонии у нее просто лопнет голова.
Когда девушка пыталась сфокусировать взгляд на предметах или силуэте Вэллы, перед глазами начинали хаотично выплясывать черные пятна, а вслед за ними накатывали ужасные волны боли и тошноты, заставляющие несчастную морщиться, скрежетать зубами и громко стонать.
Мучительные стенания Мелинды подстегивали Вэллу: она смахивала все аккуратно разложенные медикаменты и переворачивала содержимое шкафа вверх дном.
Когда Вэлле удалось собрать почти все необходимые средства, в коридоре послышались торопливые шаги. Темноволосая близняшка снова опустилась на колени перед Мелиндой и поставила рядом контейнер с грудой стерильных салфеток, пачкой ватных палочек, марлевыми бинтами и дребезжащими бутылочками различных обеззараживающих растворов. Быстро прочистив ватными палочками область носа, рта и ушей для предотвращения дальнейшего повреждения глубжележащих тканей, она схватила дрожащими руками ножницы. Близняшка и не предполагала, что ее знания как любителя научных трудов и опытов пригодятся в подобной ситуации.
– Боже, Вэлла, – влетая в комнату первой, прощебетала Вуди, – почему ты на полу?.. – Слова застряли у нее в горле, как только перед глазами предстала ужасающая картина раскинувшейся на ворсистом ковре Мелинды. Следом за близняшкой в комнату ворвался и Аллан, реакция которого оказалась более бурной и неоднозначной.
Вэлла замерла с ножницами в руке.
– Что произошло?! – громко вскрикнул юноша и, увидев Вэллу, угрожающе нависшую с острым предметом над лежащей Мелиндой, подскочил и насильно оттащил близняшку в сторону. Когда он бросился к любимой и схватил ее ладонь, Мелинда протяжно застонала, и только тогда Аллан посмотрел на руки возлюбленной.
Тоненькие, обгоревшие веточки, слабо напоминающие человеческие пальцы, были покрыты черной сморщенной коркой. Задохнувшись от ужаса и испустив какой-то сипящий звук, Аллан осторожно выпустил руку любимой.
Дела были очень плохи.
Вэлла решительно шагнула вперед, но прямо перед ней выросла грозная, трясущаяся от злости фигура парня.
– Что ты с ней сделала?! – спросил Аллан срывающимся от крика голосом.
– Я? – сурово переспросила близняшка, заглядывая собеседнику прямо в глаза и непроизвольно взмахнув острыми ножницами в руке. – Что я с ней сделала? Стоит ли тебе напомнить, дорогой дядюшка, что ситуация, в которой оказалась Мелинда, – только твоя вина?
Игнорируя ответ близняшки, Аллан продолжил забрасывать Вэллу обвинениями:
– Я попросил тебя рассказать, что случилось, Вэлла, а не читать мне бессмысленные нотации. Если ты помнишь, перед отъездом я просил, чтобы вы с Вуди немедленно перевели Мелинду в защищенную от солнечного света комнату! Ты, черт возьми, клялась сделать это!
Вэлла посмотрела на него испытывающим взглядом, не в силах подобрать подходящих слов. Переведя взгляд на стонущую Мелинду, она сказала:
– Пропусти меня! – И, указывая на распластавшуюся на полу девушку, добавила: – Мне нужно вырезать прилипшие куски ткани вокруг ее тела, потому что их нельзя срывать, и просушить ее ожоги салфетками. А затем все как следует обработать… Пожалуйста, Аллан, перестань тратить драгоценное время. Твои истерики никому сейчас лучше не сделают.
Стискивая зубы, юноша отступил в сторону, освобождая Вэлле дорогу.
– Вам обоим лучше подождать меня за дверью, – заявила близняшка, возвращаясь к Мелинде и беря контроль над ситуацией в свои руки. – Вуди, принеси воды и большую стерильную простыню, чтобы можно было смочить ткань для обезболивания и завернуть Мелинду… И сделай это как можно скорее. Процедура болезненная, поэтому я не думаю, что вам захочется слушать ее крики. Ну же, несите, что я сказала, и ждите в коридоре, позже нам нужно будет решить, что делать дальше.
– Но зачем ее так мучить, Вэлла?! – не удержавшись, воскликнул Аллан. – Это все без толку! Ты прекрасно знаешь, что ей нужно дать…
– Я сказала, убирайтесь за дверь! Немедленно!
– Аллан, – вмешалась Вуди, осторожно дотрагиваясь до плеча дядюшки, – нам и правда лучше выйти. Чем скорее Вэлла обработает ее ожоги, тем лучше будет для Мелинды.
– Ладно, – проговорил Аллан, попятившись к двери.
Когда Аллан и Вуди закрывали за собой дверь, Вэлла уже разрывала пачку стерильных салфеток, которыми собиралась просушить многочисленные ожоги, а затем прокричала им вслед:
– Ах, да! Позвоните Себастьяну. Расскажите ему обо всем, что произошло. Вы знаете, без его разрешения мы не сможем ей помочь.
16
Прошло несколько часов, как Вуди и Аллан покинули спальню Мелинды, и Вэлла уже заканчивала с обработкой жутких ожогов. Невзирая на обширные повреждения кожи, со своей задачей Вэлле удалось справиться довольно-таки быстро благодаря знаниям, сноровке и удивительной концентрации.
Вскоре темноволосая близняшка выглянула в коридор и попросила сестру и дядю помочь перенести обездвиженное, завернутое во влажную простыню тело Мелинды на кровать. Слушая ее умоляющие жалобные стоны, каждый понимал: Вэлла лишь отсрочила трагедию, и гостье с каждой минутой будет все хуже и хуже. Времени оставалось очень мало, и в ближайшие часы им предстояло решить, как поступить с бедной девушкой.
Они в нерешительности замерли рядом с постелью Мелинды.
– Насколько все серьезно? – тихим голосом спросила Вуди.
Аллан, испепеляя Вэллу враждебным взглядом, уже открыл было рот, но в этот момент снова заговорила Вуди:
– Мы можем как-то облегчить ее боль?
– Она на пределе, – заметила Вэлла, игнорируя второй вопрос сестры. – Если не дать ей кровь в ближайшие два-три часа, она умрет. Ее человеческое тело не сможет перенести таких серьезных травм, и начатое обращение не будет закончено…
– Но… – осеклась Вуди. – Разве она недостаточно времени провела в постели, пока ее организм перестраивался и набирался сил? Прошло уже больше четырех дней, я думала…
– Нет, – запротестовала Вэлла. – Вот если бы она просидела взаперти еще недельку, то у нас был бы реальный шанс предотвратить превращение. Она могла стать прежним человеком, так ничего и не поняв. Всю оставшуюся жизнь Мелинда бы думала, что, заразившись вирусом на курорте, долго лежала в изоляции от всего мира. Возможно, воспоминания были бы не очень-то приятными, но… – близняшка устало вздохнула: – Но такого никогда не будет, потому что ей в голову взбрело отдернуть эту проклятую штору и тем самым подписать себе приговор. В общем, сейчас нам нужно выбирать…
– О каком выборе вообще