При этом совершенно сознательно были выбраны принципиально разные сценарии сближения и та ракета, которой предстояло догонять должна была быть выпущена раньше той, что летела навстречу.
Коридор тем временем чуть расширился — это было никак нетипично для привычного шаттла военных лет, пусть и маневрирующего, но это было характерно для P-шаттла. AI терминала, как и AI операционного центра «Аманды» так его и идентифицировали. Были еще недавно поставленные на вооружение AEX mod.118, они имели гиперзвуковые аэродинамические плоскости, но ресурс своего «планера» эти шаттлы, похожие на изощренно сделанный наконечник копья, расходовали бережливо, задействовав аэродинамику только при сходе с орбиты и заходе на посадочную траекторию — все-таки защитные материалы были восприимчивы к гиперзвуковому «супер-аэродинамическому» стрессу.
Рамхерст тем временем раскидал шесть десятков точек перехвата, относившихся к виртуальным пускам. Все шестьдесят четыре точки он конечно не размещал — это сделал AI. Рамхерст лишь скорректировал диапазон дальностей по своему усмотрению.
Наконец появилась картинка с оптической станции, располагавшейся как и один из лазеров «Аманды» в горах с нетипично легко выговариваемым названием Алтай.
Зрелище нимало удивило всех троих — смутно различимый за атмосферным размытием даже для сорока пяти дюймового телескопа, объект был вдобавок окутан плотным светящимся плазменным образованием, явно структурированным каким-то магнитным полем. Силовые линии последнего, будучи очерченными неоднородностями плазмы отчетливо просматривались.
Еще впереди было какое-то образование, сильно светившееся в инфракрасном и несколько слабее в оптическом диапазоне — это-то главным образом и затрудняло наблюдение самого аппарата.
Раздался предупреждающий сигнал, затем почувствовался легкий толчок — первая ракета покинула терминал. Бивердейл бросил взгляд на экран отвечавший за системные параметры стартового комплекса. Ракета ушла мягко — воздействие на стартовые системы было в пределах номинального. Люк был уже в процессе закрытия, состояние контейнера было удовлетворительное. Где-то неслышимо для операторов ревели турбовентиляторы, продувавшие лабиринты бетонного каземата.
— Даже не знаю, что лучше: если мы попадем или если промахнемся, — пробормотала Дженнифер.
— Наша задача попасть, — затаив дыхание, ответил Рамхерст, — но слишком уж эта штука выглядит круто для примитивного имитатора.
— Я пока кроме облака не вижу ничего однозначного, — ответил Бивердейл, хотя склоняюсь к мысли, что в качестве такого имитатора они использовали полноценный V-шаттл.
На системном экране произошли очередные изменения. Где-то там, на поверхности откинулся очередной многотонный люк, после чего из-под земли повылетали четверти внутренней крышки — крышки самого контейнера.
Потом из наклонного колодца энергично вышла пятидесяти шести футовая белая коническая ракета, принявшаяся не особо торопясь выписывать замысловатую кривую. Выглядело так, словно у ракеты было что-то не в порядке с двигателем. На деле так оно и работало. Сбоку одного из экранов было выведено окно векторной диаграммы, движения которой повторяли пляску вырвавшейся из-под земли башни. В какой-то момент картинка с векторами дополнилась красным кругом и одновременно с этим картинка сразу с нескольких камер обратилась в один сплошной непроницаемый фон.
Провернувшись в своем маневре до нужного направления, ракета включила свои главные бустерные двигатели и рванула вперед, набирая каждую секунду скорость в полтора маха. Произойди такое включение в контейнере, тот выдержал бы, но лишь в той мере, что обеспечила бы механическую сохранность соседних противоракет. В ее обеспечении участвовали бы и контейнеры самих этих соседних ракет. Контейнер же преждевременно стартовавшей частично разрушился бы. Не обошлось бы без серьезных ремонтных работ с тяжелой техникой и временной утратой боеготовности всего терминала.
Если бы маломощный предбустер просто бы вытолкал ракету из контейнера и разгонный блок включился на сопоставимой с запланированной дистанции, то и тогда поток газов вполне мог повредить многоразовый контейнер.
Система довольно изящно обходила эти проблемы — маломощный двигатель с управляемым с помощью интерцепторов вектором выталкивал ракету и начинал вести ее по заранее просчитанной бортовым компьютером траектории, которая в какой-то совершенно определенный момент должна была совпасть с тем направлением, куда ракете следовало рвануть. Вектор выхлопа при этом никак не попадал в окрестности открытого люка. Уносившаяся ракета ничего после себя не оставляла — предбустер был составной частью компоновки первой ступени, в которой после выгорания этого самого предбустера образовывалась лишь незагруженная полость, не создававшая никакого дополнительного сопротивления.
GBA создали эту прекрасную и предельно функциональную машину еще до Предвойны, в том позабытом прошлом. Потом, в годы Предвойны появилась sys.580, отличавшаяся от sys.520, главным образом улучшенной технологией производства и линейкой модификаций, позволявшей менять массовое соотношение первая-вторая ступень. Нейтронные заряды, на золотые линзовые оболочки которых знаменитости сдавали свои побрякушки ставили, главным образом на те sys.580.
Бивердейл молча следил за полетом двух противоракет, отображаемым лишь в виде отметок на карте, да строками параметров. Вытолкав боевую часть за пределы мезосферы, бустеры отделились.
Сколько этих конических колонн за годы Войны поприземлялось там, где им не следовало приземляться, было не перечесть. Положение в определенной мере выправляли системы снижения — раздуваемые баллоны и парашюты, ввиду своей вторичности нередко обрывающиеся. Еще были транспондеры, на финальном участке снижения рапортовавшие в интерлинк и системы оповещения. Так или иначе, приземление такой бочки, пусть даже тормозные системы которой отработали как положено, не сулило какой-нибудь постройке ничего хорошего. Впрочем, были и охотники за ценным металлическим ломом.
Рамхерст был занят виртуальными пусками. Виртуальный пуск был в большей мере процессом, задействовавшим в себе не столько терминал сколько радиолокационные установки, конфигурируя их целеуказания в различных вариациях и поддерживая своеобразную обратную связь с операционными центрами радаров.
Если бы цель была стандартной, то единственным фактором, вносившим неопределенность в процесс перехвата были бы ложные цели, и виртуальный пуск скорее всего был бы призван проверить какой-то отдельно взятый радар, сравнив его целеуказание с полноценным целеуказанием от группы, в которую проверяемая локационная станция также могла бы входить.
Так, в частности недавно тестировали AEX AMANDA, неизменно потрясавшую своими результатами.
Сейчас же все радары были повергнуты в замешательство. Причиной тому было плазменное, вернее сказать ионное облако, которое оказалось удерживаемым магнитным полем облаком ионов натрия — об этом успел сообщить AI.
К счастью, оптическим системам все же удалось локализовать объект — область сильного излучения находилась лишь впереди ионного облака, взаимодействовавшего с атмосферой и разогревавшегося.
Судя по всему, ионное облако каким-то образом защищало сам аппарат от воздействия атмосферы. Еще точность радиолокационного позиционирования составляла несколько сотен метров, что никуда не годилось — за такое шаттлу так же следовало благодарить этот свой кокон.
Тем не менее, размытие локализации все же