— Причем тут сразу Бог? Разве не может быть так, что теперь ваша верховная жрица сменилась, стала другой, и какой-то камень передали с нарушением тайных правил? — либо им придется признать собственную неправоту, либо уничтожить союзников. Оба исхода оказались бы выгодны отступникам, которые могли знать, как нейтрализовать работу камня или просто выставили это так, заставив закрасться сомнению.
— Верховная Жрица существует по воле Всевышнего и правит советом по наставлению Божьему многие столетия. Она священна! — да, подорвать веру в живое и вечное воплощение посланника Бога задача не из легких. От ее пафосности даже мне начинало казаться, что я сунулся куда-то не туда. Только вот и собственную загадочность перед такими сказками отрицать было нельзя.
— Что же тогда все это время делали оставленные? — при этом упоминании лица присутствующих уже по отношению ко мне начали проявлять преклонную смиренность. Мифы мифами, но даже они сочинялись на основе фактов. С другой стороны, мне следовало также пророчески разговаривать с каждым свысока, внушая свое величие, но долго бы меня на такие игры не хватило.
— Наша Верховная Жрица одна из них, остальные ушли, когда их долг был выполнен и установлен поддерживаемый советом порядок, — беспрекословное потакание ее собственным капризам без почитания высших звеньев, это она называла порядком? Со Жрицей тоже не все так ясно, существовала ли она на самом деле или это просто символ, о котором упоминал совет, позволяя себе творить свои темные дела.
— Извините, не знал. Думал, вы тут просто так друг друга убиваете без порядку. Ну, раз все с этим согласны, тогда я пойду, не буду больше вам мешать убивать всех подряд при помощи сурийцев и отступников. Желаю удачи, извините, что так вышло, — признаться, эта компания мне знатно поднадоела. Никто из них не решал свою судьбу сам, хотя вполне могли тыкать в это других. Все их стремления были придавлены толстой плитой веры или страха этой веры во что-то ослепительно светлое, не позволяющее в упор видеть того, что находилось у них под носом.
— Постой! А что нам теперь делать? Это по твоей вине нас считают еретиками! — первый вопрос на миллион. А вот со вторым утверждением сослуживца Олафа я бы поспорил. Если отбросить невнятную вину кого-то за возможность вообще называть людей еретиками, то остается только их собственное бездействие, в то время как они позволили мне разобраться вместо них с сурийцами и заняться прочим для спасения их жизней.
— Не надо было меня выпускать. Но вы, конечно, можете попробовать снова поймать меня, заковать, утопить или заморозить. Что еще обычно делают с такими как я? Чтобы заслужить оправдание перед инквизитором, советом, вашей верховной жрицей и богом? — я бы послушал варианты. — Ну, а тебе, Олаф, в любом случае придется самоубиться, поскольку если тебя не убьют отступники или сурийцы, то она точно «заебет»! — указав на виновницу торжества и мысленно послав всех к черту, я попытался выйти из этой эмоционально душной для себя комнаты.
— Я не знаю, что значит слово «заебет» на твоем языке, но… — я не стал слушать новый поток сознания инквизитора и покончил с этим. Сколько можно? Уходя, ухожу, все конец! Меня Алия ждет.
— Здорово, ребята! — во дворе возле ворот стояла преследующая нас спешенная конница, весьма оторопевшая от моего сумеречного появления. — Ваше святейшество приказала вам меня убить и в землю закопать, а неприличную надпись стереть! Подеремся до первого трупа или мирно разойдемся? — такое заявление заставило их насторожиться и потянуться за оружием. Людям с животными уже было не протолкнуться, а места для сражения тем более не хватало. Не представляю, где собиралась жить остальная большая часть ее каравана. — Может, выйдем?
— Стоять! — послышался знакомый властный голос, отдающий нотками истерики. После такого очень сложно понять, кто должен был остановиться, я или ее свита, которую передернуло от подобного. Недолго Олаф с остальными думали, что делать с этой одержимой, раз так быстро выпустили ее. Кто захочет становиться еще одной вариацией отступников в диких условиях?
— Извини, дорогая, я полюбил другую! Мои трусы можешь оставить себе, я в твоих похожу! Если бы не твои яйца…
— Прекрати паясничать! Шут! — она стояла на небольшом балкончике над входом. Либо я начал смотреть на нее другими глазами, либо ее голос перестал быть таким требовательным и опустился до материнского упрека, и мне это начинало нравиться. Пока окружающая толпа мало что предпринимала, я не хотел лишаться этой чуткой аудитории.
— Неужели я заслужил повышения? От мерзости до шута за один день! Это неслыханно! А вы с советом советовались? Иначе вас лишат этой должности за самоуправство! И сошлют на границу воевать с сурийцами! — не знаю, хватит ли моего задора надолго, но ее милое строгое личико буравило меня взглядом, под пристальным наблюдением присутствующих.
— Я сказала, хватит! Схватите его! — о, это уверенное взмахивание изящной ручкой, показывающее направление цели для верных собачек, определенно заставляло пускать слюни многих ее стражников.
— Да! Схватите меня, только не обожгитесь! — кто-то попытался сделать выпад, пока я оборачивался и шлепнулся на истоптанную землю. — Но постойте, вас же именно сюда и прислали! На границу! И чем же вы так провинились? — еще несколько начали готовить сети и цепи. — Неужели не нашлось достойного генерала, чтобы защищать людей от еретиков на границе? — вот у первой очереди в руках начали появляться щиты. — Или мужчины спустя тысячу лет стали настолько слабовольны, что могут прийти сюда только за чьей-то стройной задницей?
Нельзя было не заметить их смешанных чувств. У кого-то по суровому лицу пробежалась ухмылка, а кто-то наоборот стал серьезнее или злее. Я тоже не стоял без дела и сложил крылья перед собой, слушая удаляющиеся шаги Лориан на заднем плане. С криком «Ээх» мы стукнулись преградами, сверху полетела сеть, обезоруживая своих владельцев и выгорая при приземлении. Заставив толпу отшатнуться от моего жара и паленой веревки, мы готовились ко второму раунду.
— Ну что, верные псы, еще разок и по пиву? — команда схватить ими воспринималась очень точно. Никто не пытался применять оружие. В принципе они могли меня просто затолкать обратно в здание, но