А еще самая важная деталь.
Ардан не слышал её сердцебиение. Причем оно не то, что «не билось», как у Цассары или других вампиров, нет. Совсем не так. Ардан в целом её не слышал. Ни чего. Ни единого звука. И ни единого запаха.
Даже когда девушка в порыве схватилась за прутья, он не услышал характерного металлического отзвука.
— Трижды я повторю и трижды ты услышишь, - Ардан отшатнулся и схватился за то место, где висел его тотем дуба и клыки наставника. С его уст срывались слова обряда на языке Фае. — Нет твоей власти надо мной и моими путями.
Медленно, даже неторопливо, разжались пальцы, отпуская клетку. И точно так же плавно, почти плывя, в тень ушла и сама девушка, а перед тем, как полностью там раствориться, по прутьям полоснули длинные, костяные когти.
— Юный говорящий, — во мгле зажглись два красных уголька, а под ними растянулась белоснежная, клыкастая улыбка.
Ардан почти не видел очертаний силуэта демона, только какие-то нечеткие границы. Тварь будто дымилась, а может, как и Волк Пылающей Тьмы, целиком состояла из огня.
Постояв пару мгновений, Ардан развернулся и направился в сторону выхода. Он уже коснулся дверной ручки, как услышал позади:
— Это плохая идея, юный Говорящий.
Все, чему его учила Атта’нха, буквально кричало Арду, чтобы тот, не слушая тварь, вышел прочь из коридора и отправился на поиски своих коллег. Но все же, по какой-то не особо понятной даже для себя причины, он остановился.
— И раз ты идешь наперекор словам своего наставника, то тоже это чувствуешь, — голос демона буквально забирался под кожу. Роем муравьев бежал по костям, невоспитанным ребенком дергал струны нервов и тупым ножом скоблил по стеклу сознания. — Там ловушка для человеческого мага. Древний вампир.
— Я знаю, — зачем-то ответил Ард, хотя его учили не разговаривать с демонами.
— Да, юный Говорящий, я слышу в твоем сердце это знание, но… — демон засмеялся так, как смеются даже не безумные, а само безумие. — Ты не знаешь, кто он такой.
Ардан, все же, обернулся. Демон все так же прятался в тени. И, даже если направить на него все Лей-светильники в помещении, то тень никуда не исчезнет. Потому что он сам её и создавал. В этой маленькой клетке, где каждый прут был исписан сотней рун Фае, а на полу, спрятанная под основанием «темницы», находилась запирающая его ритуальная печать.
— Трижды я скажу и трижды ты услышишь, что мне не нужна от тебя ни сделка, ни дар, Потерявший Путь.
Белоснежная улыбка десятков клыков стала только длиннее.
— Как пожелаешь, юный Говорящий. Ты знаешь слова обрядов. Но ты не знаешь, что там находится темный Эан’Хане, добровольно ступивший на тропы, ведущие сквозь ночь. И его магия крови настолько сильна, что даже мне, — когти вновь полоснули по прутьям. — не под силу освободиться из этой клети.
Ардан никак не отразил свое удивление. До изобретения печати Долгих Лет, Звездные Маги, ищущие способ продлить свой срок в мире смертных, искали разные способы для воплощения заветной цели.
Одни создавали филактерии и становились мерзкими, жуткими, но могущественными Личами, другие искали ответы в сделках с демонами (но, обычно, становились лишь назиданием другим страждущим… весьма печальным и кровавым назиданием), некоторые действительно выбирали для себя учесть вампира. Но такие лишались доступа к своим Звездам. Единственной магией для них оставалась — Магия Крови. Арди пока так и не добрался до текстов, которые описывали бы её принципы, так что плохо понимал суть.
— Вижу ты не веришь мне, юный Говорящий. Хоть и знаешь, что единственный Закон, которому мы подчиняемся даже когда теряем путь — мы всегда говорим правду и только правду.
Голос демона стал звучать вкрадчиво. Как тихий шелест осенней листвы над колыбелью спящего дитя. Как обещание вечной любви пылкого юноши. Или как едва слышимый скрежет ножа, вынимаемого в темном переулке из ножен.
— И все же ваша правда обманчивее лжи, — парировал Ард. — как и у Фае… И я не знаю ни одного Первородного, который добровольно бы отказался от солнца.
— То, что ты чего-то не знаешь, юный Говорящий, не означает что подобное не существует или невозможно, — тихо произнес демон.
Ардан дернулся, как от пощечины.
« То, что вы не знаете правил игры не значит, что их у неё нет.»
— Это ты… — выдохнул Ард и выставил перед собой посох. — Тебя Кукловоды призвали в башне Ле’мрити.
И снова этот хохот. Словно разум покинул голову Ардан и теперь там поселилось лишь безумие. Безумие и жажда. Чего-то такого, что нельзя ни увидеть, ни почувствовать.
— Ле’мрити… — демон облизнулся и его язык походил на мягкий клинок. — да, я слышала это смертное имя.
— Ты мог слышать его где и от кого угодно! — отрезал Ард.
— Да, но я слышала его в башне из металла и стекла, которую смертные называют небоскребом. Слышала в тот момент, когда меня выдернули из тьмы на свет, назвав мое истинное имя. А вместе со мной, там оказался и Сидхе Пылающего Рассвета, который укрылся среди своих иллюзий и остался незамеченным, мне же… — демон развел появившимися из тьмы женскими руками. — повезло не так сильно. Хотя я и пыталась сбежать. У меня даже почти получилось. Но я не смогла уйти далеко.
Ардан не знал, что ему думать. Демоны не подчинялись законам Королев Града на Холме. Почти не одному. Кроме того, что не могли лгать. Почему? Атта’нха говорила, что это из-за того, что данный закон так глубоко проникал в суть каждого Фае и Сидхе, что даже став демоном, они все еще не могли его отвергнуть.
Так что демон не врал. Он действительно был тем, кого Кукловоды призвали в Замковой Башне. Но тогда… тогда этот демон должен обладать просто невероятным могуществом.
Арди аккуратно, обходя клетку по краю, подошел к противоположной стене.
Как он и думал.
Из каменной клетки торчали трубы, в которых обвисли обрубленные Лей-кабели, подсоединенные к разбитому устройству, которое некогда крепилось