Странно, но женщина не возмутилась, не потребовала немедленного извиниться, а молча встала и начала возиться со шнуровкой платья. Вильгельм-Август почувствовал себя последней скотиной. Он настолько привык быть в этом доме просто человеком. "Точнее, набором хворей для магистра", - усмехнулся он мысленно. И совсем забыл, что каждое его слово - приказ для других.
- Подожди, я помогу, - сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно мягче.
- Спасибо, - смутилась фру Шарлотта. (И где только магистр такую выкопал?).
Осторожно, стараясь не напугать женщину ещё больше, герцог помог ей справиться с платьем.
- Хм, - только и смог сказать он, обнаружив под верхним платьем наглухо закрытую рубашку из простого полотна. Тонкого, хорошего качества, но скрывающего все не хуже брони.
- Простите, - Казалась, фру Шарлотта на самом деле стыдится, - Магистр сказал, это срочно. И что-то более приличное я не успела дошить.
Это все звучало настолько нелепо, что напряжение последних дней наконец-то нашло выход. Вильгельм-Август хохотал так, что слезы выступили из глаз. В ответ на вопросительный взгляд он только махнул рукой и снова зашелся смехом. "Я боюсь, из ещё более приличной рубашки мне придется вызволять тебя при помощи кузнеца!" - смеялся он. - "Клянусь, более приличного белья я в жизни не видел. Где это тебя так одевали? В обители, что ли?"
Он осекся, увидев ответный кивок. "Что-о?! Неужели, правда, в обители?"
- Мне шили приданое сестры обители святой Хильдегард, - ответила фру Шарлотта. Хотя, какие тут уже "фру" и "герры", если они стоят друг перед другом в одном исподнем. То есть, она стоит. Но и за ним дело не станет.
- Ну, спасибо, хоть только приданое, - проворчал герцог. - А я было испугался, что нонну подсунули.
Герцог веселился вовсю, а Лотта могла присмотреться к нему поближе, не боясь, что он опять превратно истолкует ее внимание. Что ни говори, интересный мужчина. Не такой могучий, как Зигфрид. Ну да история показала, что и самый могучий дуб, бывает, падает. А этот – живой. И не сказать, чтобы хлипкий, но не такой широкий, изящнее. Другого слова и не подберешь, глядя, как он самые простые движения ухитряется выполнять, словно танцуя.
Глядя на него почему-то приходили в голову сравнения то с огнем, то с ветром. Интересно, он правда – маг? Точнее, понятно, что маг. Магистр Амброзиус это прямо сказал. Только вот как узнать, какой?
- Ну, что опять? – Спросил герцог, разгибаясь и отставляя под лавку сапоги. Сейчас, сидя на лавке в одной рубахе, он казался очень усталым, словно только что вернулся из дальней дороги.
- Ничего, - Лотта скромно опустила глаза, ругая себя за неосторожность. Ну, вот надо ей было так явно пялиться! – Я пыталась понять, можно ли как-то различать разных магов. Мне рассказывали в обители, что вы бываете разными. Но как отличить одного от другого – не учили.
- И правильно, что не учили, - проворчал герцог. Но теперь его ворчание уже не было злым. Наоборот, казалось, он забавляется, но пытается сохранять внешнюю солидность. – Чем меньше людей умеют опознать мага, тем больше нас в живых останется.
- Ой, - опомнилась Лотта. Что-то расслабилась она в уюте нового дома. Подзабыла, как и зачем она сюда попала. – Простите! Я не подумала.
И тут же испортила все впечатления от своей покаянной речи.
- А что, мужчину разве тоже могут обвинить?
- Конечно, - Герцог посмотрел на нее, словно на несмышлёного младенца. – Даже служителя Храма – могут. Хотя, скорее всего, именно в этом случае затея окажется пустой.
- И даже вас?
- А ты что же, - мужчина усмехнулся, - думаешь, у меня врагов нет? Другое дело, что из этого получится. Но, знаешь, - он зябко передернул плечами. – проверять как-то не хочется.
Желая поскорее прекратить опасный разговор, он взялся за низ рубахи и одним движением стянул тонкую ткань.
- Ах! – Лотта не сдержала вскрика. На груди герцога красовались несколько свежих ожогов. Выглядели раны так, словно кто-то лил на кожу горячий воск. Или масло… В любом случае, это было, наверное, адски больно.
- Что, красиво? – Иронично спросил герцог, поводя плечами и чуть морщась, даже не пытаясь скрыть боль. А ведь до этого даже виду не подавал! – Это еще ничего. Наш дорогой магистр уже и поколдовать успел, и натереть каким-то лекарством.
- Вы … обожглись? – Осторожно спросила Лотта, сомневаясь в своем праве задавать вопросы или же предчувствуя непростой ответ. Но герцог ответил.
- Да. Амулеты, поглощающие избыток силы, не выдержали.
- Ой…
- Вот тебе и «ой».
Вильгельм-Август сел на край постели, жестом подзывая Лотту к себе. Увидев, что она замешкалась, невесело усмехнулся: «Ты что же, еще девица?»
- Нет, я – вдова, - Постаралась ответить с достоинством Лотта. Хотя, какое уж тут достоинство…
- Ну и хвала Творцу! – Облегчение, которые испытывал герцог, было явно искренним. Однако, взглянув на лицо собеседницы он тут же поправился - Прости! Мне правда жаль, что так вышло с твоим мужем. Но я, все равно. Рад, что не придется возиться с испуганной девицей.
- Но с испуганной вдовой вы возиться готовы? – Не выдержала Лотта.
- По-настоящему испуганные вдовы обычно не язвят, - Заметил в ответ Вильгельм-Август.
- Простите!
- Прощаю, - еще одна усмешка, - к тому же, немного перчинки - хорошая приправа. Ну же, иди сюда, присядь рядышком.
- Зачем? – Не поняла Лотта.
- Затем, что я не в том возрасте, чтобы бросаться на все, что движется. Просто иди сюда. Дай тебя почувствовать.
Озадаченная Лотта осторожно присела рядом с герцогом, не совсем понимая, чего ждет от нее этот мужчина. Странный он, все-таки. Знала бы заранее, спросила бы у сестры Герлинды, все ли вельможи такие. А то как им правильно кланяться, этому ее научили. А тому, зачем прислали – нет.
Тяжелая рука осторожно обвила ее плечи, привлекая ближе. Лотта замерла на миг, ожидая продолжения. Но продолжения не последовало. Вместо этого у самого уха раздался легкий смешок: «Э-эй, дышать не забывай».
И Лотта дышала. Не подчиниться этому голосу было невозможно. Наверное, если бы он сейчас сказал: «Не дыши», она бы так и замерла