Сане бармену. У него самого бабок нет. Да и уехал он в отпуск с девушкой своей.
С девушкой…
Дашка…
Как мне хочется тоже с ней укатить куда больше и не возвращаться. Чтобы только вдвоем. И никаких проблем. Я бы работал, а она училась. Вечером мы бы гуляли, а потом ночью она была моей. Я не выпускал бы ее часами. Здесь даже сексом нормально не заняться. У меня дома вечно кто-то есть. У нее тоже редко, когда складывается.
А денег на квартиру у меня нет. Не по дешевым же отелям ее возить. Даша для них не создана.
Тряхнув головой, набираю босса.
– Какой аванс, Руслан? – недовольно выдает он, когда прошу его о зарплате и сразу же авансе. – Там на тебе три коктейля висит. И два разбитых бокала. Я их вычту и так и быть могу зарплату выдать раньше. А аванс никак. Уж не обессудь.
– Ясно… я заеду за деньгами к вечеру.
Сбрасываю, раздражаясь. Когда отец Илоны на него наехал он не так говорил.
Но у меня нет таких связей как у Игоря Владленовича. Перед мной можно не лебезить.
Вспомнив о визитке Барского, отыскиваю ее среди хлама на столе.
Трубку поднимают почти сразу.
– Офис Барского Игоря Владленовича. – Отвечает, судя по всему, секретарь.
– Здравствуйте. Я могу как-то связаться с Игорем Владленовичем?
– К сожалению, сейчас нет. Он уехал в командировку и недоступен.
– Это срочно. Вы можете дать мне его мобильный номер?
– Нет. У меня четкий приказ его не беспокоить.
Блядь…
Ну и нахрена тогда давать свой номер?
С психа скидываю звонок.
Обзваниваю еще нескольких знакомых, но сумма, которую в итоге могу собрать остается очень далекой от необходимой.
На следующее утро еду к матери.
Она все еще в реанимации, и к ней не пускают.
Отец сидит на стуле в коридоре. Как верный пес, стережет хозяйку. И я сажусь рядом. Тоже стерегу.
– Как она? – спрашиваю у него.
– Стабильно, – отвечает уже трезвым голосом. – стабильно плохо, Руслан. Мне озвучили сумму. Где деньги брать я не знаю. Банк не даст. А знакомых у меня таких нет. Можно продать телевизор, но…
– Нет смысла. Даже если мы продадим все технику все равно не хватит.
Рьяно растираю лицо.
Я всю ночь думал о том где взять денег. Даже через знакомых нашел номер Илоны, чтобы связаться через нее с ее отцом. Но она оказалась вне зоны доступа.
Теперь у меня остался только один вариант.
– Руслан, – раздается неожиданно справа до боли родным голосом.
Поворачиваю голову и вижу Дашу, торопящуюся ко мне. Следом идет Славик.
Встаю и она тут же влетает в мои руки.
– Господи, Руслан, – придавливает меня сочувствием, – как тетя Марина?
Отрешенно обнимаю ее.
– Жить будет.
– Слава Богу. Я только час назад узнала. Почему ты не позвонил?
Жму плечами. Не позвонил, потому что Даша тут же начала бы искать варианты как достать денег. А ее варианты мне не подходят.
– Мне жаль, – произносит Белозёров, подходя ближе.
Смотрит на отца и кивает ему приветственно.
– Руслан, мы тут денег привезли немного, – лезет в сумку Даша, – я у папы из ящика взяла, пока он не видел. Потом объясню, сейчас времени не было. И Славик тоже собрал.
– Предки передали, – говорит он, вытаскивая из кармана с десяток крупных купюр.
– Не надо.
Засовываю руки в карманы.
– В смысле? – с упреком бросает Дашка. – тут не очень много, но я потом еще поговорю с папой. Уверена, он займет. Это же не просто на погулять. Это важно. Для твоей мамы. – сует мне пачку.
– Не надо. – повторяю, отступая назад. – я не возьму.
– Что значит не возьмешь? – так и стоит с протянутыми деньгами, смотря на меня как на того, кто свалился с луны. – Руслан, это для тёти Марины.
– Спасибо. Но я сам найду деньги.
– Руслан, ты что как девчонка выделываешься? – встает позади меня отец, – Друзья помощь предлагают.
Тянется рукой к деньгам, но я удерживаюсь его за запястье.
– Я сказал – нет. Сам найду, это ясно?
Белозеров хмыкает, убирая купюры обратно, а Даша не двигается.
– Руслан, – шепчет тихо.
Я понимаю ее желание помочь. И ценю. Но денег ее семьи не возьму, даже под дулом пистолета.
Беру ее за руку и отвожу дальше.
– Руслан, зачем ты так? – заглядывает мне в лицо, когда мы останемся вдвоем, – Твои принципы сейчас неуместны.
– Как есть.
– Что значит как есть? Ты не можешь отказаться от них даже ради мамы?
– Не могу.
Даша возмущенно тянет носом воздух, сжимает губы.
Обижается. Но это действительно принцип.
Становиться побирающимся перед человеком, который говорил, что не будет благотворительным фондом для моей нищей семьи я не собираюсь. И пусть меня расплющит окончательно, но деньги я достану сам.
– Тетя Марина точно в порядке? – Даша смотрит на меня серьезно.
С осуждением.
– Да.
– Где ты возьмешь деньги?
– Займу.
– Вот на, занимай, – на эмоциях тычет мне ими в грудь. – Отдашь потом, как будут.
– Даша, – предупреждаю.
– Ты дурак, Руслан! Глухой и слепой дурак!
Согласно веду плечами. Пусть так.
Даша тянется ко мне и целует в щеку. Горячо и несдержанно. Видимо что-то чувствует. Она одна меня способна чувствовать на каком-то отдельном уровне, не доступном остальным.
– Знай, я помогу. Только позвони, хорошо? – шепчет с надеждой.
Оставляю вопрос без ответа.
Только прижимаю ее к себе крепче.
Изо всех сил. Потому что я не позвоню. И она больше тоже не позвонит.
Вариант где достать денег у меня есть. Самый быстрый способ и проверенный. Но когда я на него решусь, маяк навсегда погаснет. И я снова останусь в своей темноте, где мне и место.
Нет у меня вариантов доплыть до моего маяка. Как ни гребу веслами, как ни стараюсь, он только отдаляется.
Рвано вдыхаю любимый запах, запечатывая его в себе. Оставляю под кожей.
И мысленно прошу прощения.
Прости меня, Даша.
Твое место не рядом со мной.
Оно там, вверху. Ты всегда парила высоко. А я никогда не умел летать.
Да и плаваю, как оказалось хреново.
Вслепую нахожу ее губы и впечатываюсь в них. Жадно. В последний раз. Насыщаю себя ею, как кислородом, но перед смертью не надышишься. Поэтому дав себе еще секунду, отрываюсь.
Агонизирующее сердце рвётся наружу. Истерически и болезненно сжимается.
– Езжай домой, Даш. Я во всем разберусь, – говорю прежде, чем развернуться и уйти.
Глава 31
Сердце – не просто орган, перекачивающий кровь.
Сердце – живое. Оно умеет чувствовать, болеть,