Теперь надо было найти кочевников. Кондрат не сомневался, что они где-то здесь и должны будут задержаться в этом месте на подольше. Обилие обеспеченных покупателей, возможность как продать, так и закупиться, торговля с другой страной — одним словом, рай для тех, кто занимается торговлей. Только вот найти их среди такого обилия людей было непросто.
Они гуляли среди толп народа, держа при себе лошадей. То и дело к Кондрату то подбегали какие-то попрошайки, выклянчивая мелочь, то заглядывали в лицо смазливые девчонки, приглашая к их лавке, то кричал прямо в ухо какой-нибудь мужик, убеждая, что его мясо самое свежее. Именно поэтому Кондрату не нравились рынки. Ему не нравился этот шум, эта навязчивость и любовь поторговаться. Он просто хотел прийти и купить, а не… вот это вот всё.
— А как вы зовёте кочевой народ? — спросил Кондрат, гуляя по рынку.
— Их? Кочевниками, — ответил тот просто.
— И всё, никак больше?
— Ну… а как их ещё назвать?
Логично, конечно, даже и не поспоришь.
Они прошли половину рынка, когда Кондрату наконец попалось на глаза то, что он искал. Лавки, но совершенно отличные от остальных. Они ничего не продавали, а предлагали людям сыграть в самые разные игры, от стрельбы из рогатки по мишеням до каких-то карточных игр, всё, как и в прошлый раз. Здесь же была клетка с каким-то диким медвежонком, повозки, где продавали какую-то еду и небольшая площадка, на которой задорно танцевали представительницы прекрасного пола в своих пышных платьях.
Небольшой праздник посреди площади, и люди действительно подходили, заинтересованные весёлым шумом и музыкой. Даже парень потянулся туда.
— Не стоит, — предупредил Кондрат.
— Почему?
— Всё проиграешь.
Ещё в прошлый раз Кондрат заметил, что люди как-то не часто и выигрывают. Ничего удивительного, никто не проводит подобные мероприятия себе в убыток, а люди, уставшие от рутины и скуки, хотели развлечения, азарта, веселья и были готовы быть обманутыми. Не ему их осуждать, но и участвовать он бы в этом не стал.
Обойдя это место по кругу, Кондрат зашёл со стороны повозок. Они стояли параллельно друг другу, будто огораживая место проведения маленького праздника с тыла. Здесь было тише, обычных людей не было, только сами кочевники, которые или сновали туда-сюда, или стояли, обсуждая свои дела. Никто из них не обратил на Кондрата никакого внимания, пока он не протиснулся между повозками, попав.
— Чужак! Эй, чужак, сюда нельзя! — махнул рукой один из них. — Иди отсюда! Вход с другой стороны.
Но Кондрат упрямо шёл вперёд, привлекая внимание остальных. Двое мужчин, которых можно было назвать вышибалами, бородатые, загорелые, рослые, преградили ему путь.
— Чужак, ты ошибся проходом, здесь тебе не место, — произнёс уже другой. — Уходи.
— Не ошибся, — Кондрат достал документ. — Специальная служба расследований, я хочу поговорить с вашей старостой или кто у вас главный.
— У нас нет старших, — тут же ответил первый.
— Хорошо, тот кто отвечает у вас за всё.
— Нет таких.
— Что, у вас нет тех, к кому все прислушиваются, и кто говорит, что делать?
— Нет, нету, — ответил другой и улыбнулся.
Кондрат прищурился. Теперь-то уж было понятно, что ни просто издеваются, не желая сотрудничать.
— Вы видимо не понимаете всей серьёзности ситуации. Стоит мне сказать слово, и стража этого города скрутит вас и бросит гнить в тюрьму, а всё ваше имущество будет продано с молотка.
Их улыбка слетела с губ. Угроза показалась им весомой, чтобы продолжать выкаблучиваться дальше. Теперь на смену насмешки пришла враждебность. Люди — удивительные существа. Сначала пытаются тебе на шею сесть, а если сбросить, сразу обижаются и становятся агрессивными. При этом сами такого не любят.
— Кто главный? — повторил Кондрат вопрос.
— Не надо горячиться, — произнёс один из них миролюбиво, вытянув руку, будто пытаясь успокоить и шагнув вперёд.
Кондрат предупредительно положил ладонь на рукоять пистолета.
— Больше спрашивать я не буду, — предупредил Кондрат.
Почему они сопротивляются? О, Кондрат мог назвать много причин, но конкретно в этом случае они чувствовали себя хозяевами положения, свободными и непокорёнными, и то, что им кто-то приказывал, было оскорблением их чувств. Другими словами, оборзели. И такие люди имеют плохую привычку забываться и думать, что они выше закона.
Сейчас они тоже пытались, но… боялись. Да, чувствовали, что их не боялись, и боялись сами, отчего злились ещё больше. И вряд ли бы это закончилось для них чем-то хорошим, если бы из-за их спин не выплыла женщина в пышной юбке, совсем не по климату этих мест.
— Что у вас тут происходит? — с серьёзным видом окинула она своих болванов взглядом, после чего посмотрела в глаза Кондрату.
А вот и старые знакомые подтянулись…
Глава 22
Кондрат не знал её имени, но лицо отлично помнил, даже несмотря на то, что видел её всего раз, да и то, в свете большого костра и слегка накуренным.
Цыганка, судя по её лицу, тоже его узнала, но не сказать, что была рада видеть. Всё та же ярко-красная кричащая помада, чёрная обводка глаз и пугающе голубые глаза, но пропал заигрывающий взгляд, томная улыбка, весёлое настроение — теперь на него смотрела серьёзная, даже слегка недовольная женщина.
— Это вы, мистер? — голос тоже изменился. Стал строгим, будто она отчитывала его. — Что вы здесь делаете?
— Специальная служба расследований. Я хотел бы поговорить со старшим.
— А если с вами не хотят говорить? — упёрла она руки в бока.
— А если тогда с вами поговорит стража? — задал он встречный вопрос. — И в каждом городе, который вы посетите, вас будет встречать стража, сударыня? У империи руки очень длинные…
Кондрат говорил негромко, низко, зловеще… Чего уж там, он в принципе выглядел зловеще, что чаще всего вызывало у людей опаску и чувство, будто они уже что-то нарушили. Женщина подумала точно так же. Она прикусила нижнюю губу, после чего бросила взгляд на двух мужчин, которых тоже подобная перспектива не радовала, после чего махнула рукой, зовя Кондрата за собой.
— Идёмте, поговорим.
Мужчины расступились. Кондрат прошёл на задний двор их караванчика, который был будто маленькая импровизированная деревушка. Тут и дети