– Зачем?
Чтобы не попадать в населенные части замка.
– Это единственная причина?
А зачем еще?
– Не чтобы испытать меня или произвести впечатление?
Не льсти себе.
– Ну, будь по-вашему.
Непременно будет.
Он свернул налево и пошел по узкому коридору. Потом направо – и оказался в комнате с единственным большим окном, выходившим на вал и дальше – на мрачный, купающийся в лунном свете пейзаж. Комната была заставлена старой поломанной мебелью, но для житья явно не предназначалась. Пройдя через дверь в дальнем конце, Пол очутился в следующей, и тоже используемой под склад. На ходу приходилось махать рукой по верхам, чтобы не войти всем лицом в обильно висящую повсюду паутину. В какой-то момент дорогу ему перебежала крыса и уселась, с любопытством таращась, за креслом – наблюдать.
Еще через две комнаты – в них было много дверей – на него снизошло чувство дежавю.
Кажется, Ларик тут тогда проходил.
Налево и вон из коридора в тоннель, и вот уже грубо вытесанные ступени ведут куда-то вниз, в темноту. Пол уже очень устал. А вот огонек, как назло, летел быстрее, да и разгорелся куда ярче. Пришлось прибавить шагу, чтобы не отстать. Пол протянул руку и, потрогав каменную стену, убедился, что да, она и на ощупь такая же мокрая, как на вид.
Да, Ларик точно здесь был.
Пол почти бегом одолел несколько поворотов, и вот перед ним вырос темный каменистый склон, увенчанный какой-то блестящей штуковиной. Летучий огонь прянул туда, и он полез следом.
– Что это такое? – выдавил он, едва переводя дух.
То, что понадобится нам в дальнейшем.
– Ты потрясающе полезна, спасибо.
Гораздо больше, чем ты догадываешься.
Таинственный предмет оказался длинным ящиком с выпуклой прозрачной крышкой. Подобравшись наконец вплотную, Пол чуть не выругался от неожиданности.
В ящике лежало тело.
Женское и в идеальной сохранности.
Высокие скулы, маленький подбородок и крылья волос – светло-русых, насколько он мог судить в свете проводника, – были ему не то чтобы совсем незнакомы.
– Тот самый призрак… – прошептал Пол.
Ее дух, говорят, до сих пор бродит по замку. Для нас это неважно. Снимай крышку.
– Как?
По бокам и с каждого конца есть защелки.
Но он все никак не мог оторвать взгляд от бледного лика.
– И к чему тут эта Белоснежка? – пробормотал он наконец.
Чего? Этой сноски я не понимаю.
– Зачем ее вот так выставили на обозрение?
Отец, Райл Мерсон, время от времени заходит на нее посмотреть.
– Больные у него фантазии, вот что я тебе скажу. Надо полагать, он наложил на нее сохраняющее заклятие… если она уже давно мертва.
Да, уже давненько. Крышку снимай.
– Зачем?
Чтобы перенести ее отсюда.
– И зачем ее куда-то переносить?
Затем, что она нужна в другом месте. Делай, как тебе говорят!
– Ну, ладно. Между прочим, лезть сюда пришлось по очень крутому склону.
Зато дальше ты понесешь ее по горизонтали.
Пламя рассиялось посильнее, и Пол увидел за гробом ровный уступ, который вел к новому тоннелю.
Он нашел защелки, открыл их одну за другой, ухватился за край крышки и напряг мускулы, чтобы ее поднять. Крышка немного посопротивлялась, потом с оглушительным скрипом медленно отворилась.
Откинув на землю покров из прозрачной ткани, Пол наконец-то рискнул рассмотреть лежавшую перед ним женщину.
– Как ее звали?
Таиса. Вынимай ее. Неси туда.
Огонь поплыл над ровным уступом, показывая дорогу.
Пол наклонился, осторожно взял тело на руки. Слабый знакомый аромат тонких духов пощекотал ему нос.
– И как она дошла до жизни такой? – полюбопытствовал он, обходя катафалк и следуя за проводником.
Пала жертвой обстоятельств в долгой и запутанной борьбе.
Пол вошел в тоннель.
Буквально через несколько шагов тот круто свернул налево и стал забирать вверх. Чувство радостного предвкушения, сопровождавшее его с самого пробуждения, вскипело еще сильнее. Кажется, он приближался к самому сердцу тайны – не только очень личной, но и такой, где ему отводилась чуть ли не главная роль.
Еще один поворот, и перед ним оказалась обширная высокая скудно обставленная комната, вырезанная прямо в диком камне. В большом прямоугольном проеме в левой стене на фоне теперь уже бледного неба сонно подмигивали звезды; ниже виднелась верхняя часть горного склона. Длинный стол охраняли тяжелые стулья, а дальше…
Пол встал и вытаращил глаза.
Неси ее туда.
Медленно и машинально ноги его двинулись в указанном направлении. Он почти не сознавал, что идет, глядя во все глаза на откровение, представшее ему на дальней стене.
Клади. Нет, головой в другую сторону.
Пол водрузил тело Таисы на покатую каменную глыбу – ногами к верхнему краю. Голова удобно легла в широкую борозду, прорезанную в твердом сером монолите. Автоматически он расправил ей простое длинное голубое платье, и только тогда заметил под оконечностью борозды большую мелкую чашу… На краю ее лежал кинжал из черного камня.
Все это он честно увидел, но особого внимания не обратил – потому что все оно было приковано к стене впереди.
К стене с огромными двойными дверями.
Пот выступил у него на лбу, а руки принялись мелко дрожать. Он смотрел и смотрел неотрывно.
Вот они, значит, какие – Врата всех его забытых снов, разом взвихрившихся перед мысленным взором, будто разноцветные покрывала на ветру.
Он подошел ближе.
Створки были массивные, тяжелые, окованные железом, из темного дерева, которое само выглядело как металл.
На них не было ни запоров, ни засовов, ни ручек – одни только бесконечно перевивающиеся кольца.
Изощренный, округло струящийся орнамент, вырезанный и выжженный в поверхности, поднимался снизу и до половины – то был колоссальный змей, вздымавшийся над стилизованной линией волн. Три тяжелых копья или дрота торчали в нем: один в шее, другой – в хвосте, и третий – посередине длинного тела.
А в верхней части рамы и над нею Пол увидал знакомые очертания черной птицеподобной твари, огромной, с распростертыми крыльями – врезанной прямо в скалу. В нее тоже вогнали копья – два, по одному в каждое крыло.
Пол шагнул еще ближе и встал, тяжело переводя дух.
…Он снова был Продромолу, Отверзатель Пути, странствующий по небесам Код, а под ним, подымаясь неудержимо из бездны, змей Талкне приближался к последнему витку своего странствия долготой в эоны – и искал он его! И вскричала Ниалит, предупреждая, и раскололись горы от крика ее, открывая схороненные в сердце своем тайны. И пал он, стремительно пал к спокойному зеркалу моря…
Он снова вернулся в себя, и вспомнил Ключи и клятву темного бога вывести народ