Завтра с утра я планировал арендовать сейфовую ячейку в банке, но до тех пор требовалось найти временное хранилище. После недолгих размышлений я выбрал самое очевидное и потому наименее подозрительное место — обшивку старого дивана.
Открутив несколько болтов с нижней части, я создал идеальный тайник, куда поместил один из портфелей. Второй я спрятал под половицей в спальне. Старый дом 1900-х годов постройки имел свои преимущества.
Убедившись, что деньги надежно спрятаны, я сосредоточился на более насущной задаче. На анализе инсайдерской информации о «Consolidated Oil». На маленьком столике я разложил документы, переданные Кляйном, и записные книжки.
Зажег настольную лампу, сварил себе крепкий кофе и приступил к работе. В 1928 году не было компьютеров, Excel-таблиц или специализированных финансовых программ. Весь анализ приходилось делать вручную, с карандашом и бумагой, калькулятором и логарифмической линейкой.
Я аккуратно выписал ключевые факты:
— Standard Oil готовит поглощение «Consolidated Oil»
— Премия к текущей цене составит тридцать пять-сорок процентов
— Публичное объявление в следующую пятницу
— Подтверждения из трех независимых источников
Затем перешел к расчетам оптимальной позиции. Текущая цена акций «Consolidated Oil» составляла $34.50 за акцию.
При премии в сорок процентов цена после объявления должна достигнуть около $48.30. При использовании маржинального кредита 10:1 (что является стандартной практикой в 1928 году) я мог контролировать акций в десять раз больше, чем позволяли бы собственные средства.
Калькуляция проста.
Если мы вложим сто тысяч долларов собственных средств и используем маржинальный кредит на девятьсот тысяч, то сможем купить акций на миллион. При росте в сорок процентов это даст прибыль в четыреста тысяч, что означает четыреста процентов доходности на собственный капитал. Впечатляющая цифра даже по современным меркам.
Но возникал вопрос об управлении рисками. Что если информация ошибочна или сделка сорвется?
Маржинальный кредит работает в обе стороны. Небольшое снижение может привести к катастрофе. В будущем существовали стоп-лоссы и другие механизмы управления рисками, но в 1928 году такие опции ограничены.
Возможное решение это разбить позицию на несколько частей и входить постепенно. Это уменьшит риск быть замеченным и позволит контролировать ситуацию. Также имело смысл держать резерв на случай, если придется усилить позицию при временном снижении цены.
Я составил точный план покупок:
— Понедельник: 25% позиции через «New Century Enterprises» в E. F. Hutton
— Вторник: 25% через «Midwest Freight Ltd.» в «Адамс и Сыновья»
— Среда: 25% через «Parker Sons Textile» в «Фергюсон и Компания»
— Четверг: оставшиеся 25% через «Gulf Coast Import» в «Прескотт Бразерс».
Каждая транзакция должна быть оформлена как обычная покупка для портфеля компании, без намека на спекулятивные мотивы. Это потребует актерского мастерства при общении с брокерами.
Но это не проблема. Я делал подобное тысячи раз в прошлой жизни.
После составления плана операций я перешел к другому важному вопросу. К легализации моего партнерства с Мэдденом. Необходимо разработать «легенду», объясняющую мой внезапный доступ к крупным суммам и информации, если коллеги или Харрисон заметят изменения.
Я решил создать образ скромного, но успешного инвестора, который действует преимущественно на собственные средства и по рекомендациям клиентов из немафиозного бизнеса. «Роберт Грей» станет моим альтер-эго для операций с капиталом Мэддена, но никогда не должен пересекаться с Уильямом Стерлингом в публичном пространстве.
Часы показывали почти три ночи, когда я закончил основную работу. Тело требовало отдыха, но разум продолжал анализировать.
Я подошел к окну, слегка отодвинул штору и посмотрел на темные улицы спящего Нью-Йорка. Где-то там, в этой паутине улиц, спали миллионы людей, не подозревающих о том, что через шестнадцать месяцев их мир рухнет. Что многие потеряют работу, сбережения, дома. Что некоторые в отчаянии выбросятся из окон.
Мог ли я что-то сделать, чтобы предотвратить это? Вероятно, нет. Макроэкономические процессы, приведшие к Великой депрессии, были слишком масштабными, чтобы их мог изменить один человек, даже со знанием будущего.
Но я мог подготовиться. И, возможно, помочь некоторым.
Вернувшись к столу, я достал небольшую записную книжку в кожаном переплете, которую использовал как личный дневник. Здесь я фиксировал свои истинные мысли, зашифровывая их системой, которую разработал специально для этой цели. Комбинацией латыни, математических символов и аббревиатур из моего времени. Даже если книжка попадет в чужие руки, никто не сможет понять ее содержание.
'15 июня 1928 г. Сегодня перешел Рубикон. Партнерство с М. обеспечивает капитал и информацию, необходимые для Фазы 1.
Первая операция — C. O. Ожидаемая прибыль $300K-400K при инвестиции $100K. Риски контролируемы, но требуют внимания.
Текущий статус:
— Доступный капитал: $500K (от М.)
— Личные средства: около $12K
— Контракты: Фуллертон ($3K/квартал), Милнер (% от управляемого $1M), Вестон (единоразово $5K)
— Связи: Х. (начальник), П. (наставник), М. (теневой партнер), К. (журналист?), Ф. и М. (клиенты)
Ближайшие задачи:
1. Операция C. O. — четыре этапа, четыре брокера
2. Открытие сейфовой ячейки в National City Bank
3. Создание системы учета для разделения финансовых потоков
4. Подготовка к встрече с П. в пятницу
5. Не забыть о встрече с Н. в клубе в понедельник
6. Развитие стратегии накопления физического золота (через А.)
438 дней до D-Day. Цель: $250K личного капитала до октября 1929′
Закрыв дневник, я спрятал его в тайнике под половицей. Усталость наконец накрыла меня. Я разделся, лег в кровать и выключил свет.
В темноте я не мог не думать о том, какой громадный шаг сделал сегодня. С точки зрения морали очень сомнительный. С точки зрения закона определенно за гранью. Но с точки зрения моей миссии — необходимый.
Засыпая, я представлял карту Уолл-стрит с десятками точек, соединенных невидимыми линиями. Узлы власти и влияния. Люди, компании, денежные потоки. Система, которую я постепенно учился контролировать.
В этот момент между сном и бодрствованием мне показалось, что я вижу две фигуры, наблюдающие за моим погружением в сон.
Прежний Уильям Стерлинг, чье тело я занял, смотрел с легким упреком. И Алекс Фишер, которым я был когда-то, наблюдал с кривой ухмылкой. «Некоторые вещи не меняются, да?» — словно спрашивал он.
Я закрыл глаза, отгоняя видения. Завтра начинается новый день и новый этап моего пути. Мне нужно быть отдохнувшим и готовым.
Игра только начиналась.
Я проснулся в пять утра, на полчаса раньше обычного. Сон был поверхностным. Слишком много мыслей роилось в голове.
Быстро приняв холодный душ, я наскоро позавтракал и занялся первоочередной задачей. Преобразованием своего внешнего вида.
Роберт Грей не должен был выглядеть как Уильям Стерлинг.
Из портфеля с документами я достал простые очки в роговой