В ход пошли цепи. Их бросали без порядка, пока на обоих концах не появилась пара, чтобы натянуть. Эта игра могла быстро закончиться, если бы я не расправил крылья и резко не опустил их, разбивая натянутые для пленения вереницы. Еще один «Ээх» давно должен был вышибить дух из обычного человека, но я все еще стоял с ощущениями помятости. Часть высохших от мокрого снега щитов выглядела подпаленной, а парочка сломалась. Чувствуя, что еще одного «Ээх-а» не выдержу, я запрыгнул на каменную стену и забрался по ней на выступ над выходом, где недавно стояла их повелительница.
— Я приказываю вам снять штаны и бегать! — скомандовал я, сделав подобный хозяйке выпад рукой. Заметив, что никто на это не отреагировал, я вошел внутрь и оказался опять в этой злополучной комнате с собравшимися. — Извините, дверью ошибся. Выход там, да? — под молчаливые взгляды людей я решил воспользоваться другим проходом через развалины подземного торгового зала.
— Сидеть! — дамочке явно не хватало собаки. Она просто ни на кого не обращала внимания, уставившись в окно и сложив руки у груди. И все-таки что-то здесь произошло, за пару минут моего отсутствия? В дверь, которую я собирался выйти, вломилось несколько воинов и остановилось передо мной. — Оставьте нас.
— Я бы с удовольствием, только вы меня почему-то не пускаете, — продолжая игнорировать мои слова, она посмотрела на стражу, и та молча захлопнула за собой дверь. На столе кучковались знакомые бумажки Олафа без одного единственного рисунка с моими внутренностями и некоторые вещи, включая вырезанные мной фигурки. — Хотите в шахматы поиграть? Только учтите, я давно не практиковался, было не с кем, «медведи» правил не понимают.
— «Медведи»? — наконец я удостоился ее внимания. Стало не по себе от совершенно обычного выражения легкого удивления. Она слегка кивнула Голдвину, посмотрев взглядом на пустой лист, и тот, взяв в руки похожий на карандаш стержень, уселся за стол. Интересно, если бы она достала дудочку, тогда он сплясал, не дожидаясь музыки?
— Да, такие толстые, большие, лохматые, с клыками наружу и белыми большими полосками на голове, — после моих слов писарь за считанные секунды сделал набросок моего медведя, будто всю жизнь на него смотрел. — Похож, — видимо, он не только мечом махать мог. Но все же страшно представить, во что превращались люди под ее руководством.
— Это северный месгур, — а у нас их косолапыми кличут. — Они живут далеко на северо-востоке, никто кроме сурийцев там не появляется, — она, будто сама с собой разговаривала или думала вслух. Интересно узнать, что по ее мнению далеко. От места заточения Олофа всего день ходьбы моим шагом. — Туда не меньше недели пути отсюда, — вот уж ведьма не иначе. Но это означает, что я пробыл без сознания целую неделю, с того момента как оказался схваченным, если не больше.
— Мне казалось, мы уже все между собой решили. Я порождение бездны, ты святая всех святых. Чего тебе еще от меня надо? — бабенка была той еще стервой, но дело не заканчивалось только на ней одной. Сама Лориан всего лишь инквизитор, выполняющий приказы совета. А все здесь собравшиеся оказались люто верующими ребятами. Хотя большинство из них не отрицало здравый смысл, голову на плаху могли положить не задумываясь.
— Я не хочу, чтобы люди, желающие мирного существования, оказались среди трупов по чужой прихоти и глупости, — ага, только по своей. Так стоп! Это разве не мои слова, которые я говорил полчаса назад? Неужели я опять нарвался на любительницу играть в повторюшки. А потом что, она вспыхнет ярким пламенем и разделается в одиночку с оравой воинов? И это всех устраивало? Боже, как я ненавидел таких ублюдков. Стараешься, делаешь все для них, чтобы спасти, а они потом оказываются на стороне того, кто все время их же уничтожал.
— Понятно. А я, значит, хочу? — сколько раз в моей жизни происходило подобных ситуаций. Сейчас было не так обидно, как прожить всю свою жизнь, увлекаясь и стремясь к чему-то, но потом приходит хмырь или такая мадам, говоря и рассказывая все то же самое, как будто прожил за тебя, а ты остаешься на обочине в одиночестве, будто там и стоял ничего не делая. — Знаешь, я в эти игры наигрался достаточно за 40 лет. И ты сейчас окажешься по моей прихоти среди трупов, если не оставишь меня в покое! Тебе ясно?
Я схватил ее за запястье и не отпускал до тех пор, пока на ее крики не сбежалась вся стража. Ее кисть безвольно начала болтаться и отвалилась, оставив обугленный обрубок. Она выла и рыдала как на сложных родах. Но ничего этого не произошло, все осталось плодом моей больной фантазии. Тем не менее, окружающих заставило насторожиться пламя, окутавшее мои кисти, покрытые с тыльной стороны металлическими частями перчатки.
— Господин Олаф! В-ваше святейшество! — в комнату ворвался неопрятно одетый солдат. Увидев Лориан, он упал на колени. — Простите, что прерываю, но там прибыли разведчики. Им удалось напасть на группу сурийцев и взять одного в плен.
— Приведите его сюда! — на дворе уже давно стемнело, а Лориан все еще никак не унималась. Часов здесь никто не наблюдал, и приходилось только предполагать о реальном времени.
Из двери вывалилось четверо и бросило одного на каменный пол. Сплюнув, он уселся на ноги, скривив окровавленное лицо, но заметив меня, упал боком на спину и пополз подальше, мотая головой. Это была вполне обычная реакция человека, увидевшего что-то пугающее впервые.
— Знаком с ним? — странно, что ей вообще пришло в голову разговаривать с людьми, которых заочно окрестили безумцами. Но что тут сказать, если в разные времена сумасшедшие могли спокойно назвать себя кошкой и ходить по улице в чем мать родила. А те, кто сидел взаперти, спустя года оказывались прогрессивными учеными. Ни одно из обществ, по мнению других, никогда не отличалось объективностью.
— Нет, — произнес ушибленный, после долгого молчания и оценки ситуации, бегая глазами по присутствующим и понимая, что я не собираюсь его раздирать на части. Но мое место быстро занял сослуживец Олафа, пнув его ногой. — Клан Маркра хвастался добычей этой зимой, — он был немногословен, после того как сплюнул еще раз и на последующие тычки только молча прикрывал лицо.
— Клан Маркра мертв,…