У него мозги есть?!!!
Оказалось, нет.
Этот… у меня даже таких неприличных слов нет, для Мэлиара они все приличные слишком… спокойно встал и подошел ко мне. Присел передо мной на корточки.
— Осира? Да не переживай ты. Ну хочешь, я тебе докажу, что тут безопасно? Они же к тому же смеси давно не обновляли. Эй! Ты чего еще больше побелела?! Слушай, ты даже как-то белее белого.
Дурак!
Старые смеси еще опаснее! Они непредсказуемые и могут взорваться в любой момент! От малейшего шороха и движения!
А-а-а-а!
— Мэлиар, пожалуйста, тише. Это опасно, — едва разжимая губы, едва слышно прошипела я.
— Да не опасно! Ты же со мной! Вот смотри!
Я уже хотела уверить, что верю, но все-таки давай свалим отсюда подальше…
Не успела.
Мэлиар встал. Чуть отошел от меня, громко топая! И сделал то, что, я думала, он никогда не сделает.
Он прыгнул.
И еще раз.
Попрыгал так несколько раз. И радостно мне:
— Видишь, это безопасно.
Я видела.
Я, не отрываясь, смотрела на ноги Мэлиара. И была как никогда близка к нескольким вещам. И дело было не в том, что я не могла определиться. Просто думала, как все совместить.
Сердце, кажется, не билось. Оно упало в обморок. Дыхание… да я не дышал с того момента, как узнала, что сижу на бочках с огненной смесью! Руки хотели одновременно схватиться за голову и придушить попрыгунчика.
А еще мне очень, прям до жажды хотелось загрызть Мэлиара.
Начиная с ног!
Потом попинать его, придушить еще раз, что-нибудь нафеячить и снова загрызть. А еще оторвать ему голову, все равно не пользуется.
— Осира? Не хочешь присоединиться? Кстати, ты немного странно выглядишь. И смотришь на мои ноги тоже странно.
Я кивнула.
— Присоединюсь, — согласилась я. Если после прыжков Мэлиара мы еще не на том свете, то смерть пока откладывает. Моя. Мэлиара — нет. — Присоединюсь. Я сейчас только чуть приду в себя. Начну чувствовать свое тело и дышать заново научусь. И я тебя прибью, — сказала я спокойно и как-то философски.
Потом села и уставилась вдаль.
Степь…
И началось издевательство…
— Так, как тебе вон тот. В коричневой куртке возле костра, — показал на одного из орков мужчина.
Я еще раз посмотрела на этого самоубийцу, а кто еще будет пальцем на орка показывать? Они это крайне негативно воспринимают. И посмотрела на того, в кого мне предлагают влюбиться.
Кхм…
Как бы…
— Эм, ты про того, что сейчас сдирает кожу с черепа? — неуверенно спросила я у него.
Очень рассчитывая на отрицательный ответ.
— Ага. Красавчик же? — кивнул головой мужчина.
Угу, красавчик. Наверное. Если он про его тесачок в руке. Два с половиной метра роста, ширина плеч … ну где-то в два раза больше Мэлиара. Чудесный серый цвет кожи, а кожа… земля и то ровнее в степи. Глаза маленькие, возле носопырки, которая вместо носа. Кулачки такие… у меня голова меньше. Ноги в кожаных штанах и тяжелых ботинках. Но главное достоинство орков… зубы, торчащие вниз, как у вампиров.
Хотя какие это зубы. Зубища, клычища. У карликовых орков. А у нормального орка это как… как рост у карликовых. То есть надо прибавлять в два раза.
Очень удобно для устрашения. Ночью такие зубки встретишь, тебе уже ничего не понадобится.
Когда мимо него проходят его собратья, то он приветливо им скалится, в смысле улыбается. Весельчак такой. Наверное, и пошутить любит. Особенно ночью…
Что-то меня на мрачное тянет.
В общем, кошмар.
Не так я себе первую любовь представляла. Менее зубастую, что ли.
— Мэлиар, ты знаешь, — протянула я, смотря, как после того, как орк снял кожу, он ее аккуратно положил на камни, заботливо расправил ее. А сам череп одной рукой… кхм… хрумкнул его. Сжал ручку, и нет черепа, только черепки. — Я как-то к мясу не очень. Феи вообще вегетарианцы.
— Разве? — удивился мужчина и скептически на меня посмотрел.
Видимо, вспомнил, как я уминала тушки приготовленной им дичи. А что? Маленькие они были, а у меня организм растущий. Крылья вон до сих пор не появились.
— Да, — кивнула уверенно я. — Мы с ним во взглядах на… еду не сойдемся. Он зверушек того, а мне их жалко.
Ой, а себя-то как жалко!
Мэлиар задумчиво закусил губу и еще раз осмотрел предоставленный выпас сам… то есть раскинувшийся город и жителей в нем.
— Ладно. А как насчет того парня. Во-он в красной рубашке.
Посмотрела на еще одного орка.
А знаете, тот, что возле костра, и вправду красавчик. Серьезно.
Потому что тот орк, что в красном, немного… полосатый. Полосы по два-три сантиметра в ширину каждая. Заметные. Вся открытая кожа орка была в странных белых полосках, даже лицо. И какие-то странные эти полосы. И так еще по мелочи. Штуки четыре кольца в носопырке, абсолютно лысый и с черными клыками.
Присмотрелась.
— Мэлиар, — не своим голосом позвала я мужчину, — скажи мне, пожалуйста, что полосы на его коже — это не шрамы?
— Осира, шрамы украшают мужчин, — снисходительно сказал мне мужчина. — Тем более, что у орков это что-то вроде знака смелости.
— То есть ты трус? — не могла не поддеть его я.
— Я не орк, — невозмутимо ответил Мэлиар. — Так что? Берем?
— Нет. Боюсь, я не смогу по достоинству оценить красоту орка.
— Жаль. А тот возле третьего дома?
Посмотрела. Оценила. Перевела взгляд на Мэлиара. Как, оказывается, на него приятно смотреть.
— Осира, ты чего зеленая? Съела чего не то? — обеспокоенно задал вопрос этот гад.
— Скажи, ты правда думаешь, что объект должен выглядеть ТАК?
— А что не так? — мужчина посмотрел на орка. — Мощный, большой, много силы, мало ума. Все в порядке. Идеал, можно сказать.
— Я себе объект немного по-другому представляла. Хотя бы не когда он ковыряет у себя в ухе! А потом тем же кинжалом рисует у себя рисунки на коже, слизывая кровь! А потом еще посыпает еще какой-то раскаленной на огне ерундой! Мэлиар, ты дурак?!
Вызверилась я на него. Какая-то я нервная возле орков становлюсь. Нет, однозначно орки мне не подходят.
Мужчина хмыкнул в ответ на мои вопли. Хотел что-то сказать, но тут его неделикатно прервали.
Земля затряслась, камни стали подпрыгивать. А в Городище заметно оживились.
— Это что? — спросила я неожиданно упавшим голосом. — Землетрясение? Катастрофа? Нападение? Пришествие?
— А, орчанки с охоты возвращаются, — равнодушно кивнул в сторону Мэлиар.
Я посмотрела туда. Там поднималась пыль, и поднимали ее приличных таких размеров коняки.
— Слушай, а разве кони не меньше? — засомневалась