Я упёрся сломанным носом и лбом в пол и, сократив пресс, резко встал на «передний мост». Мои руки хрустнули в локтях, резкая боль обожгла плечи, но сидевший на мне якудза перелетел через меня, врезался головой в пол и сразу обмяк. Я высвободил руки и оттолкнувшись ими от пола, бросил своё тело вперёд, там, где я, через залившую мне глаза кровь, увидел силуэт второго бандита, сидящего верхом на Тиэко.
Врезавшись в него уже привыкшей к боли головой, я нащупал его плечи и резким движением вывернул ему руки отрывая их от девушки. Якудза был крупнее меня, но я ему так резко вывернул руки, что они буквально выскочили из плечевых суставов. Причём, в своих руках я уже боли не чувствовал, хотя в локтях неприятно похрустывало, а плечи ныли.
Второй якудза заверещал словно поросёнок, но я бросил его на пол и оседлав его, нащупал задницей наручники, висевшие у бандита за спиной. Кое-как вытащив их из-под себя, я попытался надеть браслеты на его руки, но практически ничего не видел, а руки тряслись так, что его запястья не попадали в зажимы. Кое как справившись с фиксацией рук второго бандита, я развернулся к первому и тут прогремел выстрел.
В спину ударило и я по инерции завалился вперед, уже своим телом ломая руки второму якузда, который заверещал с ещё большей силой. Бахнуло ещё раз и ещё… Спину обожгло.
— Твою мать! — выругался я мысленно. — Пи*дец котёнку.
Тут грохнул выстрел откуда-то сбоку, но я уже улетал в тёмный колодец.
*и* *
— Просто невероятно, что ты выжил, — сказала Тиэко. — У тебя остановилось сердце и тебя реанимировали почти полчаса. Врачи говорят, так не бывает.
— Зачем же они меня реанимировали, если сердце остановилось? — спросил я.
Я очнулся сутки назад, а сегодня ко мне допустили представителя посольства, и это не был атташе по культуре, а второй секретарь. Он справился о моём самочувствии и расспросил о случившемся. Я рассказал, что помнил. Вернее, что мог помнить. Просто «мой внутренний голос» пока я был в отключке, не дремал, поддерживал минимальные функции организма и фиксировал происходящее, используя органы чувств.
— Твоё сердце не совсем остановилось. Оно трепетало, как сердце колибри. Это такая маленькая птичка. Её сердце бьётся со скоростью тысяча двести ударов в минуту. Вот и твоё… Врачи удивляются, что твой мозг выжил. Вернее… Они удивлены, что ты можешь жить с таким мозгом.
Тиэко замялась.
— Я несу какую-то хрень. Но… Что наверное произошло с твоим мозгом за эти тридцать минут. Твой мозг не правильно выдаёт какие-то сигналы. Они говорят, что так не бывает.
— Я же говорил тебе, что я был в комме. Два месяца. Это долго. Вот там, наверное, что-то и произошло. Наши врачи тоже удивлялись, что я восстановился. А сейчас я сколько провалялся без памяти?
— Десять суток. Голова не болит?
— Хм! А, чему там болеть? Там же сплошная кость!
Я постучал кулаком по лбу. Тиэко улыбнулась.
— Они тебя чуть не убили, — сказала она.
— Но ты-то убила злодея?
— А ты откуда знаешь? — вскинула на меня взгляд девушка.
— Сначала громыхнуло сзади и я свалился, потом громыхнуло справа и мы оказались живы. Значит сдохли другие… Простая логика.
— В баре всегда лежит пистолет. А я умею им пользоваться.
Я покрутил в в удивлении головой.
— Ты крутая! Спасибо! Ты спасла мне жизнь.
— Да, ни хрена я не спасла тебе жизнь! Ты сам как-то выкарабкался! Этот ублюдок просадил тебе лёгкое навылет — пуля прошла в сантиметре от сердца. Второй пулей он пробил твою спину, раздробил на вылете правую ключицу и разорвал подключичную вену. Хорошо, что в доме есть тревожная кнопка, а в школе хорошие врачи. Охрана прибежала быстро. И отец с дедом. Там такое было!
— Да-а-а… Сходил за хлебушком…
— За каким хлебушком?
— Анекдот такой у нас есть. Рассказать?
— Расскажи, хотя мне сейчас точно не до смеха.
— А он и не смешной.
— Тогда — в самый раз.
— Ага. Пошел мужик в магазин за хлебом, а его переехал трамвай. И вот, катится голова по дороге и как треснется о тротуар. О, млять, говорит голова, как больно. Вот и сходил за хлебушком!
— Да-а-а, — поморщилась Тиэко. — Что-то типа того… Тебе хоть нос на место поставили, а то страшно смотреть было. На зомби был похож. Или а вампира, упившегося крови.
— О! Есть отличный сюжет для следующей манги.
Тиэко нахнурилась. Дедуушке не очень понравилась та манга именно дракой с якуда, но я его убедила ей издать.
Девушка нырнула в сумку и вынула книжку-мангу с анимешным лицом Тиэко. После нового случая с нами, манга раскупается со страшной силой. Продажи уже окупили расходы на печать в сто раз.
— Слушай, а как же моя выставка? Мы же улететь уже должны⁈
— Ну, какой тебе вылет? Тебе и шевелиться сейчас опасно.
— А чемпионат мира⁈ Бли-и-и-н! Я же выступать там должен был!
— Чемпионат завершился пять дней назад. Теперь тебе в спортзал на долго закрыта дорога.
— Ага, — сказал «мой внутренний голос». — Видали мы таких предсказателей.
— Цыц, — сказал я мысленно. — Работай над организмом молча.
— Врачи что говорят? — спросил я. — Сколько мне ещё лежать? Мне они не говорят.
— Месяц — точно. Ключицу собирали по кусочкам. Но ты не переживай. Папа оплатит лечение. Он договорился с вашим консульством. Наши тебе продлили визу. Травмы очень серьёзные. Сказали, что это надо везти аж в Москву, а это очень далеко. У вас, как и у нас… Лучшие врачи и клиники в столице. Только до Москвы, тебя могли бы не довезти. А здесь тобой занимаются лучшие врачи.
Тиэко вдруг шмыгнула носом и из глаз девушки потекли слёзы.
— Они бы и тебя убили и меня. Ты снова нас спас.
Я «офигел».
— Ты сдурела, что ли? Какой спас⁈ Тебя бы они не убили. Слышала ведь, что тот кто тебя ломал, говорил? Он убивает только за деньги! Что с ним, кстати?
— Я его тоже убила! Застрелила!
— Ни фига себе! — открыл я рот. — Зачем?
— А ты