Пес спросонок, не обращая ни на что внимание, обежал вокруг машины, задрал лапу у металлического столбика…
А на втором этаже продолжалось веселье. В комнате с приоткрытым окном зажегся электрический свет, замелькали силуэты людей, плохо различимые за легкой шторой. Там или кого-то били, или просто дрались. Демон, выполнив свой долг и «пометив» территорию в нескольких памятных местах решительно двинулся к машине, дабы призвать хозяина к уважению, вернув заслуженного пса в тепло салона, когда он различил темную зловещую фигуру, распластавшуюся на светлой стене.
От испуга и неожиданности, Демон вздыбил шерсть и с глухим лаем бросился к стене.
Несмотря на шум, кто-то в комнате второго этажа услышал непонятную активность под окном. Створки распахнулись, кто-то в темной одежде высунулся из окна и разглядел прижавшегося к стене человека. С довольным хохотом, в четыре руки, беглеца втащили в окно… А затем там началась страшная свалка, сопровождаемая новыми отчаянными криками.
Через десять минут из-за угла появились три знакомых силуэта, только вот походка их мне не понравилась. Двое, поддерживая третьего товарища, практически тащили его, так сильно подгибались его ноги.
Я выругался, загнал пса в салон, после чего врубил заднюю передачу и отъехал метров на пятнадцать назад.
Когда парни усаживались в салон, осторожно подсаживая раненого третьего, имя которого я, при знакомстве, даже не разобрал, они весь свой страх и ужас выплеснули на меня.
— Ты чё, сука, сдристнуть собирался? — Миша, у которого, видимо, прошло его похмелье, схватил меня за шею, и, если бы не ощерившийся в лютом рычании, Демон, уверен, попытался бы меня задушить.
Н-да. Картинка, со стороны, выглядела, как финальная сцена из знаменитого «Бумера», до премьеры которого, примерно, еще десять лет, но надо было не рефлексировать перед разъяренными операми, а наводить порядок в этом борделе на колесах.
— Заткнулись все! — я выехал на какой-то пустырь и остановил машину.
— Ну что еще! — не выдержал, растерявший весь оптимизм, Максим: — Давай гони отсюда!
— Максим, Витя! — я вылез из-за руля и рывком распахнул заднюю дверь машины: — Вылезли отсюда, быстро!
Больше всего этим резким и опасным парням хотелось… Я даже не хочу знать, чего им хотелось сделать со мной больше всего на свете. Но, скрипя зубами от злости парни, демонстративно медленно выползли из салона.
— Ну? — Миша попытался оттолкнуть меня, но я был его потяжелей, поэтому на пару шагов отшатнулся он, а я полез в салон, где молча скрючился раненый Третий.
— Браток, дай, я посмотрю, что у тебя там случилось…- я, разговаривая, как с маленьким ребенком, сумел преодолеть сопротивление Третьего и пытался разглядеть хоть что-то в тусклом свете салонной лампочки.
Я когда-то читал, что ранение во внутреннюю сторону бедра может привести почти к мгновенной смерти из-за проходящей там артерии. Дыра в джинсах Третьего обильно кровила, вся внутренняя часть штанины матово блестела от пропитавшей ее свежей крови.
— Аптечку ищите. — я вытащил из кармана нож, который таскал постоянно, как последний шанс, и начал резать американскую ткань.
Если Третий и имел возражения за варварское обращение с дорогой импортной вещью, то сил высказать их он уже не имел. Лицо его было бледное, глаза полуприкрыты, и, как говорится, больной сильно потел перед… Я выругался, в последний момент не успев проговорить концовку неуместного, в этой ситуации анекдота.
Из-за моего плеча появилась черная коробка с большим красным крестом, после чего господа опера отступили на шаг, сведя свою роль в спасении товарища к сочувственному сопению.
Я разрезал штанину Третьего по всей длине, перетянул, как мог, сиреневым резиновым, посыпанным тальком, жгутом бедро выше раны, после чего плеснул на рану минеральной воды из найденной в салоне бутылки, типа, как бы, промыл, после чего начал осторожно бинтовать ногу пострадавшего.
— Так, один садится парню в ноги и помогает держать ноги как можно выше, а второй из вас садится вперед, к Демону, он подвинется. И, давайте, быстро, решайте, кто с кем едет и надо валить отсюда, пока менты не приехали и нас не повязали. — пытался отмыть руки остатками воды из бутылки, а эти двое все тупили, не могли решиться, кому в какую дверь залезать.
— Мы в больницу братана отвезти можем? — спросил я у отражения Максима в зеркале заднего вида.
— Ты чё⁈ Ни в коем случае! Нас же повяжут сразу. — всполошился Макс.
— Значит домой везем…
— Домой тоже нельзя, у Семы мама сердечница, она сразу приступ схватит! — схватился за голову Максим: — Что, сука, делать⁈
— Я говорю, что Семена ко мне везем…- я крутил баранку, стараясь не трясти машину. Кровь, вроде, стала сочиться гораздо медленнее, но я ни разу не Айболит, и я не знаю, помог ли мой жгут, или у несчастного Степана уже вся кровь из организма вытекла.
— Кстати…- я повернулся к, сидящему в обнимку с Демоном, Мише, который испуганно посмотрел на меня, выглядывая из-за туши пса, который не захотел ложиться на резиновый коврик на полу и вынудил Мишу делить кресло с собакой.
— Кстати, говорю один раз. — я бросал на Мишу очень недобрые взгляды: — Я машину сдал назад, в кусты, иначе бы, половина дома срисовала, в какую машину порезанного загрузили. Вы же номера на машине не меняли?
Миша осторожно помотал головой.
— Поэтому, будь любезен, в следующий раз за языком следи…- я посчитал инцидент исчерпанным и сосредоточился на дороге.
В наш дом Степана я затащил один, не хотел, чтобы Миша с Максимом видели, кто в этом деле занят подсудным делом, оказывая криминальную медицинскую помощь при подозрительном ранении вне стен больницы. А парни уехали своим ходом, хотя Миша, усевшийся за руль, умудрился пару раз заглохнуть посреди улицы.
Глава 12
Глава двенадцатая.
Дрим тим.
Октябрь 1994 года.
Тихий центр. Частный дом, арендуемый Громовым.
Если бы взглядом можно было убивать, я бы пал замертво прямо на пороге дома, в тот момент, когда заволок Третьего в наше с Ирой жилье.
— Это кто? — девушка, полоснув по мне взглядом, бросилась освобождать от белья лежанку, заменявшую нам диванчик на кухне.
— Не знаю…- ответил я «на автомате», сразу поняв, что ответ не самый удачный.
— Да какого…- Ирина уперла руки в