- А до суда дело не дошло… - Глухо заметил Бент. – Ладно, спи. Чего уж теперь.
- Я не хотела, понимаешь… - Вилма снова всхлипнула.
- Спи. – Повторил Вилме муж. - Все мы – не святые. И, думаю, из всех нас Лотта устроилась наилучшим образом.
- Так она же умерла! – Ахнула Вилма.
- Вот именно, - проворчал Бент, давая понять, что дальше говорить не намерен.
«Все к лучшему», - думал он. Конечно, служба в захолустье не дает никаких надежд продвинуться дальше. Но не всем же быть командирами. Зато подальше от чужих склок. В одном отец прав, нечего втягивать в них семью. После того, как капитан, отправляя его на новое место, ясно намекнул, что длинный язык не доведет его до добра, Бент почти уверился в своей правоте. И теперь уже жалел о том, что своими расспросами невольно мог навлечь на других людей опасность. Ведьма или нет, зла он Лотте не желал.
***
Лотте до этих страстей дела не было. После ухода Августа она несколько дней думала о том, как извернуться, чтобы заново обустроить свою жизнь. От, допустим, не отдаст она этого ребенка, как быть дальше?
Пусть ей и не довелось понянчиться с дочкой, но младенцев она видела. И не была уверена, что герцог придет в такой уж восторг, обнаружив рядом с кроватью колыбель. А нанимать няньку… Вот это уж точно не выход. Лишних людей в доме быть не должно. Слишком много здесь собрано чужих тайн. Чего стоит только та заветная дверца в подвале.
Эти размышления наводили Лотту на еще более грустные мысли. Не просто же так аббат сомневался, что ребенку найдется сейчас место в ее жизни. И вот, через месяц-другой в столицу приедет Петра. Зигрид еще маленькая, ей еще не надо ничего объяснять. Но двое маленьких детей в доме заядлого холостяка… Почему-то Лотта была уверена, что магистр не обрадуется. Петра, опять же, которой надо где-то жить. Или нянька. Или обе. В доме, где чем меньше лишних глаз и ушей, тем лучше.
Кроме того, оставалась еще герцогиня. Герцогиня, которой позарез нужен ребенок. Уж столько-то сплетен Лотта подслушать успела во время своих выходов в город. Опасность, что после рождения ребенка герцогиня Анна попытается устранить носительницу опасной тайны, была велика. Почти равна опасности, что Ее Светлость не потерпит отказа. И тогда под удар попадает не только невольная любовница герцога, но и бастард.
Лотта искала ответы. Герцог, как и обещал, не требовал решать немедленно, давая время принять решение и свыкнуться с ним. Лотта была благодарна за эту отсрочку. Она молилась ночами, надеясь, что правильное решение придет к ней по подсказке свыше. Она не находила себе места днем, снова и снова представляя себе будущее. То или другое, в зависимости от того, какой выбор сделает сейчас. Сделает она или сделают за нее. Наконец-то ей показалось, что она нашла выход.
Несколько часов Лотта потратила на то чтобы до мелочей расписать свой план. Пока не спохватилась, что доверять бумаге такие вещи – это все равно, что самой класть голову на плаху. И исписанные убористым почерком листы полетели в печь. Пошевелив для верности угли, Лотта села у печки и стала наблюдать, как пламя съедает все ее расчеты.
Ладно, план продуман, пора начинать его осуществлять. И для начала Лотта решила убедиться, что не ошиблась в своих предположениях насчет магистра.
- Шарлотта, дитя мое! – Магистр Амброзиус уставился на нее с нескрываемым ужасом, подтверждая догадки. – Уверяю тебя, если бы я когда-нибудь мечтал стать почтенным отцом семейства, я женился бы в намного более подходящем для этой роли возрасте. Муза науки, знаешь ли, дама ревнивая.
- А на что вы рассчитывали? – Нахмурилась Лотта, - Вы ведь – медикус. Вам ли не знать, откуда дети берутся?
- Я рассчитывал, что у Его Светлости появится законный наследник. – Проворчал магистр, но голос его звучал, как показалось Лотте, немного виновато. – А вот так… Нет, ты не подумай, дитя, ребенка я признаю, как и было оговорено. Только мы говорили о твоем первом ребенке. И нигде не оговаривалось, что я обязан быть счастлив, заполучив сразу двоих.
Некоторое время магистр задумчиво грыз кончик пера. Привычка, которая, как уже успела заметить Лотта, давала о себе знать в минуты волнения. А потом предложил: «А давай я попробую найти тебе замену?».
- Что, простите? – Лотта, погруженная в свои мысли, не совсем уловила ход рассуждений магистра. Он же, превратно поняв ее удивление, поспешил пояснить.
- Нет, ты не подумай, что это будет так легко и быстро. Но я попытаюсь. А тебе мы снимем уютный домик где-нибудь недалеко от столицы, где ты сможешь растить детей в покое и достатке. Если конечно, вы с Его Светлостью не решите иначе, - тут же поправился он.
Лотта кивнула, принимая к сведению, но не ответила ничего. Подозрение, что покой она увидит только на том свете, крепло с каждой минутой. Так что осталось побеседовать с Августом, а потом будь, что будет. Вот только возможности напрямую связаться с герцогом у Лотты не было. Пришлось просить магистра похлопотать о встрече. Старый медикус никак не стал комментировать просьбу, лишь хмыкнул неопределенно. Но уже на следующий день с утра пораньше собрал какие-то свитки и склянки и заявил, что направляется во дворец.
Лотта в этот день собиралась зайти в храм, в надежде испросить у Творца помощи в осуществлении задуманного. Кухарка сегодня не собиралась задерживаться надолго, отпросившись по каким-то своим делам. После службы Лотта хотела еще заглянуть к торговцу тканями, но почувствовала недомогание и решила идти сразу домой. Разминувшись в дверях с кухаркой, он прошла сразу в свою комнату.
Где-то там, в доме должна была еще быть Мод – служанка, но искать ее сейчас не хотелось, да и незачем было. Напившись из стоящего на столе кувшина, Лотта прилегла, пережидая слабость. Внизу громко хлопнула дверь. Магистр обычно ходил чинно, не хлопая дверью и не топая сапогами по лестнице. Именно этот звук насторожил Лотту. Встав, она пошла смотреть, кого же там принесло. Уже у двери услышала голоса на лестнице и не стала пока открывать дверь.
-