Кандидаты вошли и заняли свои места. Заговорил некто по имени Ларик, и все мое внимание сосредоточилось на нем. Я самым внимательным образом изучил его и тогда понял почему. Это было весьма необычайное открытие, и я погрузился в обдумывание его последствий… но тут заметил Пола и был буквально ошарашен изменениями в его внешнем облике.
Он сильно согнулся вперед и отрастил огромные чешуйчатые руки. Быстрый обзор состояния тела под одеждой убедил меня, что эти руки, весьма привлекательные на свой массивный и темный манер, ему, однако, совсем не принадлежали.
Впрочем, его это, судя по всему, не особо беспокоило, и, раз так, я решил, что не должно беспокоить и меня.
К несчастью, оно беспокоило.
Дальнейшие наблюдения показали, что Пол – единственный из присутствующих, чью анатомию постигли метаморфозы. Пока я раздумывал, как оно так получилось, изменения начались в области плеч и груди. На этот раз я проследил их происхождение и обнаружил, что причиной всему служит Ларик. Раскопать у него в мыслях мотив я не смог, так как разум чародея во время прямой работы по профессии переходит в абсолютно закрытое, неприступное состояние. У остальных в сознании не нашлось ничего, что стоило бы знать: они все поголовно пребывали в некой разновидности транса.
Я подождал, пока они здесь закончат, и отправился с ними вместе на следующую стоянку. Сумею я постичь мотивы Ларика или нет, я твердо намеревался разобраться в методе магического воздействия, которое сейчас применяли к Полу.
За следующей трансформацией я следил очень-очень внимательно – и убедился, что ее правильнее было бы считать трансференцией. Когда ногу Пола заменили более крупной и мощной моделью, я сумел засечь движение материи за пределами горы и проследовал к искомой локации со всей возможной скоростью – хотя двигаться по путям, где пространство шло складками, а время неслось потоком с массой излучин и несколькими омутами, было не так уж легко.
Я оказался у Врат, которые мельком видел у Пола во сне, и прошел дальше, за них, в мертвые земли, где обнаружил воющее в ужасе создание, чье тело ныне было наполовину человеческим – а на руке красовалась драконья отметина.
– Брат, – обратился я к нему, – будь добр, носи все это хорошо. Долго оно не продлится, не бойся, ибо это всего лишь человеческий ритуал.
Увы, страдалец либо не мог, либо не желал меня понять. Он продолжил орать благим матом и колотить по замененным частям своей личности. Поэтому мне пришлось погрузить его в глубокий сон (там как раз очень кстати оказались три стоячих камня серого цвета, они послужили хорошим укрытием), принеся тем самым пользу Полу и ему и не потратив никаких лишних усилий.
Себе я сказал, что это было необходимое личное вмешательство в дела других – первое для меня – с целью обеспечения беспрепятственного и целостного хода событий и удовлетворения ряда моих собственных потребностей чисто интеллектуального свойства.
Но уже тогда я невольно начал задумываться…
Прежде чем пуститься в долгий путь обратно, я потратил несколько мгновений на созерцание захватывающей панорамы этих краев. Ослепительный гром и громкие молнии вовсю оксюморонили над заводями времени, где я – пролетал – пролетал – я – негативный – до – реверсивной – точки – и – обратно, обнаружив на сей раз в голове у Ларика любопытные мысли о замке Авинконет и тех, кому он служил.
Так мне явились первые проблески понимания.
Повращавшись не без чувства глубокого удовлетворения вокруг своей предполагаемой оси, я последовал за ними к следующей стоянке, где увидел, как ко второй ноге Пола применяют все ту же трансференцию.
Это зрелище немало возмутило меня. Пол пребывал в том же трансовом состоянии, что и остальные, а следовательно, был недобровольной жертвой чужих манипуляций. Опираясь на то немногое, что я уже знал о людях, происходящее показалось мне не слишком честной игрой – учитывая характер воздействия и тот факт, что оно исходило от Ларика.
На следующей стоянке, куда мы должным образом перешли, случилось еще несколько вещей – не считая того, что брюшную область Пола заменили на альтернативную.
Один из кандидатов внезапно умер.
Он, разумеется, ничего не значил для меня лично, но так уж вышло, что в этот самый миг снова прозвучало слово «Фани». Я посмотрел на остальных участников действа, ожидая реакции, но никакой реакции не было. Ну, да, они только что получили свежий труп, и это, наверное, несколько отвлекало… но слово было сказано очень громко – а через пару секунд я услышал его опять.
И опять.
Дальше слово вошло в фазу равномерного неустанного повторения. Сначала я съежился от страха, потом оправился и стал слушать. Глупо с моей стороны было думать, что другие тоже могут его услышать, тогда как оно очевидным образом предназначалось для меня и только для меня. У меня появилось ощущение, что я на каком-то уровне начинаю его понимать.
А дальше события получили продолжение.
Тело перенесли, ритуал продолжили, Пола изменили, но в тот момент ничего из этого не показалось мне достаточно важным. Дело в том, что я сам претерпел трансформацию, не настолько, впрочем, физической природы, как у Пола, и этот процесс погрузил меня в захватывающие и увлеченные размышления о свободной воле и детерминизме.
К сожалению, у меня не было времени в полной мере додумать эти потрясающие мысли прямо на месте, так как все мое внимание оказалось приковано к факту и масштабам самой перемены: у меня изменилось сознание.
До сих пор я занимал непроговариваемую и едва осознаваемую позицию невмешательства в дела других, и продолжалось это столько, сколько я вообще себя помню.
И вот внезапно я сосредоточил весь свой ум на этой аксиоме, всесторонне ее изучил и пришел к однозначному выводу, что настало время сделать исключение.
Мне совсем не понравилось то, что делали с Полом, но у меня не хватало профессионального опыта, чтобы обратить это воздействие вспять. Но я точно хотел что-нибудь сделать – что, сам пока не понимал, – дабы помочь ему вернуться в то состояние, которое он считал для себя нормальным, дабы он смог разобраться со своими врагами, как сам полагал нужным.
Я раздумывал об этом всю дорогу до последней стоянки. Голос, твердивший «Фани», тем временем умолк. На завершающем этапе Пол предсказуемо лишился собственных ног и получил взамен чужие. Я пристально изучал Ларика в те промежутки, когда он не был занят магическими