Кивнув, я поцеловал дочку в лоб. Она была крошечной, такой чертовски крошечной.
Медсестра положила малышку обратно в инкубатор, тепло улыбнулась и указала на женщину в дверях.
— Миссис Уолтерс хотела поговорить с вами. Она штатный юрист больницы.
Я до сих пор не подписал отказ от реанимации Амелии в случае клинической смерти, и они прислали тяжелую артиллерию?
Можно мне потом еще подержать дочку?
— Разумеется. — Медсестра посмотрела на часы. — Сейчас три. Может, в семь?
— Хорошо, спасибо.
Адвокат ждала меня в коридоре.
— Здравствуйте, мистер Кроуфорд. Я Нина Уолтерс из юридического отдела больницы. Можем мы присесть и поговорить пару минут?
Я оглянулся на инкубатор, где мирно спала дочь.
— Конечно.
Мы прошли в пустую комнату ожидания.
— Лечащий врач вашей невесты рассказал обо всем, что произошло за последние месяцы. Я рада, что у Элоизы все хорошо.
Я кивнул и добавил:
— За исключением слуха: в среднее ухо попали околоплодные воды, но доктора говорят, что такое бывает и может пройти само по себе.
Также врачи не гарантировали, что Элоиз не будет отставать в развитии. Но моя девочка, родившаяся раньше срока на два с половиной месяца, была настоящим бойцом.
Мисс Уолтерс глубоко вдохнула.
— Вы через многое прошли, и мне неприятно добавлять новые хлопоты, но сегодня больница получила постановление суда.
— Потому что я не подписал отказ от реанимации? Кто обратился в суд? Амелия не разговаривала с матерью уже очень давно.
Женщина покачала головой и протянула документы в голубой папке.
— Суд обязал больницу взять образец ДНК у Элоизы для проведения теста на отцовство. Заявитель Аарон Дженсен.
*********
На следующий день я сидел у кровати Амелии, когда монитор вдруг «сошел с ума»: линии начали беспорядочно прыгать, но при этом Амелия не пошевелила даже пальцем. Медсестра, вбежав в палату и бросив взгляд на монитор, крикнула в коридор, где находился сестринский пост:
— Код Синий! Нужен реанимационный набор!
Спустя полминуты в палате появился передвижной дефибриллятор и реанимационная бригада из шести человек. Врач слушал сердце Амелии, в то время как медсестра считала пульс на запястье.
— Мистер Кроуфорд, не могли бы вы выйти, пожалуйста?
Я отступил к стене, чтобы освободить им место для работы.
— Я никуда не уйду, но мешаться под ногами не буду.
Они были слишком заняты, чтобы спорить: зигзагообразная линия сердечного ритма на мониторе стала прямой.
Все дальнейшее напоминало сцену из сериала.
Врач включил дефибриллятор, велел всем убрать руки от пациента, прижал электроды к груди Амелии и скомандовал:
— Разряд.
Тело Амелии подпрыгнуло, но тут же вернулось в прежнее неподвижное состояние.
Все уставились на монитор.
Ничего.
Еще один разряд.
По-прежнему ничего.
Медсестра ввела что-то Амелии в вену, снова пощупала пульс и, покачав головой, хмуро посмотрела на доктора.
— Пробуем, — ответил врач и покрутил ручки на аппарате.
В этот раз тело Амелии подпрыгнуло еще выше.
Монитор запищал и на прямой линии появились волны.
Плечи у доктора заметно расслабились.
— Почему это произошло? — спросил я.
Он убрал электроды к передвижному дефибриллятору, который медсестры вкатили из палаты.
— Может быть несколько причин. Тромб, электролитные нарушения или, возможно, от истощения тело не справляется. Последние пару месяцев были тяжелыми для ее организма, включая недавнее кесарево сечение.
— Тромб? Из-за лекарства, которое ей дали? Меня предупреждали, что это рискованно, когда просили разрешения на его применение.
Врач поднял руки.
— Давайте не будем забегать вперед. Мы пока не знаем, был ли это тромб. И даже если так, у пациентов, которые месяцами находятся в коме, высок риск возникновения тромбов.
Я потер лоб.
— С ней все будет хорошо?
Врач посмотрел на монитор.
— Состояние стабилизировалось. Но лучше решать проблемы по мере поступления. Для начала предлагаю провести нескольких тестов, чтобы понять, с чем имеем дело.
Я кивнул и шумно выдохнул.
— Хорошо.
*********
На следующее утро я навестил Элоизу в отделении интенсивной терапии для новорожденных, немного подержал ее на руках, и сразу вернулся к Амелии. Я провел здесь всю ночь, боясь уходить домой, чтобы не случилось чего-нибудь еще. Монитор показывал, что сердцебиение нормальное, поэтому я присел у кровати и на минуту закрыл глаза.
В открытую дверь постучала женщина.
— Здравствуйте, мистер Кроуфорд. — Она улыбнулась. — Я Кейт Эгерт. Из социальной службы больницы. Мы встречались, когда мисс Эванс только привезли сюда.
Я кивнул, хотя едва ее помнил, и встал.
— Да, точно. Рад встречи.
Она нерешительно переступила с ноги на ногу.
— Можете выйти на минутку?
Когда персонал больницы и врачи не хотели говорить при Амелии, это был плохой знак.
Я вышел в коридор.
— Мистер Кроуфорд, возможно, нам будет удобнее в комнате ожидания?
Я оглянулся на Амелию и покачал головой.
— Поговорим здесь. У нее выдалась не лучшая ночь.
— О, конечно. Как скажете. — Она глубоко вздохнула и достала сложенный листок бумаги. — Простите, что взваливаю это на вас сейчас… Пришли результаты теста на отцовство.
Я замер.
Она посмотрела мне в глаза.
— Согласно тесту, вы не отец Элоизы.
Глава 32
Меррик
Я приходил сюда третий день подряд и стоял на другой стороне улицы.
Это уже напоминало привычку: просыпаться ни свет ни заря с жутким похмельем, проглотить две таблетки обезболивающего с галлоном минералки, принять душ, нацепить бейсболку, темные очки, спуститься по лестнице и выскользнуть через служебный вход, чтобы не столкнуться с кем-нибудь из офиса. Затем отправиться пешком на 19-ю улицу и стоять в пропахшей мочой подворотне, издали наблюдая за человеком, которого ненавидел. При этом я даже не знал точно, что высматривал.
Распорядок дня Аарона, как успел понять, не отличался разнообразием. Около двадцати минут назад он ушел вместе с Элоизой, и, значит, если ничего не измениться, скоро вернется. Я оказался прав. Он появился минут десять спустя, но не вошел в дом, а уставился через улицу... прямо на меня, затем быстро перешел дорогу.
«Черт!»
Я ежедневно пробегал по пять миль и мог бы в прямом смысле избежать встречи, но ноги отказывались двигаться, даже когда Аарон подошел и спокойно спросил:
— Так и будешь стоять здесь, или поговорим?
Я выдержал его взгляд, и он наверняка увидел ненависть в моем.
— Может, я пришел убить тебя?
Он пожал плечами.
— Неправда. Хочешь подняться?
Я не знал, какого черта здесь делаю, но, тем не менее,