Мне сегодня страшно – и поделом.
Не скажу, чтоб сильно тебя любил,
но чего-то медлится на скамье.
В десяти минутах ходьбы – Арбат,
где когда-то пили пивко в фойе
до начала сеанса сестра и брат.
А чего смотрели? По чьей вине?
Не припомню, да и тогда не знал.
Никого вокруг. Лишь откуда не —
известно взявшийся генерал
бычью шею мнёт пятернёй – озяб,
и идёт в ворота к себе домой,
представляя, верно, что там генштаб,
где дурные сводки лежат горой.
. . . . . . . . . . . . . .
Никогда уже в пестроватый ворс
твоего жакета не ткнуться лбом.
На заросший ровной травой откос
вышел лебедь, чёрным шурша крылом.
14 августа
II
Я один пройду меж кусковских пихт
на голландский пруд сквозь сырой туман.
Будет мне о чём расспросить у них
в октябре, топыря вином карман.
Вновь увижу рамы барочной крем
и графини с круглым брюшком халат.
Я сжимал здесь руку Елены М.
лет пятнадцать с лишком тому назад,
в год, когда почти пустовал престол,
толковали что-то про новый нэп,
хоть и было видно: король-то гол.
Нет в земле родимой надёжных скреп.
Вот и вспомнил – чёлку, тугой платок
и холщовый крепкий ремень сумы…
Но когда студенческий наш урок
оборвался, редко встречались мы.
А когда и встретимся – что с того?
Посудачим, не возвращаясь вспять.
Но ведь было что-то у моего
сердца? Кто теперь может знать…
Потому и сутолоки похорон
я не видел и не спешу туда,
где в высоких терниях грай ворон
над всего однажды сказавшей да.
13 августа 1979
Вальдемар Вебер
Стихи разных лет
Вальдемар Вебер – поэт, прозаик, переводчик. Пишет на русском и немецком языках. Родился в 1944 г. в Сибири. Детство прошло во Владимирской обл. С 1962 г. жил в Москве. Окончил педагогический факультет Московского Ин`яза. Автор нескольких книг поэзии и прозы на русском и немецком. Печатался в журналах «Новый мир», «Знамя», «Дружба народов», «Арион», «Нева», «Интерпоэзия», «Плавучий мост» и др. Переводчик и составитель многих известных антологий немецкой поэзии на русском языке в 1970-2000-е годы. Руководил семинаром поэтики и художественного перевода в Литературном институте им. Горького. С 1992 по 2004 г. работал в университетах Граца, Инсбрука, Вены, Маннгейма, Пассау. В 2002 г. основал в Аугсбурге издательства Waldemar Weber Verlag и Verlag an der Wertach. Переводился на французский, английский и болгарский. Лауреат трех международных литературных премий. Живёт в Аугсбурге (Германия) и Москве.
«Вновь запевает ранняя птица…»
Вновь запевает ранняя птица
и распускается роза,
и ты ощущаешь себя
заодно с рассветом…
Похоже, создателю ты еще нужен,
и пока не исполнил
всех своих обязательств,
если он каждое утро,
свой резец вложив тебе в руку,
как всегда, говорит: «Давай!»
I
Сон
Сожженный германский город.
Безлюдный,
безмолвный,
и я в нем,
почтовый голубь
c посланием,
которое некому передать…
«Наше счастье, что мы —…»
Виталию Штемпелю
Наше счастье, что мы —
не сыны палачей,
что мы – из семьи убитых,
оклеветанных и забытых,
что не надо нам опускать очей,
повстречавши однажды
потомков жертв,
у которых в груди
словно кратер отверст…
Нам с тобой повезло. С тем везеньем живем.
Только нашей заслуги нисколько нет в том,
как на них, «невезучих», – той самой вины,
в ад превращающей дни и сны…
О памяти мертвородящий голем,
копилка с прожорливым дном!
Грохнуть бы оземь,
и дело с концом!
Да только она не бьется…
Миражи
Юлии Покровской
Один честный поэт признался,
звуки немецкой речи
у него вызывают
металлический привкус во рту.
О незлопамятный русский слух,
и я не раз замечал,
мое имя
приводит тебя в смущенье.
Надо бы взять псевдоним,
да теперь уже поздно,
тогда молодым
я не знал,
что не только опыт
правит людским сознаньем.
Гораздо родней миражи;
достаточно чарки водки —
и уже из дали доносится
эхо татарских копыт.
Оттепель
За пустырями прозрачнеют дали,
снег прекращается, словно подняли
белую штору большого окна,
полдень всплывает, будто со дна
света бездонного… все теперь в мире
будет иначе, к нам из Сибири
бабушку вдруг насовсем отпустили,
в спальный вагон ей плацкарту купили,
белые простыни, проводница,
шумных попутчиков добрые лица,
снабженец, геолог и даже мент…
Его не коробит ее акцент.
Чай в подстаканниках с видом Кремля.
Та же дорога. Та же земля.
1957–2019
Данциг
А.Ренанскому
Лукавый жрец,
на все руки шельмец,
лжец-летописец сходит с ума…
И тогда История берется за дело сама,
и начинается страшная кутерьма,
и тут не до правды уже, не до лжи,
слова, как ножи.
Но вот чей-то голос
иное, чем все, говорит,
одуматься просит, зовет врача,
находит правильные слова…
Вон и шапка уже на воре не горит,
а у пальто с чужого плеча
подрезаны рукава.
2016
Памяти дяди Вити
Сколько их было,
вернувшихся
с фронта и Соловков,
выживших, но загнувшихся