Сам терминал GBA AMALGAMA был этаким маленьким кусочком Америки, затерявшемся в угрюмых просторах далекой Сибири. Никакого экстерриториального статуса площадка, конечно не имела — кусок Америки был представлен персоналом. Впрочем, вспомогательный контингент мог был быть укомплектован из национальных подразделений каких угодно государств Блока. Вспомогательный контингент даже мог быть российским, несмотря на их сложные взаимоотношения с SSSF — командованию Блока не пристало согласовывать свои кадровые решения с устроившими взаимную перепалку округами или как они там называются… Те, в свою очередь, тоже прекрасно отдавали себе в этом отчет.
Центральным сооружением терминала являлась бетонная махина площадью с футбольный стадион и высотой более тридцати метров. Бетонная конструкция была размещена ниже уровня земли и с воздуха выглядела как ровная бетонная площадка с рядами бронированных люков выкрашенных в тон серой поверхности.
Существовало несколько буквенных модификаций терминалов, отличавшихся разными долями противоракет всех трех эшелонов — ближнего, среднего и дальнего. Количественные расхождения были незначительны — не более двадцати процентов.
GBA AMALGAMA-mod.B имела в своем арсенале шестьдесят четыре противоракеты среднего эшелона, двадцать противоракет дальнего эшелона, то есть высокого противоорбитального класса, и девяносто шесть противоракет ближнего эшелона, перехватывавших баллистику на высотах от 300 км до куда боле критических подступов с высотами «вниз до» 60 км.
Из девяноста шести противоракет ближнего эшелона двадцать были ядерными селекторами, которые в последнее время активно вытеснялись лазерами. Радиус купола противоракет ближнего эшелона составлял всего 700 км.
Для противоракет среднего эшелона номинальный радиус составлял 2000 км, но sys.520 по доброй традиции имели некоторое превышение номинального радиуса, составлявшее в наиболее благоприятной конфигурации стрельбы пятнадцать процентов. Дальний эшелон был представлен AEX sys.770, которые помимо баллистики были способны поражать спутники на орбитах, сопоставимых с геостационарной и были в состоянии развить вторую космическую скорость.
В общем, при нормальной функциональности внешней локационной компоненты два-три таких терминала были в состоянии парировать баллистическую атаку, которую до Войны любой политик или обыватель расценил бы не иначе, как апокалиптическую.
Предыдущий опыт Войны не оставлял никаких сомнений, что одиночный шаттл, пусть и способный к длительному маневрированию в атмосфере, не сопоставимо уступает по своему приведенному потенциалу с массовой баллистической атаке. Уступает как по приведенному потенциалу, так и по «проникающей способности динамического объекта» — таким абстрактным термином штабные называли шансы того или иного летающего устройства войти в тыловое пространство противника.
Противоракеты независимо от принадлежности к тому или иному эшелону были размещены в индивидуальных контейнерах, подключенных к централизованной системе кондиционирования.
Контейнеры размещались в своих ячейках-позициях, устроенных в укрепленных бетонных поясах.
В боковой и нижней части такого пояса размещалась воспринимавшая часть пусковых нагрузок стальная рама. При загрузке очередного контейнера, тот подавался сбоку и чуть вверх сквозь проемы в этой раме при помощи специального крана-кондуктора, перемещавшегося в высоченном коридоре, устроенном в центральной части пояса. Если говорить упрощенно, то два ряда контейнеров располагались симметрично и под углом в двадцать градусов к вертикали. Нижние части контейнеров были ближе друг к другу чем верхние. Между этими рядами пролегал коридор с рельсовыми путями для транспортной платформы внизу и крана-кондуктора вверху.
В коридор въезжала перемещавшаяся по рельсам транспортная машина, на которую предварительно устанавливали в вертикальном положении сразу несколько контейнеров. На транспортных рельсовых путях были устроены поворотные круги.
Допускалась и загрузка по одному контейнеру непосредственно с прибывшего на объект транспорта — такие колесили по дорогам SSSF преимущественно ночью.
Все эти ухищрения с загрузкой внутри укрепления служили одной цели — скрыть от орбитального наблюдения процесс пополнения боекомплекта терминала. К ракетам дальнего эшелона все это не относилось — они загружались по-старому, сверху, иначе размеры подземной части критически увеличились бы.
Все пояса, их ряды, были связаны в конструкцию прямоугольных очертаний, и являвшуюся тем самым бетонным сооружением, заглубленным по самую кровлю в землю. В самом этом сооружении имелся ряд технических помещений, но во время боевой готовности персонал оттуда эвакуировался.
Командный пункт находился в полукилометре от пускового комплекса и находился он также в пределах огороженной территории площадью в тысяча сто акров. Командный пункт также был укрыт — находился он на глубине двадцати метров и был связан с пусковым комплексом туннелем.
Одни из выходов командного пункта вел прямо на подземную же автостоянку, с которой можно было уехать прочь с площадки в жилой городок, расположенный в пяти километрах от пусковой позиции.
В городке располагались как жилища офицеров терминала, так казармы для подразделений, отвечавших за охрану объекта. На FFX-75 это был взвод морской пехоты США.
Если бы вздумалось проехать по проложенной к терминалу дороге еще три мили, то есть те же пять километров, то можно было бы оказаться в типичном российском поселке, так называемом совхозе, жившем обычной жизнью поселка LBSF.
Площадь, отводившаяся под терминал не являла собой просто обнесенную забором территорию. Под землей была проложена целая сеть как силовых кабелей, так и линий передачи данных, преимущественно оптоволоконных.
На специально оборудованных площадках можно было разместить пусковые установки ПВО, хоть те же «Персевали» и подключить их к оборудованным у площадок портам энергопитания и передачи данных.
Таким образом, установки ПВО могли получать целеуказание от сколь угодно удаленных и разнотипных радаров, хоть с включенного в интерлинк развернутого за соседним лесом радара самого «Персеваля», хоть с AEX AMANDA, теоретически способного вести и воздушные цели. Ко всему прочему, в последние годы терминалы стали комплектовать мачтовыми радарами ПВО — это заметно снижало уровень угрозы от атаки крылатыми ракетами.
Предполагаемая траектория объекта, проходившая к югу от SSSF, в двухстах километрах от южной «Аманды», отображалась в виде полупрозрачной желтой полосы шириной около трехсот километров — точная траектория маневрирующего объекта определена быть не могла.
Полоса медленно, но верно сужалась. Наконец, когда шаттл вышел из-за радиогоризонта, полоса сузилась до ширины в семьдесят километров. Центральная линия полосы сдрейфовала к югу и теперь ее удаление от суперрадара было не двести а двести пятьдесят километров.
Бивердейл тем временем выбрал конфигурационные параметры двух физических пусков, приказав AI определить две различные точки сближения, одну встречно-упреждающую, другую догонно-упреждающую.
Интервал между двумя предполагаемыми попаданиями был выбран в сто пятнадцать секунд, а дальности составили семьсот семьдесят и тысяча сто восемьдесят пять километров — для sys.520 это была «зеленая зона», в которой энергетика ракеты могла быть реализована наиболее оптимально.
Говоря простым языком, точки встречи расположились не на границе максимальной дальности, но и не в ближнем радиусе, где перехват происходит «впопыхах» и цель проносится у самого носа только набирающей максимальную скорость ракеты,