Было смешно наблюдать, как изумленно смотрели оба стражника на сурового магистра. Лотта сначала не поняла, что их так удивило, а поняв, и сама едва не рассмеялась. От замка до дома хоть и недалеко, но и не три шага ступить. А ругаться стражник явно начала не на пороге. Вот только магистр, опять. Наверное, погруженный в свои мысли, заметил и возмутился только сейчас.
- Нам бы мальчишку какого-нибудь нанять, на посылки, - сказала Лотта мужу прежде, чем он успел снова сбежать в свой кабинет. – Не дело это, что вы, господин мой, с новостями туда и обратно бегаете. Да и мне иной раз бы пригодилось, на кого-нибудь корзин сгрузить.
- Да-да… - Рассеяно ответил магистр Амброзиус. – Займитесь на досуге, душа моя.
Если молодые рыцари и позволили себе немного зубоскальства по поводу молодой жены при старом муже, хозяева этого не слышали. Так же, как и шуток по поводу нервной хозяйки, испугавшейся собственной прислуги. Надо отменить, выучка у герцогских людей была отменная. Как и смекалка.
- Да, вот, амулет некстати сработал, - смущенно пояснил старший из стражников свое присутствие удивленной кухарке. – Гарнизонный медикус не справился, отправил к лейб-медикусу.
- Ой, как же так-то… - Кухарка, как и почти любой столичный житель, была наслышана о том, что в гарнизоне Его Светлости стража применяет всякие новомодные штучки. Вроде таких-вот амулетов, которые использовать против врага – геройство. Против кого-другого – прямой путь на костер.
- Тренировались, - ловко подхватил нить разговора стражник помоложе, спускаясь сверху, где в комнатах для прислуги отсыпался после караула. – На случай войны.
- Ой, Творец великий! – Кухарка, у которой, как помнила Лотта, было двое почти взрослых сыновей, схватилась за голову. – Неужто опять – война?
Стражники поспешили успокоить добрую женщину, что нет, войны пока не предвидится. Но добрый солдат всегда должен быть готов, разве нет? За что тут же были усажены за стол и накормлены, словно родные.
Магистр Амброзиус, спустившийся сегодня к завтраку непривычно рано, только по-отечески улыбался в бороду, глядя на этот балаган. И думал, что молодежь в доме – это иногда даже неплохо. Шум, конечно, лишний и суета, но два балагура только что сами того не подозревая, навели его на интересную мысль.
Накормленные и довольные жизнью стражники были отправлены обратно в замок ближе к обеду. Вслед за ними отправилась и кухарка, сетуя, что два здоровых служивых основательно подъели господские запасы, и теперь ей придется наведаться к торговцам, чтобы заказать на завтра вдвое больше продуктах. Мод тоже ушла, закончив дневную работу.
Ушел в свой кабинет магистр Амброзиус, полностью поглощенный новой идеей. Почтенный медикус до того погрузился в свои мысли, что едва заметил конец обеда, черкая на салфетке какую-то схему. Салфетку он унес с собой, очередную. А Лотта, вздохнув, взяла себе на заметку, заказать еще штуку льняного полотна. Столовое белье, похоже, скоро придется опять обновлять. Все разошлись, и только хозяйка дома осталась с рукодельем в гостиной, ждать обещанного гостя.
Глава двенадцатая
Герцог Вильгельм-Август сидел в гостиной и смотрел на женщину, которую он за последние месяцы привык считать своей.
- Когда ты успела стать такой практичной, Лотта? – Спросил он, тщательно скрывая улыбку.
- Я всегда такой была, - пожала плечами Лотта. – Другое дело кому в последний год было дело до моей практичности?
- Магистру? – Теперь уже герцог не сдержал улыбки. Ответом ему тоже была улыбка. Правда, довольно невеселая.
- Нашему почтенному магистру Амброзиусу? Тому самому, который в своем кабинете забывает пообедать и поужинать? И за столом во время обеда часто отвечает невпопад и пишет вычисления на вышитых льняных салфетках? О, да! Только, даже если чья-то практичность ему и нужна, он ее все равно не заметит. Ладно, пошутили, и хватит. Что скажете на мои условия?
- Что я скажу в ответ на твои условия? – Вильгельм-Август задумался. – Скажу, звучит заманчиво. Ты уверена, что не продешевила?
- Я ни в чем уже не уверена, - Лота, которая от волнения едва могла усидеть на месте, не выдержала. Встала и подошла к окну. Так было легче скрыть эмоции.
Август поймал себя на мысли, что любуется Лоттой. Все же, при всем понимании ситуации, на момент знакомства она была, на его вкус, чересчур худощавой. А сейчас ее фигура округлилась, пока только в нужных местах, и выглядела особенно аппетитной.
- Ты же сама знаешь, что я скажу. Вариант назначить тебя кормилицей я сам и предложил. А твои родственники… Да ради Творца! Неужели ты думаешь, что мне жаль осчастливить какого-нибудь беднягу молодой девицей? Хорошее приданое, знаешь ли, смывает многие пятна с репутации. Это, конечно, если твоя сестрица еще ходит в девицах.
- А вы думаете, после того, что случилось со мной, найдется так много желающих пойти против Фехельде за право породниться с ведьмой? – Горько спросила Лотта.
- Ну, мало ли… Любовь и не такое стерпит.
Август поймал скептический взгляд и осекся. Действительно, что это он заладил: «Любовь… Любовь…»? Многие и из молодых рыцарей пойдут против воли родителей или господина, отстаивая право жениться по любви? То-то же!
- Ну что, - он неуклюже попытался пошутить, - по рукам?
Герцог ожидал, что Лотта вспылит, а ему придется ее успокаивать. Или не вспылит, а обидится, и тогда он честно попытается ее утешить. Она же, вопреки ожиданиям, подошла к нему и протянула руку, открытой ладонью вверх, как делают купы на ярмарке, заключая важные сделки.
- По рукам.
А вот просто так забрать руку Август ей не дал. Притянул к себе, обнимая. Подхватил на руки и закружил по комнате.
- Эй! - Возопила Лотта, ошарашенная такой реакцией герцога. Он редко позволял себе подобные выходки вне постели. – Ой! Поставь! …те. Поставьте меня немедленно! Мне надо…
Испуганный ее реакцией, Август поставил Лотту на пол, с тревогой наблюдая, как она опрометью бросается из комнаты. Побежал за ней, опасаясь, что невольно причинил ей или ребенку вред. Пропажа нашлась в кухне.
Покачав головой, Август набрал кружку воды и намочил край полотенца. Потом взял чистую кружку и зачерпнул в ведре воды. Отставив все на край стола, помог Лотте встать. Усадил на лавку. Молча выждал, пока