Я снова осталась в уязвимом положении, что не укрылось от Сэма. Краем глаза я видела, как в одной стороне разбирались заклятые друзья, а в другой Берт пытался защитить Лару от других студентов. Подруга растерянно оглядывала каждого из них, мечась из стороны в сторону, не в силах что-либо сделать. На ее лице отражался неподдельный страх.
Внезапно один из парней толкнул Берта с такой силой, что оникс выпал из кармана друга. Сэм тут же бросился за камнем. Схватив его, разум парня просветлел. Видимо, оникс подействовал, защищая Сэма от воздействия телепатии.
— Что здесь происходит? — недоуменно произнес Сэм, глядя вокруг.
Заметив, что один из подчиненных вышел из строя, Чейзен тут же подловил потоком воздуха камень и притянул к себе.
— Прекрасно, — довольным тоном протянул он, — теперь мы на равных, Альгерон.
И Чейзен снова пустился в бой с ректором. Теперь оба мужчины владели защитными камнями и не могли влиять друг на друга магией. Но это не значило, что Чейзен перестал влиять на других. Он снова взял в плен сознание Сэма, а заодно и сознание Берта, который остался без защиты. Друг выпрямился и медленно повернулся к Ларе. Еще до конца не понимая, что произошло, подруга пошла навстречу к любимому.
— Берт, ты в порядке? — беспокойно поинтересовалась она, протягивая руку.
Берт схватил ее, выворачивая. Лара взвизгнула и попыталась вырваться. Ничего не получалось, Берт лишь настойчивее зажимал подругу. Из ее глаз потекли слезы.
— Берт, пожалуйста, очнись, не надо, — умоляла она, рыдая, — это же я!
Но Берт не реагировал на ее слова. Кто-то из подчиненных студентов передал ему нож. Перехватив его, Берт замахнулся и уже был готов расправиться с Ларой, но вовремя подоспел Дьюнон.
— Дружище, я знаю, что ты не в себе, поэтому у меня нет выбора.
И два друга накинулись друг на друга. Они часто изображали драки, шутя и смеясь, притворяясь, что сражаются. Но сейчас это была уже не игра. Все происходило по-настоящему.
Лара, отпрянув к близстоящему дереву, скатилась вниз, упершись спиной к стволу. Руками она прикрыла рот, сдерживаясь от криков. Глаза, полные слез и страха, с ужасом глядели на сцепившихся друзей, на любимого, который только что направлял на нее лезвие. Лару трясло.
На Итана тем временем навалились два парня. Вслепую действовать было тяжело, тем более с раненой рукой. Но внезапно один из них отбежал, направляясь в сторону дома. Не обращая на него внимания, я отправилась на помощь к Итану. Ноги уже подкашивались от усталости, пережитой за весь этот мучительный и невыносимо тяжелый день.
— Марта, не подставляйся! — скомандовал Итан.
Я хотела отпихнуть нападающего корнями, но вдруг поняла, что сил практически не осталось. Я уже почти не чувствовала растения.
Недалеко от нас послышалось сдавленное рычание. Повернувшись в ту сторону, я поняла, что это был Чейзен. Альгерон заметно его потрепал. Из ушей и носа Барта старшего текла кровь, а глаза налились красным.
— Посмотри на себя, — говорил ему Альгерон, — ты уже почти полностью ослаб. На что ты надеялся, подчиняя себе сразу столько людей? Отпусти уже их, и мы закончим это дело.
— Я закончу только тогда, когда ты сдохнешь! — яростно заорал Чейзен.
Несмотря на то, что он продолжал нападать на Артура, было очевидно, что у ректора имелось преимущество. Из-за того, что Альгерон не мог влиять магически на Чейзена, он не использовал магию по-другому, в отличие от самого Чейзена, который еще и контролировал телепатией сразу нескольких человек. Так его силы быстрее иссякали. Во мне поселилась надежда, что все же Альгерон выиграет этот бой.
От мыслей отвлек пронзительный крик, пронесшийся, казалось, по всему лесу. Это было так громко, оглушающе, что хотелось закрыть уши.
— Берт! Нет! — кричала Лара во все горло.
Все обернулись в ее сторону. Я увидела, что так напугало Лару, и ужаснулась. Дьюнон лежал в стороне без сил, но был хотя бы относительно цел. Он просто пытался отдышаться и восстановиться. Кажется, Берт его неплохо измотал. Но подлый ход совершил Сэм, ведомый Чейзеном. Схватив Берта, он лезвием проткнул бок парня. Не в силах сопротивляться, будучи в подчинении телепата, Берт не мог отстраниться. Внезапно его глаза будто ожили. Наверное, Чейзен решил, что больше Берт не будет мешаться, поэтому его можно отпустить.
Сэм оттолкнул парня, оставляя в его теле нож. Кровь хлынула, окрашивая рубашку алым. Глаза Берта расширились. Он растерянно глядел по сторонам в поиске помощи. Его ноги подкосились и, не выдержав, согнулись, роняя тело на землю.
Лара продолжала орать изо всех сил. В ужасе она приблизилась к любимому, склонившись перед ним и пытаясь привести его в чувства, используя целительные способности.
— Нет, Берт! Не умирай! Пожалуйста! — ее голос срывался, а слезы душили.
Берт тем временем медленно подтянул руку к ране и резко вытащил лезвие. Кровь полилась еще быстрее. Лара, зажимая рану, судорожно шептала исцеляющие заклинания. Ей было крайне тяжело сосредоточиться и четко проговаривать нужные слова. Дьюнон, заметив это, нашел в себе силы и пододвинулся к Берту.
— Я помогу ему, Лара, — тихо произнес он.
Дью взялся за рукоять ножа, только что побывавшем в теле Берта, и протянул его Ларе. Он ожидал, что просто избавится от мешающего оружия, передав его ей, но она восприняла это как вызов. В глазах подруги загорелся огонь ярости. Такой сильный, какого я еще не наблюдала у нее ни разу. Забирая нож, Лара сжала его рукоять с такой силой, что побелели костяшки. Она уверенно поднялась, держа перед собой оружие, и ненавистным взглядом впилась в Сэма. Быстро подбегая к нему, подруга молниеносно и без колебаний полоснула ножом и не промахнулась. Лезвие тонкой полосой распороло кожу на груди однокурсника. Продолжая прожигать взглядом, Лара стала вытягивать кровь из парня. От большой потери Сэм потерял сознание, но Лара все продолжала выкачивать жизнь.
— Нет, Лара, прекрати! — взмолилась я, пытаясь остановить ее. — Сэм не виноват, им управляют! Это все он!
Пальцем я указала в сторону Чейзена, который в это время сильно ударил Альгерона в живот, от чего тот слегка согнулся. Мужчины уже не обращали внимание на нас, сосредоточенные лишь друг на друге.
Лара злостно уставилась на Чейзена. Никогда ранее не доводилось видеть подругу в столь яростном состоянии. Казалось, сейчас ее не волновали никакие моральные принципы, а все