– Эх, да ты, видно, давно здесь страдаешь. Тельцем своим махоньким протопила ложбиночку, в которой лежишь.
Он протянул руку, чтобы взять её, но она стала показывать свои клычочки.
– Если ты будешь кусаться, я не смогу тебе помочь. Солнышко ты моё, я тебя возьму домой, обогрею, накормлю, если ты обещаешь не кусаться.
Он протянул руку и легонько погладил её, затем аккуратно взял на руки и поспешил в дом.
Братья-близнецы приметили в окне батюшку и закричали:
– Мама, мама, батюшка что-то несёт!
– Что? – спросила Светлана.
– Лису!
Двери открылись, и вошёл настоятель, а в руках – рыжий комок шерсти.
– Посмотрите, кого я нашёл, – опустил он комок на пол. – Это пекинес, совсем замёрз, и лапки-то задние совсем не держат. Надо налить ему водички и дать что-нибудь мягенького покушать.
Собачка несколько раз лизнула язычком водичку, но есть отказалась.
Тут отворились двери, и вошёл папа близнецов Николай.
– Папа, папа, смотри, что у нас.
Отец Сергий обратился к нему:
– Николай, вы никуда не торопитесь?
– Да нет.
– Давайте быстренько сгоняем к ветеринару.
Они вышли за дверь, сели в машину и уехали.
– Слава Богу, открыто, – обрадовался священник, когда они подъехали к ветеринарной клинике. – И народу вроде нет, Пусечка-то наша вся дрожит.
Скоро собачка оказалась перед ветеринаром на столе. Врач взял тонкий инструмент и начал покалывать заднюю часть её туловища и лапки. Она беспокойно оглядывалась.
– Ну, есть надежда, что оживёт ваша собачка. Сделаю ей укол антибиотика и витаминов. Но нужно поколоть хоть недельку, а то и больше.
Врач завёл для неё собачий паспорт с именем Пуся, записал диагноз и лечение. Тут же купили ей консервы для еды с витаминами, небольшой поролоновый лежачок и поехали обратно.
А близнецы уже весь лёд в окне растопили своим дыханием и запрыгали от радости, увидев машину.
Батюшка с папой вошли в дом, опустили собачку на поролоновую подстилочку и, открыв собачьи консервы, положили на блюдечко. Рядом поставили воду.
– Ну вот, пусть отдыхает. У неё был трудный день, и, возможно, не один.
– Ну и вы, отче, отдыхайте, а мы пойдём, благословите, до завтра!
– Бог благословит! Только езжайте осторожно, а то дождь начал покрапывать, скользко будет.
Все ушли, и батюшка остался один. На кухне оставил одну дежурную лампочку, чтоб бедная Пуся не пугалась ночью на новом месте, и ушёл в келию читать правило. А капельки дождя по крыше стучали как-то ласково и музыкально, будто пели колыбельную для собачки.
Наутро батюшка увидел лужицу на полу кухни.
– Это ладно, кроватку-то не намочила – и то хорошо, на передних лапочках ползёшь – и то славно.
Батюшка вытер пол, тщательно вымыл руки, надел ряску и пошёл в храм.
И, действительно, на богослужение пришли несколько новых людей, поставили свечи, немного постояли и удалились.
После богослужения все пошли пить чай: опять чета с близнецами, староста с супругой и несколько пожилых прихожанок. Все проходили мимо Пуси и сочувственно останавливались на время.
После чая батюшка оделся и осторожно взял на руки собачку, чтобы вынести её на улицу. Она стала оглядываться то вправо, то влево, болезненно поскуливая.
– Э, как у неё всё тельце-то изранено, всё болит, – отец опустил её на землю, она стала ползать, обнюхивать всё вокруг. Немного проползла, затихла – и потёк ручеек.
– Понимает, что её выгуливают, – отец снова взял её на руки и отнёс в дом.
Снова вымыл руки, надел рабочие перчатки.
– Ну а теперь, кто со мной в храм? Будем вертеп делать!
Засобирались староста, мать с отцом и близнецами. Пожилые прихожанки попрощались и побрели домой. Разгрузили машину старосты, в которой была целая гора еловых веток. Достали из сарайчика металлический каркас для вертепа и принесли в храм. В центре храма поставили каркас, и все стали – наблюдают за настоятелем, что он будет делать дальше.
– Ну вот, смотрите, один берёт две веточки и закрывает арматуру, а другой завязывает. А когда всё закроем, потом ветки сами будут одна другую держать.
Больше часа трудились, всё закрыли, сверху сделали круглый куполок, как в люлечке у младенца. Внутрь батюшка поставил аналой с иконой Рождества Христова. И получилось, что, для того чтобы подойти к иконе, нужно всем поклониться и войти в пещерку.
– Ну вот, теперь всё готово к празднику. Осталось прибраться немного, – торжественно проговорил отец Сергий.
Подобрали остатки еловых веток, подмели иголки, присели все на лавочки и любуются красотой. А запах еловый так елеет душу, праздником пахнет.
И тут мама близнецов Света проговорила:
– Вот как интересно бывает: вчера с утра суровая зима была, а сегодня, на католическое Рождество, всё тает, капель и ручьи.
Батюшка посмотрел на Светлану и братьев-близнецов и сказал:
– Я знаю, в чём тут дело. Господь строго отругал зиму за то, что она суровыми морозами и позёмкой чуть было нашу собачку Пусечку не погубила. Вот зима и заплакала, и потекли слёзы ручьями. Скоро она немного успокоится и снова снежком и инеем украсит всё вокруг к нашему Рождеству.
– Батюшка, – снова проговорила Светлана, – мы тут всей семьёй посоветовались: может, вы нам отдадите собачку? Вам-то некогда с ней заниматься, у вас то служба, то требы, то с людьми разными надо общаться, то к больным ехать. А у нас-то семья большая, мы её с близнецами выходим. И клиника ветеринарная у нас рядом с нашим домом. Пусть у нас живёт.
Настоятель посмотрел на близнецов и спросил:
– Хотите у себя оставить?
– Хотим, хотим, – радостно проговорили близнецы.
– Ну хорошо, пусть у вас будет.
– Ура! – вполголоса пропели братья.
– Тогда пойдём загружать Пусю и всё её приданое к вам в машину.
Загрузили. Батюшка стал прощаться с Пусей, погладил её, перекрестил.
– Отче, на Рождество вас в какое время ждать? – спросил отец близнецов.
– Ночью, на седьмое января, я у себя служу, пару часов подремлю и к вам часикам к девяти утра приеду.
– Хочу спросить, – продолжил Николай, – я могу причаститься и после «Отче наш» съездить на работу, на пару часиков, и потом ещё вернусь в конце обеда? Потому что рабочий день, меня на весь день не отпускают.
– Можно, – ответил настоятель.
Затем все распрощались и разъехались.
Рождество
Наступило седьмое января, а вместе с ним и православное Рождество. Врата церковного двора снова открыты. И всё случилось, как говорил отец настоятель:
снова мороз и снег падает крупными хлопьями – так, что следы людей, пришедших в храм, тут же исчезают.
В храме собрались самые пожилые прихожане, несколько человек, и спрашивают друг