– Мать?! – Ольга чуть не впервые в жизни повысила голос на маму. – Ты себя слышишь?! Какая же Света мать?! Так даже животные со своими детьми не поступают!
– Оступилась! Так бывает! Надо дать ей шанс!
– Какой шанс?! Угробить ребенка окончательно?! Ты видела ноги Маши?! Жалеешь дочь – это понятно! А внучку? Ее тебе не жаль?!
Ольга что-то еще говорила, уже не слыша себя. В душе билась такая ярость, что она не могла остановиться, крича и плача, и уже совершенно не контролируя себя. Муж сгреб ее в охапку, пытаясь успокоить, но это мало помогло. Перед глазами Оли стояла палата, в которой плакала маленькая Машка. Она не кричала, как все дети в отделении. Плакала очень тихо, почти не слышно. И этот плач, такой беспомощный, зовущий, вынимал душу.
Ольга ложилась рядом с девочкой, стараясь утешить ее, но это нисколько не удавалось. Маша плакала почти все время. Жалась к тетке, словно пытаясь согреться… Как тогда во дворе, когда Ольга, поздно вечером вернувшись с работы, нашла ее, босую и почти раздетую, в сугробе, возле лавочки, что стояла рядом с домом.
В этом доме когда-то жила бабушка Светланы и Ольги. Она отписала квартиру внучкам, уговорив невестку разрешить девушкам жить отдельно от родителей.
– Пусть привыкают. Я уже не справляюсь сама. К вам переберусь, а девочки пусть живут у меня. Им удобнее будет. И до учебы добираться, и вообще. Все-таки центр города.
Переезд состоялся, хотя Оля была против, не желая уезжать от родителей. Но бабушке нужна была отдельная комната, и разместиться в небольшой двухкомнатной квартире всем уже не получалось.
Светлана же упускать такую возможность не собиралась. Свободолюбивая, вечно о чем-то спорящая с родителями, она радовалась, как ребенок, обнимая то бабушку, то сестру.
– Олька! Ты с ума сошла! Это же здорово! Бабулечка, спасибо!
– Кому как… – Ольга не разделяла восторгов сестры.
Она уже тогда прекрасно понимала, что если для Светы этот переезд означает праздник каждый день, то для нее самой все будет очень непросто.
Так и оказалось.
Светлана устраивала вечеринки, отмахиваясь от сестры и прося ее не рассказывать родителям о том, что происходит. А Ольга после драила квартиру, выносила мусор и злилась на сестру.
– Оль, ну чего ты! Весело же было!
Веселье – это единственное, что интересовало Свету. За то, чтобы провести пару часов в приятной компании, от души посмеявшись и натанцевавшись до одури, она готова была отдать что угодно.
О том, что сестра бросила университет и устроилась куда-то на работу, Ольга узнала далеко не сразу. А когда узнала, пригрозила рассказать обо всем родителям.
– Иди! Доноси! Давай! – взвилась Светлана. – Можешь заодно рассказать им, что они станут бабушкой и дедом!
– Что?! – растерялась Ольга.
– А что слышала! Я беременна, Оля! У меня будет ребенок!
– От кого?
– Неважно! Он гад, а я хочу этого ребенка. Имею право!
– Света, это ведь не игрушка! Младенец! Как мы справимся?!
– Мы? Ты-то здесь при чем? Я сама буду заботиться о ребенке. Знаешь, мне кажется, что это будет мальчик. Здорово, да?
Ольга не знала, что сказать. Она, в отличие от сестры, прекрасно понимала, что ничего хорошего от этой новости ждать не приходится. Нет, ребенок, конечно, не виноват в том, что Света так легко стрекозой порхает по жизни… Но Оля не могла даже представить, насколько появившаяся на свет племянница будет мешать ее сестрице, которая довольно быстро остыла и растеряла прежний запал. Теперь она уже не хотела быть идеальной матерью.
Около полугода после рождения Маши Светлана жила с родителями. Они помогали ей с младенцем, практически полностью взяв на себя заботу о внучке. Но потом жизнь под контролем Светлане надоела.
Туда не ходи, сюда нос не суй, с ребятами не гуляй, лишнего себе не позволяй! У тебя ребенок! Надоели! А жить когда?! Искать любовь? Дышать полной грудью? Неужели все это стало вдруг недоступным?
Светлане так не казалось. Она забрала ребенка и вернулась в квартиру бабушки, с порога вручив Машу Ольге.
– На! Тетка ты ей или кто? Подержи пока! Мне переодеться надо!
Как-то само собой получилось, что кроватка Маши перекочевала в комнату Ольги. Ей проще было вставать к племяннице по ночам у себя, чем плестись в комнату сестры, где можно было застать не только Светлану.
– Свет! Света! – трясла сестру за плечо Ольга. – Маша плачет!
– Ну и пусть плачет! Поорет и перестанет! Воды ей дай! – бурчала Светлана, поворачиваясь на другой бок и отмахиваясь от сестры, как от назойливой мухи. – Уйди! Я спать хочу!
Ольга вздыхала, забирала из кроватки хныкающую Машу и уходила к себе. А потом плюнула на все и перетащила кроватку девочки в свою комнату, прекрасно понимая, что сестра возражать не станет.
Так и получилось. Светлана была довольна донельзя, что Ольга взяла на себя заботу о племяннице.
– Ты только родителям ничего не говори! Поняла? Папа болеет, а мама вся в мыле рядом с ним. Не надо оно никому! Сами справимся! Да, сестренка? Ты же у меня самая родная! – обнимала не совсем трезвая Светлана сестру, а Ольге хотелось изо всех сил заорать и оттолкнуть ее от себя. Но она так ни разу этого и не сделала, боясь напугать племянницу.
Маша встала на ножки в тот день, когда не стало ее деда.
Ольга, после звонка матери рыдая навзрыд, натянула на племянницу комбинезон и постучала в дверь комнаты сестры.
– Света! Вставай! Папа… Нужно ехать! Помочь маме…
Тишина стала ей ответом. Она так и не поняла в тот день, была ли сестра дома. Не дожидаясь, пока Света соизволит ответить, Ольга подхватила Машу на руки и уехала к матери.
А когда вернулась домой вечером, поняла, что поговорка о том, что беда одна не приходит, верна на все сто процентов.
Светлана лежала на ее кровати, зареванная и злая.
– Где вы шлялись? Я должна гадать, не случилось ли с вами чего?! Зачем ты ребенка таскаешь непонятно куда и зачем? Она должна быть дома!
Отвечать сестре Ольга не стала. Положила спящую Машу в кроватку, а потом развернулась и со всего маха отвесила пару увесистых пощечин Светлане.
– Пошла вон из моей комнаты! И не смей трогать ребенка! – зло прошипела она и выставила Свету из своей спальни.
После этого Светлана немного притихла. Пропадать из дома не перестала, но хотя бы что-то делала, помогая Оле убирать и готовить, а то и гуляла с дочкой, наматывая круги по району, пока Маша спала в коляске.
После