– Тайя, всё ли с тобой в порядке? – Встревоженно спросил Лют, – точно сама не своя.
– Всё хорошо, – улыбнулась я, – волнуюсь немного.
– Оно понятно, – кивнул Мстивой, – слыхано ли, чтобы чужаки с каких-то там времён, как у себя дома ходили.
– Рассуждать после будем. Пора, – поднялся Лют из-за стола. Следом за ним и мы.
Тропы открылись почти одновременно. На полянке появился Руен с учениками, следом Цветана с Гораном и Мерцаной, даже близнецов с собой прихватила, хотя силёнок у них пока маловато. Зарев со своими был уже на месте.
– Командуй, Тайя, разу ж так Яга велела, – усмехнулся никогда не унывающий летний колдун.
– Подберёмся к чужакам поближе. Цветана, мы будем освобождать землю от ледяного покрова, Зарев, вы топить застывшее озеро. Лют, потом твоя очередь. Как только люди окажутся в грязи, замораживайте всё заново.
– Это ещё зачем? – удивился Мстивой.
– Договариваться будем, чтобы добром ушли.
Мне то с ними придётся идти, если меня пристрелит кто-нибудь на эмоциях возле портала, Марфа никогда не вернётся. И все наши усилия насмарку.
– Ладно, будь по-твоему, – согласился Лют.
После тех метелей, что мы устроили за эти дни, подобраться к лагерю было несложно. Сугробы с человеческий рост надёжно укрывали нас от посторонних глаз. Лишь возле забора была расчищена полоса метров в пять шириной. Колдун, судя по всему, всю ночь глаз не смыкал.
Устроившись так, чтобы нам было видно пришельцев, приступили к ворожбе. Мы освобождали землю от ледяного панциря. Не спеша. Ожидая, когда летние растопят воду.
Зарев кивнул. Всё, готово.
Я глянула в сторону лагеря. Земля ещё не очистилась, осталось немного. Последние метры…
На снегу появились бурые пятна, быстро разрастаясь и превращаясь в грязную жижу. Народ заволновался, что-то начал кричать колдун, когда в один момент почва обрушилась, превращаясь вместе с водой в топь. Люди ушли с головой, отплёвываясь, пытались забраться кто куда. Недостроенная избушка с противным скрипом завалилась набок. Палатки ухнули в яму, вместе со всем содержимым.
– Лют! Пора! – Крикнула я.
Колдун кивнул, взмахнул посохом. Болото начало стремительно замерзать, сковывая застрявших в нём людей. Через несколько минут они замерли, как мухи в янтаре.
Не скрываясь более, мы отправились на переговоры. Шли аккуратно, в творящемся хаосе и ногу сломать недолго. Кое-как отыскали колдуна. Все были измазаны грязью так, что и не отличишь друг от друга.
– Ну, здравствуй, колдун, – я присела на корточки, оттерев лицо незваного гостя от грязи, – говорить будем или вас ещё подержать здесь?
– Будем, – бросил злобно пришелец, – освободите меня.
– Чтобы ты тут же пакостить начал? Или ещё кого пристрелил?
– Так вон он, живёхонький, – кивнул в сторону Руена колдун.
– Ага, – ухмыльнувшись, ответил осенний волшебник, – сейчас и из тебя такого же живого сделаю.
У чужака нервно дёрнулся кадык:
– Что вы хотите?
– Сам-то как думаешь? Обещайте, что уберётесь отсюда навсегда.
– Нам всего-то надо было немного земли. Мы бы и сами прожили. Надоело вечно скрываться.
– Так нельзя. В мире всё на равновесии держится. А как же быть, если ты вместо того, чтобы жить, где положено, чужие владения захватить пытаешься?
Колдун зло сплюнул на землю:
– С детства слышу эти сказочки. Толку-то. Того нельзя, этого нельзя. Вы вон, вольготно живёте.
Волшебники переглянулись:
– Не пошла, как видно, тебе наука впрок, – ответил за всех Зарев, – и жизнь наша не кисельные берега с молочной рекой. За всё своя плата.
– Уйдёте сами? Нечего время зря тянуть пустыми разговорами. Да или нет?
В голову мне пришла одна мысль, я отвела Люта в сторону:
– Послушай, есть у колдунов какая-нибудь клятва нерушимая? Так чтобы он сам условия наши блюсти начал и боялся оплошать?
– Конечно, – подтвердил Мороз, – на крови можно клятву взять. Коли не исполнит, чары его наказанием станут.
– Отлично, – потёрла я руки, – с этого и начнём.
Мы вернулись к остальным.
– Ты принесёшь клятву, что никто из вас не сунется сюда более, – присела я снова к колдуну. Тот заскрежетал зубами, только деваться некуда. Чужак молча кивнул.
– Освободите мне руки, – глухо произнёс он.
Я приложила ладони к застывшей грязи, через минуту возле него образовалась небольшая топь, Лют за шкирку вытащил колдуна по пояс и тут же обратно заморозил землю.
Чужак с ненавистью взглянул на всех нас, в его руке появился острый осколок льда:
– Клянусь чарами Зимы, перед небом и землёй, что покину эти края и больше никогда не вернусь.
– И остальные уйдут отсюда безвозвратно, не причинив никому вреда, – подсказала я.
На скулах колдуна заходили желваки, но он повторил всё сказанное. На мгновение на его ладони вспыхнул яркий узор, похожий на снежинку, а когда всё погасло, от раны не осталось и следа.
– Клятва принята, – довольно кивнул Зарев, – давайте, вытаскиваем их.
Мы аккуратно оттаивали землю, чтобы не устроить болото раньше времени. Руен, Радей и Коледар вытаскивали из жижи людей. Мужчины присмирели, тихонько собирались возле портала, который оказался на самых задворках. И не разглядишь сразу, едва заметное глазу марево.
Скоро все пришельцы сгрудились в толпу.
Подошла к своим:
– Я ухожу с ними, так надо. Не спрашивайте ни о чём.
Руен понимающе кивнул, Зарев и Цветана удивлённо переглянулись, а в сторону Люта я старалась не смотреть. Просто не могла.
– Прощайте, – помахала я рукой. – Ну, чего встали? – обернулась к чужакам, – на выход, по одному.
Глава 34
Тайя
Мужики вереницей потянулись к выходу, колдун замыкал «шествие». Вышли мы в том самом лесочке, откуда меня занесло к Люту. Оно и понятно, выброс силы из медальона случился именно здесь. С тоской посмотрела на зыбкое марево портала. Все «пришельцы» потянулись в сторону дороги, колдуна ослушаться никто не решился. Я осталась на месте. Добираться с ними мне не хотелось, да и лучше проследить, что все действительно убрались подальше. Что-то упало под рубахой, с удивлением нащупала медальон, который снова стал таким, каким я его нашла. Взяла в ладонь железную снежинку, чьи грани тускло поблёскивали в солнечных лучах.
Лес стоял печальный и задумчивый. Деревья занесены снегом, на земле протоптали тропинки редкие здесь дикие звери. Скорей всего, зайцы да лисы. Волков в наших краях давным-давно никто не видел, а медведей и подавно.
Я