— Погоди, ты не так поняла. Этот парень из группы Максима, они сегодня мою проблему пошли решать, ну и получилось, как получилось. Просто, когда знакомились, я его имя не расслышал.
— Володе меня зовут…- висящий на мне парень приоткрыл глаза, обвел кухню мутным взглядом: — Володя Муромцев…
— Давай ложи его сюда… — Ира набросила на лежанку простынь и выдернула из-за шкафа чемоданчик с медицинским скарбом.
— Ну что я могу сказать…- через десять минут Ира, срезав окровавленные бинты и жгут, вколола в ногу Володи обезболивающее средство номер один из военного шприц-тюбика, после чего, очистив рану, принялась готовить иглу и нить: — Рана глубокая, но, по счастливой случайности, ни кость, ни артерию не задело. Сейчас зашью, поставлю дренаж, и надеюсь, что недели через две парень встанет на ноги.
Я сидел за столом, допивал уже третий стакан сладкого чая и благодушно кивал. Ближе я не подходил и под руку настоящему врачу не лез, я сегодня уже в полной мере наигрался «в доктора», до сих пор потряхивало, когда перед глазами вновь возникало окровавленное бедро Володи. Сам не понимаю, как я смог перевязать его и довести живым, наверное, больше боялся остаться с трупом милиционера на руках.
— Все, я закончила. — Ира собрала окровавленные бинты, упаковку из-под тюбика с промедлим и прочий мусор и протянула мне, на что я запихнул все эти улики в пламя печи. Потом мы вдвоем переложили главную улику по имени Володя, как ему удобнее, накрыли его одеялом, поставили у изголовья стакан воды…
Ночью Ирина три или четыре раза вставала к раненному, но утром, несмотря на бессонную ночь, девушка пребывала в хорошем настроении, тем более, что пациент чувствовал себя лучше, если не считать слегка повышенную температуру.
— Мы того хмыря, когда в окно затащили, он упал на пол, и что-то там забормотал. Ну Максим начал ему «втирать», что он должен завтра уехать, а этот бубнит себе с пола: — Якши, ха, ха… А потом я даже отреагировать не успел, как он меня ножом ударил. Мне кажется он выше целил, но я в сторону успел отскочить. Ну потом пацаны ему руки сломали в двух местах и меня на улицу потащили, а дальше я плохо помню. — шептал мне Володя, косясь на дверь спальни, куда, заткнув уши, убежала Ирина, как только пациент решил объясниться. Ну и правильно, по-моему, не стоит ей знать подробностей, меньше знаешь, лучше спишь.
К моему удивлению, несмотря на неоднозначную ситуацию, на наличие в нашем доме порезанного мужика, Ирина пребывала в прекрасном настроении. Мне кажется, что возня с Володей, и то, что пациент, после манипуляций с раной в домашних условиях, чувствовал себя вполне прилично, держало девушку в тонусе, все-таки, она любила свою работу, любила помогать людям это я, старый циник, тащил ее в к большим деньгам.
Распрощавшись с Ириной и нашим постояльцем (кстати, надо поймать Максима и узнать, когда он заберет своего приятеля, жизни которого ничто уже не угрожает, а требуется только покой и усиленное питание, я поехал на Завод.
Последний месяц, хотя это кажется невероятным, но моя жизнь приобрела определенную размеренность и структурированность.
Если меня не вызывали в прокуратуру, с утра я ехал на завод, где просматривал документы, которые успела подготовить мой юрист Валентина. Если все было в порядке, я подписывал бумаги, которые переправлялись в канцелярию, согласно положению о документообороте, а вот если содержание документа мне не нравилось, Валентина, с красными от стыда ушами, принималась за его переделку, а я, закончив свои дела юриста-цивилиста, катил на свой участок, отрабатывать свой оклад по должности участкового.
А когда мои планы грубо нарушаются — это мне категорически не нравится.
Вот, как, к примеру, сегодня. Скомкано попрощавшись с Ириной, которая металась у зеркала, пытаясь придать своему лицу какие-то дополнительные, неуловимые штрихи, что были крайне необходимы для запланированной сегодня встречи с какими-то серьезными дядьками, я распахнул калитку, чтобы нос к носу столкнуться с Максимом Поспеловым, ухмыляющимся мне в лицо.
— Ты бы жуликов так вылавливал…- я шагнул вперед, оттолкнув плечом приятеля, что стоял у меня на дороге: — Что-то хотел?
— Ты что такой нелюбезный? — улыбка Максима стала еще шире: — Я пришел к тебе с приветом, рассказать, что солнце встало…
— Тебя подбросить? — я щелкнул пультом «сингалки» и стоящий у ворот «Ниссан» поприветствовал меня двойным морганием подфарников: — Только давай побыстрее, у меня сегодня дел полно…
— Я спешил сказать тебе, что вчера некто Абукир выехал на родину, на лечение, и вряд ли в скором времени вернется в матушку Россию. — мне протянули «поларойдный» снимок, на котором худощавый азиат с, загипсованными по самые плечи, обеими руками, стоял у вагончика, на котором был натянут транспарант «Счастливого пути». На задней части снимка можно было различит такой-же вагончик, над которым была натянуто полотнище с надписью «Казакстан республикасы» или что-то вроде того.
— Погоди, он же Вовку ножом ткнул, и вы его из страны выпустили? — разозлился я.
— Нет, мы должны были его в управление волочь, а потом все вместе сесть, за то, что мы свидетелей по твоему делу смертным боем били! — оскалился Максим: — Самому неприятно, но это была часть договоренностей. Достон и Угулбек поговорили со своими старшими, и написали явки с повинными, что они, действительно, вместе с покойником Азизом, убили участкового, который их через день на деньги разводил, попытались сжечь тело вместе с машиной, типа, замкнуло проводку, а на следующий день пытались выехать из страны, ну и дальше было все, как ты и рассказывал. И про то, как Азиз оружием этому Абукиру угрожал — Максим ткнул пальцем в фото узбека с загипсованными руками: — Короче, обо всем. Так что расслабься, вряд ли прокуратура сейчас будет иметь к тебе претензии. А вот ты мне остался должен, и надо рассчитаться прямо сегодня. Кстати, твой мотоцикл на «ходу»?
— Ну я, вообще-то, твоего дружбана от смерти спас…- меня невольно передернуло, и я попытался «съехать» с этой темы. День обещал быть солнечным, вот только кататься на «Урале» при температуре плюс пять, меня откровенно не вдохновляло.
— То, что спас — это конечно молодец, но я не думал, что ты факт спасения коллеги поставишь на такие коммерческие рельсы. — погрозил мне пальцем Максим: — Кроме того, карта Гиппократа и все дела…
— Какая