На языке назойливо вертятся вопросы, но я прикусываю самый кончик, чтобы их не задать.
Что значит: «Ты часть моей жизни»? Ваня говорил о прошлом? Не похоже…
Едем долго. В машине висит напряженная тишина, которую нарушает голос едва слышимый голос диктора в играющей магнитоле.
«Сделал бы радио громче, хоть музыку бы послушали!» - бурчу про себя.
- Куда мы едем? - интересуюсь у Вани, замечая, что мы выезжаем на загородную трассу.
- В тихое место, где сможем спокойно поговорить, - сообщает Ваня, глядя перед собой. Он злится, я это чувствую. Мы полчаса в дороге, а он ни разу не посмотрел в мою сторону. Руки на руле напряжены, вены на кистях вздуты.
- В городе таких мест нет? - провоцирую на разговор. - Почти все кафе в это время свободны.
- Из кафе ты сбежишь, - заявляет уверенно, будто точно знает, как я поступлю.
- Значит из того места, куда ты меня везешь, не сбежать? - вновь начинаю злиться на Лютаева. - Ты меня похитил!
- Когда вернемся в город, можешь сходить в полицейский участок и написать на меня заявление, - резко обрывает мои возмущения.
- Схожу и напишу, - озвучиваю пустые угрозы. Представив живописную картину, как я иду писать заявление на Лютаева, едва сдерживаю улыбку. Меня даже слушать не станут, выставят за дверь вместе с нелепыми обвинениями.
Сворачивая на знакомую дорогу, начинаю догадываться, куда меня везет Ваня. Внутри все сжимается от нахлынувших воспоминаний, будто замутненное стекло моей памяти Ваня протер чистой тряпочкой, открывая узкий просвет.
Наше место у пруда.…
Где тонкие ивы склоняют свои ветки к воде. А между тонких березок стоят деревянные скамейки, но Ваня везет нас к старым дубам. Там нет выложенной камнем дорожки, нет дворовых скамеек. Между двумя дубами лежит толстое бревно, а вокруг растет низкая газонная трава, которую мало кто притаптывает. В теплую погоду мы часто туда ходили, говорили обо всем, целовались. Мало было теплых дней….
Ваня останавливает машину недалеко от пруда. Я не спешу выходить.
- В машине будем разговаривать? - спрашивает Ваня.
Не ответив ему, открываю дверь, выхожу из автомобиля и иду в сторону березок, где ещё свой цвет не потеряли выкрашенные лаком скамейки. Ежусь от прохладного ветерка, что дует с пруда. Ваня идет следом, чувствую его взгляд, что жжет между лопаток. На плечи мне опускается тонкая куртка. Давлю себе порыв гордо сбросить ее на землю. Болеть нельзя, мне нужно заботиться о Мии. Стянув на груди края куртки, незаметно опуская лицо к воротнику. Вани подходит этот аромат парфюма. Сильный, дерзкий, волевой…
- Говори, - присев на скамью, поднимаю на него взгляд. Неудобно смотреть снизу вверх, шея начинает затекать, поэтому я просто отворачиваюсь в сторону. Мимо как раз проплывают утки, которые не вызывают во мне столько противоречивых чувств. И они не так привлекательны, как Лютаев.
- Выключай стерву, Вида. Не твое это, - качнув головой, присаживается рядом. Вроде мягко уколол, а все равно задел.
- В стервах ты разбираешься лучше меня, - пожимаю плечами.
- Можешь открыто сказать, что считаешь мою девушку стервой, - откинувшись на спинку скамейки, произносит с улыбкой. Его признание в том, что Агата его девушка, оставляет в груди глубокую царапину. Вроде и не больно, но неприятно щиплет. Интересно, как давно они вместе? Обрываю неуместную мысль, личная жизнь Лютаева - не мое дело.
- Твою невесту я считаю несдержанной истеричкой, - сам просил быть откровенной. Я могла бы ещё добавить, что у него испортился вкус. Коваленко и Авдеенко были куда интереснее его новой девушки.
- Агата мне не невеста, - заявляет Лютаев, кинув в мою сторону короткий взгляд. - Давай поговорим о нас, - предлагает Ваня, меняя тему.
- О нас? Нас давно нет, - устремив взгляд на водную гладь, произношу я. Разговор не клеится, мы оба напряжены, подбираем слова, будто не знаем, что сказать друг другу.
- Я хотел перед тобой извиниться, - удивляет своим заявлением Лютаев.
- За что? - голос ломается от эмоций, пальцы крепче сжимают ветровку на груди. Неужели речь пойдет об Авдеенко? Не хочу ничего знать. Мне давно все равно, с кем и сколько раз он целовался.
- За то, что не поверил тебе, - сообщает он. Не знаю, о чем идет речь, но точно не о поцелуях с Настей. Опираясь локтями в колени, Ваня опускает подбородок на сжатые кулаки. Теперь он смотрит на пруд, а я тайком поглядываю на него. - Ты не звонила отцу, - выдает Лютаев. Мы выяснили, кто заплатил твоему отцу за то, чтобы он подставил тебя.
- Кто? - дрожащим голосом….
Глава 13
Видана
Мысли хаотично носятся в голове, пытаясь найти виновного. Сколько раз за прошедшие годы я анализировала все, что случилось со мной, но так и не нашла объяснение? Кому я так понадобилась? Кроме отца на ум никто не приходит. Папа был единственным врагом нашей с мамой маленькой семьи. Он пропал шесть лет назад и больше не объявлялся.…
- Кому нужно было меня подставлять? - сцепив руки в замок, пытаюсь скрыть дрожь в голосе.
Не подозревала, что мне так важно узнать, кто стоял за моим отцом. Думала, что все осталось в прошлом и уже неважно, кто стал причиной нашего расставания. На самом деле причин было несколько, но толчком послужила именно та ситуация с Ульяной…
- Помнишь Марго? - повернув ко мне голову, спрашивает Ваня.
Помню ли я Коваленко? Наша последняя встреча долгие месяцы стояла у меня перед глазами, когда мы вместе наблюдали, как Лютаев целовался с Авдеенко на балконе.
- Я помню всех, - иронично. Сложно скрыть свое истинное отношение к своим бывшим одноклассникам. - Она имеет к этому отношение, - не спрашиваю. Сейчас мне кажется, что подсознательно я всегда подозревала её….
- Частично, - кивнув, Ваня переводит взгляд на водную гладь, будто ему не хватает духу смотреть мне в глаза. Поиграв желваками, он начинает рассказывать: - У меня не было чувств к Марго, когда мы начали встречаться. С моей стороны была лишь физика. Думал, с ее стороны все было так же - привязанность, секс, дружба. Потом появилась