Бартаэлон – третья планета от солнца. Это Астрид еще по начальной школе помнила. И ее, в отличие от всяких там Потенциальных-Болентекайро, можно увидеть даже без трубы, так близко он к Парифату.
Но если без трубы, то Бартаэлон – просто малюсенький зеленый кружочек, чуть больше яркой звезды. А вот с трубой… да где он вообще?..
– Дай посмотрю, дай посмотрю! – вертелась рядом мелкая, которой в кои-то веки оказалось интересно что-то еще, кроме книжек. – Ну да-а-а-ай!..
– Не, дай я помотъю, я помотъю! – капризничала та, что еще мельче. – Дай помотъеть, а то я сказю, гобьины тибя укьядут и колючку в попу засунут!.. то есть пути позяяста, мияя сестъитька, любю тебя!..
Астрид одной рукой отпихивала орущих и угрожающих сестер, а другой настраивала резкость и приближение. Вероника сбегала в библиотеку за звездным атласом, и принялась тыкать куда попало пальцем, называя созвездия, как будто без нее никто не знает, как они называются.
О, нашла!.. а, нет, это не Бартаэлон. Другая планета. Бартаэлон зеленый, а эта синяя… Элия, точно. Вторая планета. Она меньше Парифата и Бартаэлона, но видна все равно хорошо… только недолго, она у самого горизонта. Астрид повезло ее поймать, так что астридианцы подождут, сначала надо изучить Элию, пока не закатилась.
Красивая какая. Голубая-голубая. Там океан, наверное. Астрид закрутила ручку приближения, и трубу окутало чарами, линза затрещала, увеличивая все так, как ни за что не сумеет никакая обычная линза.
Нет, кажется, это не океан. Она какая-то вся голубая. Может, конечно, она вся покрыта водой… а, ну да. Астрид вспомнила. Там атмосфера такая, плотная. Океан не дал бы такого голубого свечения… или дал бы?.. Астрид задумалась, вспоминая уроки по мироустройству.
Она еще долго рассматривала Элию и даже нашла ее спутник, большущую сверкающую луну. Потом милостиво дала посмотреть Веронике и Лурии, потому что Лурия уже грызла Астрид за ногу.
– Да на, на!.. – сказала добрая старшая сестра.
О Солара и войско ее небесное!.. вот Астрид такой в детстве не была! Она была хорошей приличной девочкой, вела себя спокойно, делала книксены перед гостями и ей все радовались. А из этой злобной мелочи еще неизвестно, что вырастет, но почти наверняка ничего хорошего.
Вероника тем временем показывала Лурии, куда смотреть, и рассказывала про планету Элия. Что она в основном состоит из воды, что вся поверхность там – один огромный океан, но купаться в нем нельзя, потому что атмосфера Элии – раскаленный пар, и в воде там всякие ядовитые примеси, так что кожу будет страшно щипать.
– Звучит как неплохое СПА, – раздался мамин голос. – Майно, не хочешь сгонять как-нибудь?
– Если тебя погрузить в воды Элии, они станут еще токсичнее, – ответил папа.
Родители тоже поднялись на крышу, причем мама принесла шезлонг и закуски. С ними явились Тифон, Снежок и Матти, и даже дедушка Айза просочился сквозь черепицу и замерцал в звездной ночи.
Папа сразу прирос к астрономической трубе, так что Астрид совсем утратила доступ к подарку. Они с Вероникой стали болтать про то, как Элия летает вокруг Солнца, да из чего состоит, да о прочих всяких занудных вещах.
А Астрид только смотрела в окуляр, когда они находили что-нибудь поинтереснее просто облаков, да размышляла, что вообще-то это тоже интересно – другие планеты. Те, что не за Кромкой, шаг шагнуть, и живут там в основном точно такие же люди, всякие финны, японцы и гохерримы, а… встретить кого-то совершенно чуждого.
– Когда я вырасту, закончу КА и получу диплом, то стану исследовать другие планеты, – заявила она. – Буду астронавтом… нет, астриднавтом! Я буду первой на Парифате, так что назовут в честь меня!
Она рассказывала это взахлеб, так ей понравилась идея. А Майно не стал говорить, что бывал на Луне, и еще кое-кто из волшебников тоже посещал другие планеты, так что первой Астрид всяко не будет.
– Подожди, – сказала мама. – А как же твои планы стать соларионом?
– Я буду соларионом-астронавтом, – пожала плечами Астрид. – Буду нести космическое правосудие по всей галактике.
Мама все-таки недалекая. Не понимает очевидных вещей. Это же будет так кудесно!.. тем более, что ей это было предназначено с рождения. Недаром же ее назвали Астрид, что значит «Красивейший, Умнейший и Первейший Астронавт».
И Богиня еще. Прекрасная Богиня.
Кстати об этом. Астрид вспомнила, что хотела посмотреть на Бартаэлон. Обратить свой божественный взор на маленьких существ, что его населяют. Она спросила, где его искать, и оказалось, что в это время года Бартаэлон в созвездии Дельфина, где-то между хвостом и глазом.
– Найди на небе Небесный Гвоздь, – объяснял папа. – Мысленно проведи линию к востоку. Не доходя до земли треть, сместись южнее – там будет группа из семи звезд. Видишь, если обрисовать их линиями, то получится такой ромб и еще две черты, а внутри самая яркая звезда – она зовется Глазом Дельфина. Это одно из зодиакальных созвездий, и поскольку сейчас луна Дельфина, Парифат тоже находится в его эклиптике.
– А Бартаэлон где? – спросила Астрид.
– Там же. Ищи в созвездии восьмую звезду – чуть больше остальных и зеленую.
Астрид нашла. Лурия запросилась посмотреть, но Астрид не собиралась уступать первенство, потому что это, вообще-то, ее планета, там ее последователи живут.
Боги милосердные, как она раньше не подумала! Бартаэлон теперь населен астридианцами, а значит… у Астрид есть собственная планета!
По телу аж дрожь пробежала от осознания.
– Целая. Собственная. Планета, – отчеканила она. – Мой Бартаэлончик.
И она крутанула ручку, приближая видимость.
– Да-а-ай!.. – скулила Лурия. – Да-а-а!..
Три года девчонке, а такая несносная. Астрид аккуратно отпихнула ее ногой, продолжая смотреть на свою планету. Лурия получит трубу, когда Астрид закончит.
Бартаэлон был зелен. Словно круглый сверкающий изумруд посреди звездного неба. Астрид выкрутила ручку до предела и с наслаждением разглядывала эту далекую инопланетную зелень.
Правда… ей кажется, или зелени стало меньше?.. Там по-прежнему зияет серое пятно астридианского города, и оно… да, оно точно увеличилось. Кажется, они процветают, расползаются все сильнее.
Вообще-то, как-то… вообще-то… Астрид охватили смешанные чувства. То есть астридианцы – это кудесно, конечно, но они что, всю планету займут? Она станет серой, и там не останется ничего, кроме астридианцев и их города?
– Разумеется, дочка, – сказала мама, когда Астрид задумалась об этом вслух. – На Бартаэлоне тоже живут колоссы, только неразумные. Дикие и непредсказуемые