– Что-то слышал, но не припоминаю, где и что это за река. Это же река?
– Река, мессер! – ответила Анна с лёгкой улыбкой. – Я узбечка. Удивлены?
– Вот это слово я не слышал, уверен. А что это такое? Хотя какая разница!
Глава 19
Не прошло и нескольких дней, как Егор заявил, что договорился с кормщиком о плавании в Кафу.
– Появился срочный груз, и его надо быстро доставить. Это займёт четыре дня, не больше. Обещают хорошо заплатить.
– Да? – удивилась Анна, никаких чувств не выразила, но подумала, что это даст ей возможность передохнуть от Егора. Ещё мелькнула мысль, что в его отсутствие она купит себе красивую тёплую накидку от холода.
– Ты чего такая мрачная? Что случилось?
– С чего ты взял? Всё хорошо. Особенно потому, что ты и заработаешь, и долго не будешь отсутствовать.
Она слегка кривила душой. Отвернулась, чтобы скрыть своё лицо. На нём легко можно было заметить фальшь.
Женщина проводила супруга, а сама с дочкой отправилась к базару. Подумала, что у Андреа можно купить вещи подешевле. И спросила дочку:
– Леночка, ты хочешь получить сладкую конфетку от дяди Андреа?
Девочка поняла, радостно заговорила что-то и кивнула. Этого оказалось достаточно, чтобы не отказываться от своего намерения.
Андреа радостно встретил Анну, спросил учтиво:
– Чего изволит прекрасная мадонна на этот раз? Прошу вас. О, синьорина! Я забыл, что обязан угостить вас конфеткой! Но ваша мамочка так прекрасна, что у меня голова пошла кругом! Прости противного дядьку! – И протянул целую коробку восточных сладостей. Затем обернулся к Анне и некоторое время жадно смотрел в её почти чёрные глаза, тоже излучавшие желание.
– Мессер, я подумала, что стоит купить тёплую накидку или плащ. У вас такие вещи имеются? А дочку не стоит так баловать. Потом я с нею не справлюсь.
Строгость оказалась явно напускной, и это обоих рассмешило. А купец бросился выкладывать на прилавок горы лёгких и тёплых вещей. Анна долго перебирала их, восторгалась красотой и, наконец, спросила, указав на выбранный плащ:
– Вот это можно примерить? И сколько стоит? – Она волновалась, боялась, что денег не хватит. Это больше всего её беспокоило.
Андреа встряхнул отороченный красивым мехом плащ, помолчал немного и ответил, блестя глазами и радостно улыбаясь:
– Для вас, моя мадонна, себе в убыток, но уж чего не сделаешь для прекрасных глаз! Берите за один аспр. Уступаю! – И весело захохотал.
– Но помилуйте, мессер! – воскликнула с ужасом Анна. – Это же ничтожная цена за такую вещь! Вы смеётесь надо мной!
– Я совершенно серьёзен, мадонна. Пусть это вас не беспокоит. Просто скидка, которая всегда существует в торговле. Кстати, этот плащ отлично сочетается с вашей шапочкой, что купили раньше.
Анна была в восторге, слегка оглушена и взволнована столь дорогим подарком. Иначе это и не назвать. Она с помощью Андреа надела обновку, и дух зашёлся от восторга. Женщина с благодарностью поглядывала на благодетеля, осматривала себя в зеркале, которое Андреа любезно держал в руках.
– Анна, мадонна! Вы просто богиня! Как красиво вы выглядите! Но у вас опять в лице что-то мелькнуло недовольное. Что так?
– Егор, мессер. Он просто разбушуется. Что бы я ему ни сказала, он всё переиначит от ревности.
– А, кстати, где он сейчас? – с любопытством спросил купец.
– Ушёл в Кафу на несколько дней. Нашёл место. Говорит, что хорошо заплатят.
Анна ужаснулась, заметив алчный взгляд Андреа. Ей всё было понятно, но и в себе она чувствовала нарастающее желание сблизиться с купцом, и побыстрее. Андреа тоже всё понимал. Опытный бабник не стал тянуть. Он наклонился над прилавком и прошептал, оглянувшись:
– Анна, моя мадонна, всё так хорошо, но может быть ещё лучше. Иди ко мне в дом и подожди меня там. На улице холодно даже в новом плаще.
Женщина опешила, волнение охватило её так сильно, что перехватило дыхание. Всё же благоразумие взяло верх, и она, заикаясь, заявила дрожащим голосом:
– Мессер, как можно! Я не могу… вот так… сразу!
– Не надо слов, Анна. Мы оба этого хотим, и что может нам помешать? Татарин? Ты скажешь ему, что я приказал тотчас прибыть сюда. Он заменит меня, а я быстро буду дома. Иди же, дочка уже замёрзла.
Анна, словно в тумане, ничего не ответила, машинально взяла за ручку дочь и медленно пошла по базару. В голове была пустота, и лишь сердце бешено колотилось в груди, мешало дышать и мыслить.
А Лена всё наслаждалась сладостями и тем дала матери всё же прийти в себя. Тут женщина заметила, что дом Андреа совсем близко. Удивилась, хотя точно знала, что не намерена была сюда приходить. Видно, ноги сами её принесли к падению. И тут же в голову вторглась мысль о Василии. Там было что-то похожее. Только развивалось не так бурно и стремительно. Лишь мысли о Егоре не возникало в разгорячённом мозгу Анны.
Женщина с дрожью в теле постучала молотком в бронзовую доску двери, и когда появился татарин, она пролепетала, кляня свою трусость:
– Хозяин кличет тебя к себе. Поспеши, а я побуду в доме.
Татарин молча осмотрел её, посторонился, пропустил и закрыл дверь. Анна на ватных ногах прошла в гостиную и торопливо села в кресло. Руку Лены продолжала держать в своей. Даже не посмотрела на измазанное сластями личико дочери, вся во власти томительного ожидания чего-то страшного и восхитительного.
Слышала, как ушёл татарин, закрыв дверь на ключ. Вдруг стало жарко. Анна скинула плащ и подивилась тому, как скромно она одета. Стало так обидно и стыдно, что слёзы навернулись ей на глаза.
Затем женщина обратила внимание на дочь и стала торопливо обтирать лицо, заодно выговаривая за жадность и любовь к сладкому. Отобрала остатки конфет и положила так, чтобы дочь не достала, затем нашла таз и сполоснула Лене лицо и руки. Себе тоже. В кухне поискала еду для дочки. Оказалось, что еды полно, и она наскоро приготовила булку с маслом и вареньем. Молоко тоже нашлось, а фрукты стояли в вазе на столе.
Вдруг женщина вздрогнула и задрожала всем телом. Жар обдал её. Она услышала, как открывается дверь, а затем послышались шаги.
Раздался взволнованный голос Андреа:
– Анна, моя мадонна! Где ты? – Неторопливые шаги, и он в кухне. – Боже! Ты голодна! Или ты кормишь дочку? Какая умница!
Он подошёл вплотную, обнял женщину и поцеловал в шею. Та обомлела, в голове закружилось, и она уже плохо соображала, что происходит. Лишь поняв, что Андреа пытается раздеть её,