— Сержант, это кто? Вы кого привели?
— С внешки притопали, говорят, что свои, из шестьдесят третий части, беспилотная авиация. Я их просканировал пока шли, вроде так и есть. Вот у этого погоняло Пророк, а этот аж Зубр. По-моему, крутовато для зелёных пацанов, у которых от страха штаны сзади топорщатся. К Александру Сергеевичу их вёл, только вот эти говорят, что танк взорвался… А он же там… в нём был?
— Что? Вот чёрт! После того как мы всё подготовили, он нас сюда всех послал, а сам там со старшим остался. Он даже наводчика с собой не взял. А здесь связи нет, если генерала убили, кто теперь за старшего? Полковник со своей группой из рейда так и не вернулся?
— Нет, — помотал головой приведший нас сюда сержант, — с такими делами непонятно вернётся ли теперь. Кто из старших у нас остался?
— Если генерал мёртв, то Хомяк, сука твою мать. Он у себя? Этих к нему что ли теперь вести?
— У себя, конечно, он теперь из своей кладовой вообще не вылезает. Хотя теперь, после того как сообщение пришло, что мы победили, наверняка вылезет. Всех заставит трофеи собирать. Там, наверное, тварей немало взрывом покосило.
— Дофига, — буркнул Зубр, — весь плац трупами завален. Если хотите можем помочь собирать. А генерала вашего жалко, боевой был, да и механик-водитель красавчик, водила от бога. Там тварь была, точь-в-точь демон метров пяти ростом. Они его покрошили, но и он успел в ответ их рубануть. Боеуклад рванул… В общем…
Зубр замолк и только махнул рукой.
На несколько секунд в комнате повисла тишина.
— В общем так, — решил старший из встречающих. Веди их к Хомяку, пусть он решает куда их. Думаю, он всех сразу наверх на сборы пошлёт, так что возьмите у него сразу хранилище. Я здесь пару человек с ранеными оставлю, а с остальными наверх поднимемся надо посмотреть, что там делается, да и дозорных на крыше надо сменить.
То ли весть о погибшем командире, который тут явно пользовался авторитетом, выбила людей из колеи, то ли повлиял наш небольшой разговор, но лёд между нами слегка растаял и дальше мы пошли в сопровождении одного сержанта, без всякого Тощего, и второго молчаливого спутника.
Пересекая довольно обширное помещение, я непроизвольно бросал взгляды на выглядывающую из двери девушку. Так и есть — симпатичная. Вот только под глазами синяки и вид усталый. Это понятно, из-за двери на разные голоса доносятся стоны и всхлипы. Там, наверное, организовали лазарет для раненых. Девушка явно не врач и мало чем может им помочь, а сидеть бессильно рядом с раненым это очень выматывающее дело.
— Ничего, — проходя мимо, решил поддержать я её, — я видел там наверху не меньше полусотни умертвий завалили. Не знаю как в остальных, а в этих полно наноботов. Может и лечебные есть. Сейчас ваши всё соберут, закачаете раненых до упора, они их быстро на ноги поставят.
— Что? — Распахнула свои и так большие серые глазищи девушка. — Наноботы? А вы сами не ранены? Ужасно выглядите. Что там… Что там снаружи? Совсем ужас, да?
— Рядовой Иванова, отставить разговорчики. Доложатся начальству, потом поговорите. Всё вечером.
— А что наноботы, — не унялась девушка, — они помогают? Раненным смогут помочь?
— Конечно, удивился я, а вы их чем лечите тогда. Бинтами что ли, по старинке?
— Пошли, — опять толкнул меня в плечо сержант, — наноботы все на хранении у Хомяка. Нам выдают только дневную норму, чтобы вышедшие из строя заменить.
— Что⁉ — В этот раз удивляться пришлось нам, — а как вы воюете, как развиваетесь без наноботов? Или у вас тут с ними совсем туго?
— Наноботы есть, я же сказал, у Хомяка хранятся, только вот генерал, боевой мужик был, мир его праху, был слишком старорежимный, что не странно в его восемьдесят лет. Он с инспекцией здесь был, а когда все началось, взял на себя управление. Первую атаку отбили, ко всем остальным подготовились, как смогли, два раза на танке выезжал, самых сильных уродов добивал, но в этом деле ни в какую не хотел свое мнение менять. Сначала вообще запретил наноботы принимать, Хомяк его в этом тоже очень поддержал. Только когда двое из его подчинённых в инфицированных обратились, стали выдавать дневную норму по пять-шесть штук, смотря сколько у кого за день вышло из строя.
— Так, стоп, а артефакты? — Я посмотрел на сержанта новыми глазами, и не увидел никаких признаков, что тот использовал импланты или внешние артефакты, — вы их тоже не используете?
— Запрещено, помрачнел сержант, неизвестно как они влияют на организм, может они превращают людей в таких же уродов, с которыми мы сейчас бьёмся? Пока не проведут исследования, никаких имплантов.
— Так, а кто исследования проводит?
— Мне-то откуда знать? — Зло ответил сержант, — наверняка какие-нибудь умники в этом бардаке выжили, надо только наладить с ними связь, да и правительство хоть какое-то должно было остаться.
Я только покачал головой:
— Если правительство ждать, то мы скоро все здесь вымрем. Надежда только на нас самих и на то, насколько мы сильными станем. Нельзя сидеть без дела.
— А похоже, что мы сидим? Сам же говорил, весь плац трупами уродов выстлал. Это не ангелы с небес сделали, а мы.
— Тут спору нет — это круто. Вот только надолго ли у вас мин да взрывчатки хватит? У них есть нехорошие свойства заканчиваться, а что дальше? Накосите кучу существ, а сами останетесь такими как были? Хотя вам за уровни должны были и ловкости, и силы накидать. Только с наноботами всё это гораздо быстрее можно сделать. Да и раненным помочь надо, вы что зря над людьми издеваетесь?
— А они реально помогают?
— Ещё как. Только дозу дневную не надо превышать, да обратиться к информационному центру, активировать их на быстрейшее излечение. Самые страшные раны за сутки заживить можно, а всякие царапины на глазах просто исчезают. Вон на шнобель мой глянь, полчаса назад он у меня да нижний губы свисал, а теперь один шрам только остался.
Сержант с сомнением посмотрел на мой нос, и только покачал головой.
— Пришли, — сказал он, и застучал ещё в одну толстенную дверь кулаком,