– Разве там нет татар? – удивился Егор. – И что им делать в горах? На Руси нет гор. Им, наверное, трудно пришлось там.
– Ничего про это не могу сказать, Егорий. До них два-три дня езды. Но они частые гости на побережье. Продают свои товары, покупают утварь, железо, оружие. Так и живут, полагаю.
– Много их там, в горах?
– Кто их будет считать. Они немного платят татарам дань, и те их мало трогают. Но думаю, что так будет продолжаться недолго.
– Там ведь холодно, особенно зимой.
– Конечно. Но и здесь зимой не очень-то тепло. И снег, и вьюги случаются. Кстати, я вскоре собираюсь выехать на охоту в те горы. Живности там полно. Кабаны, косули, олени, а зайцев не счесть! Если есть желание, то прошу с нами, Егорий!
Купец приветливо улыбался, а Егор подумал, что его предложение весьма своевременно. Охоту он всегда любил. Только давно такая возможность ему не предоставлялась. А раньше, в Хлынове, он частенько с друзьями уходил по рекам в леса, промышлял и сохатого, и медведя, и пушных зверьков. А уток с гусями били сотнями. И рыбалка! Сколько рыбы удавалось наловить! Потом всю зиму питались, хотя и зимой баловались подлёдным ловом. Поэтому приглашение Андреа возбудило Егора, и он не раздумывал долго.
– Это без шуток, Андреа? – воскликнул парень весело. – Я прилично стреляю из лука, копьём владею не хуже. Всё ж хлыновцем был, а это о многом говорит.
– Не слышал об этом, – удивился Андреа. – Что за Хлынов?
– Город с сёлами далеко на севере. Намного дальше Казани. Там у нас была новгородская вольница. Жили самостоятельно и занимались набегами. Жили весело. И воевали часто по той же причине. Вот и Сарай разграбили знатно. Правда, татарам удалось отомстить, и я с Анной едва избежал смерти. Купец из Тулы взял нас к себе в ладью. С ним и в Тану пришли потом.
– Как интересно! – воскликнул купец и посмотрел на притихшую Анну. – А Анна? Как она оказалась с вами, Егорий? – В глазах купца светилось жгучее любопытство и заинтересованность.
Пришлось поведать купцу и историю с Анной. И по тому, как Егор путался и заикался, Андреа понял, что у них не всё чисто. Анна тоже заметила, куда направились мысли купца, и страх вновь заворочался в её сердце. С осуждением женщина поглядывала на Егора, но тот ничего не замечал. Его больше занимали вино и еда. Всё было отменного качества и изысканно подано на стол. Лишь татарин Байсар не возбуждал в нём ничего хорошего. Татарин ему вовсе не понравился.
Андреа долго не отпускал гостей и увязался проводить их до дома. И Анне это очень не понравилось. Было стыдно за убогость дома, и успокаивало лишь то, что дом был не свой.
Всё же попрощались очень тепло, Егор обещал наведаться к купцу и узнать сроки выезда на охоту. Купец поведал ему, что с ними поедут ещё два его друга.
– Ты чем-то расстроена, Анюта? – спросил Егор, когда они уложили дочь спать.
– Немного, – коротко ответила она и вздохнула. – У него такой дом! Просто завидно. Я так мечтала жить в таком. Пусть хуже, но не в той халупе, что сейчас.
– Сразу ничего не делается, – буркнул Егор, понимая, что и сам во многом повинен. Это раздражало, вызывало протест. Однако умений, как видно, не хватало. К тому же давали знать о себе его юные приключения и прежняя жизнь в Хлынове и вообще…
– У тебя хоть имеется план? – тоже вскинулась Анна. – Ведь скоро мы проедим всё, что имеем, и что тогда? Будем жить бедняками? Всё ж ты мужчина и обязан содержать семью. Не забывай, что скоро она пополнится ещё одним ребёнком. Об этом ты думаешь?
– Хватит меня пилить, баба! Надоело!
– Не кричи! Дитё разбудишь. Лучше думай, как использовать то, что у нас ещё осталось. А криком наши дела не улучшить.
Егор засопел, спорить не стал и молча начал раздеваться. В постели они тоже молчали, пока наконец не заснули. Оба были несколько подавлены и раздражены. Лишь причины оказались разными.
С этих пор их отчуждение росло и углублялось. Никто не делал первого шага к примирению. Анна стала всё больше вести себя независимо. Егор, понимая, что её поведение имеет под собой какую-то основу, старался вести себя тише. Это давалось с трудом, часто он не выдерживал и разражался грубостями и криком. В такие моменты Анна брала дочь и уходила погулять у моря. Но погода становилась всё холоднее, и они вскоре возвращались домой.
Часто она, сама того не замечая, направлялась к базару и неожиданно оказывалась у ларька Андреа. Тогда её лицо преображалось радостью, а Леночка, опять получив свою конфетку, болтала что-то непонятное.
– Что это я всё Леночке да Леночке конфетки даю! – улыбнулся купец и протянул коробочку Анне. – Угощайтесь, моя мадонна! Буду рад вам сделать приятное.
Анна смутилась, но коробочку взяла и одарила купца ласковым взглядом.
– А что это вы, моя мадонна, последнее время ходите одна, без супруга?
– Он ведь должен работать, мессер. Занят.
– Если быть честным, синьора, то я этому даже рад. – И глазами показал своё удовольствие. – Вы когда намерены опять посетить мою холостяцкую берлогу? У меня ваше прошлое посещение до сих пор стоит перед глазами. Уговорите супруга, а?
– Не могу обещать, синьор, но постараюсь это сделать. Мне тоже понравилось у вас. Такой красиво обставленный дом. Вот лишь ваш татарин…
– А что с татарином? – вскинул Андреа свои чёрные брови. – Он вам неприятен? Так это легко устранить, мадонна! Как только вы сможете посетить мой дом, я его на это время удалю. Найму хорошенькую служанку, она нас и обслужит.
Анна, чувствуя, как краснеет и волнуется, ответила кокетливо:
– Вы так любезны, мессер! Но мне приятно такое обращение. В том мире, в котором я жила последние годы, такого никогда не слышала.
Женщина продолжала слегка завлекать молодого купца, но вспомнила воеводу Василия, и стало как-то неуютно.
– Вы что-то вспомнили неприятное, моя мадонна? – Андреа озабоченно глядел в её лицо. – Может, я вас чем-то обидел? Сразу приношу свои извинения!
– Ну что вы, мессер! Никто меня не обижает, но я действительно вспомнила не очень приятные моменты своей жизни. Так что простите меня.
– А вы ведь не русская, или я ошибаюсь? Лицо у вас не славянское.
– Вы правы, синьор Андреа. Я с востока, с реки Амударья. Слыхали про такую?
Купец призадумался и ответил, не переставая