- Прости! – Искренне покаялся. – Как ты себя чувствуешь?
- Спасибо! – Прижала к лицу холодное полотенце, пряча горящие от смущения щеки. – Пожалуйста, не надо меня больше так кружить!
- Не буду, - пообещал герцог, осторожно убирая с ее щеки выбившуюся из-под домашнего чепца прядь. – Больше не буду. Это я от радости.
Лотта вздохнула. Насколько все было бы проще, будь они просто нормальная пара, каких во всех краях – великое множество. А так, магистр не зря предупреждал: где она, а где – герцог.
Ну, а так хоть воспользоваться ситуацией и себя не забыть. И семью заодно, раз уж они о ней, оказывается, не забыли.
В том, что жених от Хилле отказался сразу же, Лотта готова была биться об заклад на что угодно. Поэтому она и попросила Августа женить на девчонке кого-нибудь из его рыцарей. Желательно, доброго, ну а там, как Творец даст. Большего для сестры она сейчас сделать не могла.
С братом все вышло еще проще. Оказалось, Август и сам не против взять на службу толкового парня. Даже двух, поскольку по его протекции Йозефа уже забрал к себе в обучение монсеньер аббат. Аббат не стал темнить и честно сказал, что приметил толкового парнишку во время последнего визита в город. Понятно, что родня не возражала. Как ни крути, настоятель одной из крупнейших обителей в герцогстве – это не местный храмовник, с таким покровителем умный парень далеко пойдет.
А вот с братом придется немного подождать. Август сказал, что отправил в околицу своих людей, официально расследовать самоуправство магистрата. Доказывать неправдивость обвинений совсем необязательно. Если захотеть, всегда найдется за что наказать. Вот эти-то люди и должны, как бы случайно, познакомиться с наследником Беттмара. И забрать парня с собой. Лотта подумала, что отец, наверное, тоже не будет против. Братишка вырос, самое время мир посмотреть, на хорошей службе лишнюю монетку скопить.
Лотта отчаянно цеплялась за мысли о семье, чтобы не думать о себе. Потому что на душе было тоскливо. Наверное, действительно правильно было бы отдать ребенка насовсем, не рвать душу встречами. Но она понимала, что не сможет. Еще и этого – точно не сможет. Хотя, толку от этого понимания? Кормилица – не мать, ее и заменить можно.
И, все-таки, насколько легче жить на белом свете, имея высоких покровителей! Август только пожал плечами, выслушав ее доводы. Но обещал поговорить и с магистром, и с аббатом. Даже более того, он, оказывается, уже присмотрел небольшой домик. Ну, как «он присмотрел», люди его присмотрели, якобы, по просьбе магистра. И вскоре Петра привезет Зигрид не куда-нибудь, а дом, принадлежащий лично Лотте.
Для тех, кто узнает, это будет подано так, словно престарелый муж заботится о вдовьей доле своей молодой супруги. Потому что деньги мало унаследовать, ими еще и распорядиться с толком надо. А так, деньги вложены, арендная плата за дом идет. Но это - для тех, кто узнает. А большинству такие подробности знать не надо. Пусть верят в то, что видят: герцогский лейб-медикус решил удачно вложить накопленные деньги.
Все, о чем жена простого служивого рыцаря могла только мечтать, любовница герцога получила походя, словно корзину пряников с ярмарки. Даже о последнем желании из ее списка герцог сумел договориться с магистром. Магистр мог морщить лоб и вздыхать, сколько душе угодно, отказать своему господину лейб-медикус не смог. Теперь оставалось только поговорить с аббатом Пиусом и молиться, чтобы Творец послал нужного человека в нужное время.
***
- Опять он отправился к магистру! - Рыцарь Арнольд со старшим родственником снова наблюдали за герцогом, неспешно идущим в строну замковых ворот. – И ведь помогает же! Неужели старый колдун изобрел-таки чудо-зелье?
- Зельевар из нашего лейб-медикуса – так-себе, - флегматично заметил старый вельможа, подливая себе вина. – Он всегда был больше артефактором. Ну, и медикус, само собой, тут что есть, то есть.
- Вы думаете, старик сумел создать артефакт для Вильгельма? Именно поэтому прекратились всплески силы?
- Думаю, да. – Вельможа спокойно отхлебнул из бокала и поморщился. – И где ты только такое дрянное вино берешь?
- Там же, где и все гости. – Отмахнулся Арнольд. – Из герцогских погребов.
- Хм, не замечал я раньше за Вильгельмом такой мелочности, - хмыкнул вельможа. И отставил бокал.
- Вы о чем это сейчас, дядя? – Не понял Арнольд.
- О вине, конечно, - старший вельможа почему-то вдруг развеселился. – И о том, что мне в комнаты подают вино на порядок лучше. А ты, похоже, чем-то успел прогневить если не самого герцога, то его виночерпия. Хотя, в последнее верится с трудом. Не стал бы виночерпий рисковать своим местом ради такой мелкой пакости. Если, конечно, ему не дали ненароком понять, что все понимают и одобряют.
Арнольд потянулся к кувшину и щедро плеснул вина в свой кубок. Принюхался, потом отпил глоток. А потом с досадой выплеснул содержимое кубка прямо за окно. На розы, цветущие на клумбах перед парадным входом.
- Дрянь! – Выругался он. – Не ожидал от кузена! И где только такую кислятину нашли?
Старший вельможа пожал плечами, дескать, мне почем знать. Лично он был уверен, что Арнольд чем-то вызвал подозрение у бдительного Вильгельма-Августа. Не зря же в последнее время столько внимания уделялось именно незадачливому кузену. И еще эта история с женитьбой…
- Ты отправил письмо в Лангборг?
- Отправил. – Арнольд все еще фыркал, словно недовольный кот.
- Что ответил герцог?
- Пока ничего. Правда, я отправил письмо на два дня позже. Пришлось переписывать заново, а Вильгельм, как назло, затеял эту историю с балами-приемами-сватовством. Еле время выбрал.
- Переписывать? – Вельможа насторожился, словно старый лис, учуявший охоту. – А что не так было с первым экземпляром?
- Да, видно, я когда доставал из тайника, потянул за край слишком сильно. Оторвался угол.
- Ты точно уверен, что сам оторвался?
- Точно. Там защита стоит. Если бы ее взломали, бумаги бы вспыхнули. Дядя, ну вы меня совсем за сосунка-то не держите!
- Покажи!
Чутье старого заговорщика на этот раз не подвело. Никакой защиты на бумагах не было. Не было совсем, если выражаться более точно. Словно и не было никогда магии в амулете, удачно замаскированном под замок сундучка. Покивав головой, вельможа не стал предупреждать племянника о таком дивном превращении его хваленого амулета. Если сам не проверил,