Пока мы ждем Уорбертона, Сэм перематывает на начало видеозапись с испытательной станции, расположенной в нескольких километрах дальше по дороге. На этой неделе испытаний не запланировано, что для меня, пожалуй, не столько разочарование, сколько облегчение. Я ценю и уважаю полезную и эмоционально тяжелую работу, которую делает команда, но не уверена, что хотела бы посмотреть на нее своими глазами. Есть места, куда я тоже предпочитаю не совать нос.
Протокол испытаний несложный. Видеокамера на штативе наблюдает за вольером. В темноте ждет человек с секундомером; мне сложно представить, что он в этот момент чувствует. Сэм указывает на строчку под рамкой изображения. «Это счетчик времени». Когда ловушка срабатывает, наблюдатель щелкает секундомером. Гуманность в приложении к смертельным ловушкам – это функция скорости: скорости наступления смерти – да, но, что еще важнее, скорости потери сознания, момента, когда животное больше ничего не чувствует и не осознает.
«Это испытание кошачьей ловушки Регионального совета Северного острова», – говорит Сэм. Кошачья ловушка SA2 Kat trap предназначена не только для диких кошек, но и для щеткохвостых поссумов (или лисих кузу). Поссумов, коренных обитателей Австралии, завезли в Новую Зеландию в XIX веке в надежде основать на островах меховую торговлю. В новом доме поссумы преуспели, расплодились и расселились по всей стране, погубив множество деревьев, дававших приют местным птицам. Каждую ночь щеткохвостые поссумы съедают по 21 тонне листьев и молодых побегов; от яиц они тоже не отказываются.
Время на экране отсчитывается в десятых долях секунды, и показания меняются с нечитаемой скоростью – естественно, если в ловушке не ты. Сэм и я молча пережидаем полминуты «не ходи туда», а потом ужасный момент «там». В кадр вбегает коллега Сэм. Какая-то часть меня надеется, что он хочет выпустить животное. Сэм комментирует: «Вот Грант пытается осмотреть голову и коснуться края глаза». Он проверяет наличие пальпебрального[67] мигательного рефлекса. Если рефлекс не срабатывает, значит, животное уже без сознания, и секундомер останавливают.
Ловушка, которую испытывают на видео, при срабатывании захватывает животное за шею металлической скобой. Мышке или даже крысе таким образом можно сломать шейные позвонки, но если в ловушку попадается зверь покрупнее – как в нашем случае, – смерть наступает от удавления: прут намертво пережимает сонную артерию, лишая мозг крови, а следовательно, кислорода. К удавлению присоединяется удушение, потому что прут пережимает еще и трахею. Удушение, как и удавление, тоже приводит к смерти, однако времени для этого требуется больше, поскольку в этом случае прекращается не циркуляция крови, а поступление воздуха в организм. Кровь продолжает циркулировать, и до момента, пока израсходуется кислород, который в ней уже имеется, проходит некоторое время. При применении удачно сконструированной ловушки такого типа животное впадает в беспамятство через 40–50 секунд. (Большинство режиссеров кино, за исключением разве что Тарантино, сокращают сцену удушения до 5–10 секунд, потому что, ну в самом деле, кто захочет смотреть на это дольше?)
Быстрее и милосерднее можно убить разве что выстрелом в голову. Что касается гуманных способов окончить жизнь, мало что может сравниться с пулей в мозг – поэтому в руководстве, выпущенном Американской ветеринарной медицинской ассоциацией (AVMA), «точный выстрел» назван приемлемым способом эвтаназии[68]. Первая в мире гуманная смертельная ловушка и в самом деле убивала жертву выстрелом в голову. Американским патентом № 269766, выданным в 1882 году Джеймсу Александру Уильямсу из Фредонии, Техас, зарегистрированы права на ловушку, представляющую собой револьвер, прикрепленный к рамке. На иллюстрации к патенту ствол револьвера направлен на какого-то грызуна, выползающего из норы. Вредитель наступает на прутик, прутик спускает курок. Когда читаешь описание, как-то не верится, что мистера Уильямса заботила безопасность, гуманность или вообще борьба с грызунами: «Изобретение может также использоваться в комбинации с дверью или окном, чтобы прикончить любого человека или существо, открывающее дверь или окно, к которому приделана конструкция».
Так почему же изобретатели ловушки SA2 Kat trap не целят по черепу? Чтобы удар в голову убивал гуманно, наносить его нужно в строго определенное место. Убийство с помощью окклюзии сонной артерии допускает бóльшую погрешность в части положения тела и его размеров. К тому же, говорит Сэм, конструируя смертельную ловушку, способную нанести гуманный удар достаточной силы, сталкиваешься с проблемой ее безопасности для человека. Чтобы оттянуть скобу и взвести ловушку, придется прилагать серьезные усилия, и если скоба сорвется, она переломает человеку пальцы.
А вот гуманные ловушки для горностаев сконструированы так, чтобы удар приходился по голове. У горностаев необычайно сильная мускулистая шея и сонные артерии защищены мощными мышцами. К тому же сила этих мышц дает горностаю шанс освободиться.
Сэм щелкает по видеозаписи испытаний ловушки для горностаев под названием «Модифицированная Victor». Это классическая деревянная крысоловка марки Victor, усовершенствованная (Уорбертоном) для гуманного убийства горностаев. Поверх приманки – так, чтобы направить голову в нужное положение и на нужную глубину, – прикручен кожух из формованного пластика. Скоба наносит удар по голове на уровне ушей, и, по словам Сэм, сознание покидает животное практически мгновенно.
«Видно, как оно уже начало обмякать». Мой мозг подсовывает мне успокаивающую интерпретацию того, что слышит. Смотри, это одно из тех меховых боа, которые в сороковых годах XX века носили дамы, желающие выглядеть стильно.
Когда мне было года двадцать два, я жила в многоквартирном доме, который кишел мышами. К тому моменту, как я съехала, «Число Мышиных Смертей», которое мы отмечали галочками на приклеенном к холодильнику листе бумаги – заглавие моя соседка, графический дизайнер, оформила готическим шрифтом, – дошло до тридцати двух. Арендодатель не позволял заводить кошек, поэтому мы покупали мышеловки – классические, дешевые деревянные ловушки фирмы Victor, взводить и выбрасывать которые было моей обязанностью. Я заряжала мышеловки без всякой задней мысли, убежденная, что убивают они мгновенно – ведь удар приходится по голове или по шее животного. И несколько раз меня застигали врасплох мыши, пришибленные как-нибудь еще: одна залезла сбоку, и скоба поймала ее за плечо. Другой, которая в последний момент передумала и отпрянула назад, ловушка размозжила морду.
Однако, по словам биолога Джорджии Мейсон, которая трудится в Гуэлфском университете, беспристрастное сравнение гуманности различных методов борьбы с грызунами показывает, что такое случается только в 4 % случаев использования ловушек Victor. На самом деле это хороший результат, особенно в сравнении с ловушками конкурирующего бренда, которые, согласно оценке Мейсон, в 57 % случаев ловят мышь за лапу или за хвост. Мэйсон изучает поведенческую биологию в Кэмпбелловском центре