Хельги взял левой рукой полную вязкой крови чашу за край, пальцы сразу скользко намокли, но он держал ее твердо. Другой рукой он зажал поданный ему веник из веток омелы, обмакнул его в красную жижу и пошел вкруг святилища, обрызгивая плахи забора.
Парни, оставив одежду на скамьях у стены вейхуса, сгрудились, словно стадо овец, следя за обходом годи. Наконец Хельги взял очередную чашу крови, подошел к ним и принялся обрызгивать парней кровью, пока не покрыл их красным с головы до ног. Годи произносил на древнем языке слова, обращенные к духам-защитникам, призывающие ветер силы, который дарует целостность и удачу в бою.
Гутхорм вручил мальчишкам кресала с кремнями. Те, согнувшись, так что на голых спинах проступили позвонки, дрожащими руками высекли искры, от которых с разных краев костров зажглись комки розжига.
Разгорелись заготовленные дрова на трех кострах, пошел дым вверх, выше дерева, к небу, где осеннее солнце разлило в высоких перистых облаках светлую реку. Распрямились парни, с улыбкой взглянул на них херсир, подал им братину с элем. Отпил Оттар, передал Инги, тот, отпив, передал далее по кругу.
– Отныне мы более не отцы вам, а братья, – сказал Гутхорм.
– Отныне вы все стали братьями-защитниками, – добавил годи.
Вдруг Инги дернулся и пошел, высоко поднимая колени, в пляске, его плечи развернулись, шея гордо несла голову, согнутые в локтях руки поднялись в стороны, каждый шаг его был увесист, словно он стал тяжел как бык. Вот он согнулся и закинул руки за спину, вот опять поднялся и развернул плечи… Пока Хельги и Гутхорм в изумлении смотрели на выходку Инги, Эйнар прыгнул за ним, а дальше и Тойво, и Оттар, и Хотнег.
Молодые воины понеслись в пляске вкруг дерева. Знаменосец Гутхорма запел боевую песню, мужчины затопали пятками и захлопали в ладони. Стало весело. Мальчишки пошли на второй круг, а дальше просто побежали, резвясь и радуясь, с прыжками и криками. Наконец Инги остановился, поднял голову, взглянул на висельника, на быка и простерся перед ними на землю. Остальные парни также упали головой к корням дерева. Хельги, прихватив еще одну чашу с кровью, быстро прошел между ними и обильно обрызгал их пятки, икры и бедра.
– Да, – проговорил Гутхорм. – Самые уязвимые места.
Когда чаша опустела, Гутхорм крикнул:
– Вставайте воины, да пребудет с вами ветер силы, побеждающий смерть и дарующий жизнь!
Парни вскочили, довольно сверкая глазами, исполненные веселой жизненности. Схватив врученные им бадьи, они вприпрыжку побежали к реке умываться. Кровь из туши перестала струиться. Хельги выплеснул остатки из деревянных чаш на камни и подставил руки под воду, которую поднес Хотнег. Гутхорм протянул Хельги братину с элем.
Молчаливые мужчины, стоя у костров перед деревом, теряющим свои ржавые листья, передавали друг другу братину и пили за новых воинов.
Работники Хельги скинули рубахи для кровавой работы с тушей. Они срезали уши, надрезали в нужных местах кожу, орудуя короткими ножами, содрали шкуру, вскрыли шею и грудную клетку быка, перевязав пищевод, вывалили внутренности на расстеленную тут же у корней дерева шкуру. Как раз пришли омытые от крови мальчишки. Инги вздрогнул, увидев груду внутренностей.
Хельги приказал им одеваться, а сам, подойдя к туше, срезал быку щеки, вырезал язык и, очистив, бросил в висящий над костром котел с водой, потом извлек печень и бросил туда же. Трэлли полили ему на руки, он велел им довести воду до кипения и слить ее, потом снова залить котел водой и добавить туда очищенные луковицы.
Трэлли, взяв за разные концы шкуру, вынесли внутренности в яму далеко за забором. Хельги проследил за тем, как они начали разделывать быка, выкладывая мясо на вновь расстеленную шкуру, затем кивнул головой, что все правильно, и, обернувшись к Гутхорму и другим, поднял руку, приглашая в вейхус.
Там Хельги взял с каменного стола кольцо и встал рядом со священной скамьей. Гутхорм сел напротив, остальные расселись на скамьях вдоль длинных стен. Хотнег наполнил элем братину и подал Хельги, тот, сдвинув кольцо на локоть, вознес братину перед священной скамьей меж резных столбов, затем плеснул на каменный стол и передал ее Гутхорму. Пока братина шла по кругу, Хельги держал такую речь:
– Ныне вы, молодые и сильные, стали не просто братьями Древнего быка, взявшего вас под свою защиту, вы сами стали им! Века назад воины разделились на два потока. Одни воспевают красоту и благородство рогатых, защищающих свое стадо, другие, хитрые и безжалостные, подражают волкам. И те и другие нужны в этом мире. Волки лучшие убийцы, чем олени, но волки не умеют создавать красоту. Рогатый самец, будь то олень, лось, тур или бык, стоящий на краю поля, освящает своей статью весь окружающий мир. Бык не спит глухой ночью, когда волки крадутся к спящим коровам и телятам. Рогатый стоит на страже, недаром конунги древности украшали свои шлемы рогами туров. Они – защитники.
Братина, совершив круг, вернулась к Хельги, и он испил остатки. Хотнег снова наполнил братину, и Хельги, сделав глоток, снова пустил ее по кругу.
– Бегущая стая волков наполняет этот мир движением времени. Пасущееся стадо под присмотром быка – что может быть красивее? Красота и бегущее время. И то, и другое важно в этом мире. Но сейчас наступает время войны, поэтому так важно для всех нас созидать мир. Гутхорм, и я, и наши братья смогли обустроить здесь, в Ормаланде, мирную жизнь, в которой вы выросли, но теперь мы с горечью отправляем вас на войну! Но… молю вас: пронесите через этот поход в самих себе мир и умение создавать и обустраивать жизнь!
Хотнег опять наполнил братину и подал Хельги. Тот, сделав глоток, передал ее Гутхорму.
– Любая жертва – это залог будущего. Благородные люди понимают время и жертвуют ради него. Никчемные живут сегодняшним днем и простыми порывами, как животные. Сегодня мы почтили дух быка ради вашей целостности и ради будущего нашей земли, теперь вы ее защитники. Защитники упорядоченного хода вещей. Даже в горячке боя не опьяняйтесь кровью, как волки! Не убивайте зря, берегите свою честь и спокойствие внутри себя. Хейлаи, ясени битвы! Хейлаи!
Трэлли подали хлеб и очищенный лук, внесли деревянные миски с ложками, а скоро поспела и мясная похлебка. На каменный стол установили котел. Годи черпаком с длинной рукоятью стал наполнять миски. Совместное застолье воинов в священном доме проходило спокойно и с пониманием важности