Однако Ли Хон знал, что должен оставаться хладнокровным. Как бы сильно Синвон ни любил Соран, он не мог отдать ее.
– Соран сказала, что не может ответить тебе взаимностью.
Эти слова ранили Синвона сильнее, чем отравленная игла. В его глазах на миг вспыхнуло пламя боли и гнева.
– Ты подал прошение об отставке. Если тебе так тяжело, ты можешь покинуть дворец.
«Значит, ему придется уйти? Покинуть дворец, где Соран и Хон останутся вместе?»
– Но умирать тебе не позволено. Как бы тяжело ни было, даже если ты полюбил женщину короля и осмелился просить отдать ее тебе, ты все равно остаешься моим подданым и моим единственным другом.
Слова Ли Хона резали сильнее, чем боль в раненом плече.
– Ты не имеешь права распоряжаться своей жизнью. Ты это знаешь. Оставайся здесь. Я спасу тебя. Я не позволю тебе умереть.
Лицо Синвона становилось все бледнее. Соран, которая всегда находила в нем поддержку, не могла потерять его. Ради нее, такой доброй и ранимой, Ли Хон знал: Синвон не должен умереть здесь и сейчас. Он обязан был его спасти.
И в этот момент раздался пронзительный крик:
– Синвон!
Это была Соран. Переодевшись, она наконец добралась до них и увидела Синвона, теряющего сознание.
– Синвон, что случилось? Почему ты ранен? – воскликнула она, бросившись к нему.
– Соран, стой! Здесь может быть опасно… – попытался остановить ее Ли Хон, но она его даже не слышала. Увидев Синвона, распростертого на земле, Соран ничего вокруг не замечала.
– Очнись, Синвон! Ну пожалуйста, очнись! – она обхватила его, пытаясь встряхнуть.
Но взгляд Синвона становился все более тусклым. Он слабо улыбнулся. «Вот она, Соран… Та, которую я так жаждал увидеть…» Однако вопреки желанию еще хоть немного побыть с ней, он постепенно терял сознание.
– Синвон! Синвон! – отчаянные крики Соран разрывали тишину.
Но Синвон, потеряв последние силы, обмяк и рухнул на ее хрупкие плечи. Соран ощутила, как все внутри замерло, будто ее разум внезапно стал пустым, словно белый лист бумаги.
Синвон… Наш Синвон!
* * *
На рассвете, когда небо только начало светлеть, Ли Хон сидел с Соран в паланкине, направляющемся обратно во дворец.
Он не мог позволить, чтобы убитая горем Соран возвращалась вместе с остальными служанками, поэтому пригласил ее сесть рядом с собой.
Кап, кап, кап. Слезы безостановочно текли из ее глаз, падая на колени.
– Не волнуйся. Синвон будет в порядке, – мягко сказал Ли Хон.
Потерявшего сознание Синвона отправили в дом ближайшего лекаря. Его пульс был слаб, но он еще дышал. Лекарь уверил, что если быстро дать противоядие, то Синвон выживет.
Однако безопасность короля была важнее, и придворные настояли на срочном возвращении во дворец. Синвона пришлось оставить в Оньяне. Соран ничего не могла сделать. Ее переполняло чувство вины.
– Когда мы прибудем во дворец, позвольте мне вернуться в Оньян. Мне нужно убедиться, что с Синвоном все в порядке, – сказала она, глядя на Хона.
– Нет, – ответил Ли Хон твердо. – Как только первая помощь будет оказана, я пошлю за ним людей. Он будет доставлен во дворец и получит лечение у лучших придворных лекарей. Все будет хорошо, так что перестань плакать.
Соран вытерла слезы и взглянула на короля. Ей стало стыдно, что она позволила себе пролить так много слез перед ним, особенно из-за Синвона.
– Простите меня, Ваше Величество.
Но вместо того, чтобы рассердиться, король Хон с еще большей теплотой обнял Соран и мягко похлопал ее по спине.
– Твои переживания вполне понятны. Синвон был твоим защитником, а для меня – верным другом. Но теперь я уверен в одном: твое сердце больше не принадлежит Синвону. Оно принадлежит мне.
Соран подняла взгляд на Ли Хона. В его глазах она увидела непреклонную уверенность.
– Я доверяю тебе.
«Доверяю…» Соран сжала руки в кулачки. Да, он был прав. Теперь ее сердце целиком и полностью принадлежало королю.
Но где-то глубоко в душе зародилось чувство тревоги. «Ваше Величество так искренне доверяет мне… Смогу ли я оправдать его доверие?»
– Что для вас означает доверие?
– Это значит, что я никогда не буду тебе лгать. У меня нет ни причин, ни желания обманывать тебя.
Взгляд короля Хона светился искренностью. Он действительно не хотел ранить ее, не хотел разрушить то доверие, которое установилось между ними.
– Даже если ты назовешь белое черным или скажешь, что солнце заходит на востоке, то я все равно тебе поверю. Ты – моя возлюбленная, как я могу не поверить?
Эти слова звучали для Соран непривычно. Король доверял ей без оглядки, любил искренне, без капли сомнений, несмотря на ее недостатки. Но сможет ли Соран ответить ему тем же? Сможет ли любить его так же искренне, без лжи?
Ответ был, скорее, отрицательным.
Соран даже не могла назвать королю свое настоящее имя. Сердце разрывалось оттого, что она не могла быть с ним настолько честной, насколько он был честен с ней. Ли Хон считал, что любовь основана на доверии, но Соран не находила в себе смелости признаться в своем обмане. Она боялась, что правда разрушит все. «Если он обо всем узнает, его чувства ко мне исчезнут». Соран ненавидела себя за ту жизнь, которую вела прежде, когда обманывала людей. «Я не хочу больше лгать ему, но все, что я сделала, – это грех. Достойный наказания, достойный даже казни».
– Эта ничтожная девушка осмелилась полюбить Ваше Величество, – прошептала она, и горячая слезинка скатилась по ее щеке.
Соран обняла короля, который похлопал ее по спине, стараясь успокоить.
– Я боялась своей любви к вам, боялась оставаться рядом. Поэтому и хотела покинуть дворец. Но я решила. Я останусь рядом с вами, с тем, кого люблю.
В теплых объятиях Ли Хона Соран дала себе клятву:
– Я не уйду. Я останусь рядом с Вашим Величеством, пока это будет в моих силах. Даже если это станет грехом или превысит мои возможности, я больше не стану убегать, думая только о своих чувствах.
Она больше не будет трусливо сбегать, опасаясь будущего или того, что ее присутствие навлечет на короля беду. Если придется заплатить за свои ошибки, она будет готова принять наказание. Но предать доверие и любовь Ли Хона, отвернувшись от него первой, она не позволит себе никогда.
– От твоих слов на душе стало легче, – ответил Ли Хон, и на его лице расцвела яркая улыбка.
Он боялся ее решимости покинуть дворец. Боялся, что она однажды исчезнет. Но ее обещание оставаться рядом развеяло все тревоги.
«Теперь я буду