С глубочайшим сожалением — как раз во время редактирования моих благодарностей — я узнал о том, что Сирил Гардинер скончался несколько часов назад.
Меня немного утешает лишь то, что он уже видел приведенные выше строки и был весьма ими доволен.
Прощальное слово
«Никогда не объясняй, никогда не извиняйся» — возможно, это превосходный совет для политиков, голливудских магнатов или воротил бизнеса, но писатель должен относиться к своим читателям с большим вниманием. Итак, я не собираюсь ни за что извиняться, но, возможно, запутанное происхождение четырех «Одиссей» нуждается в объяснении.
Все началось в Рождество 1948 года — да, сорок восьмого! — с короткого рассказа в четыре тысячи слов, который я написал для конкурса Британской радиовещательной корпорации. В «Страже» описывалось, как на Луне была найдена маленькая пирамида, построенная там инопланетной цивилизацией, чтобы следить за развитием человечества. Подразумевалось, что до этого момента мы не представляли ни для кого ни малейшего интереса[43].
Би-би-си отвергла мой скромный труд, и он был опубликован через три года в единственном номере (весна 1951) журнала «10 фантастических рассказов». Об этом издании в бесценной «Энциклопедии фантастики» написано не без издевки, что «его помнят в основном из-за плохого знания арифметики» (поскольку рассказов на самом деле было тринадцать).
Никто не вспоминал о «Страже» более десятилетия, пока Стэнли Кубрик не связался со мной весной 1964 года и не спросил, нет ли у меня идей для создания «провербиального (то есть несуществующего) хорошего научно-фантастического фильма». В ходе многочисленных мозговых атак, описанных в «Утерянных мирах 2001 года», мы решили, что терпеливый наблюдатель на Луне станет неплохой отправной точкой нашего рассказа. В итоге он стал гораздо больше по размерам, а в ходе съемок развился до теперь знаменитого черного монолита.
Если рассматривать «Одиссею» в нужном аспекте, следует вспомнить: когда мы с Кубриком планировали то, что между собой называли «Как была завоевана Солнечная система», космическому веку было всего семь лет от роду. Никому еще не удалось удалиться от родной планеты дальше чем на сто километров. Хотя президент Кеннеди и объявил, что Соединенные Штаты намерены отправиться на Луну «еще в этом десятилетии», многим людям такие полеты по-прежнему казались несбыточной мечтой.
Когда в промозглом декабре 1965 года, а именно двадцать девятого числа, в южной части Лондона[44] начались съемки, мы даже не знали, как выглядит лунная поверхность с близкого расстояния. Некоторые опасались, что первым словом ступившего на поверхность Луны человека будет крик: «Помогите!» — когда он провалится в глубокий слой мельчайшей лунной пыли. Наши догадки оказались в целом верны. Лунный ландшафт у нас вышел более пересеченным, чем настоящий — гладкий из-за постоянной бомбардировки метеоритной пылью. Только это несовпадение свидетельствовало о том, что «2001» снималась до эры «Аполлонов».
Конечно, сегодня может показаться нелепым, что мы ожидали появления гигантских космических станций, орбитальных отелей «Хилтон» и экспедиций на Юпитер уже в 2001 году.
Трудно представить, но уже в шестидесятые годы существовали серьезные планы создания постоянных баз на Луне и высадки на Марс в 1990 году! Я сам слышал, как в студии Си-би-эс, непосредственно после запуска «Аполлона-11», вице-президент Соединенных Штатов громогласно заявил: «Теперь мы должны отправиться на Марс!»
Но в итоге он сам едва не отправился в тюрьму. Тот скандал, плюс Вьетнам и Уотергейт, стал одной из причин, почему не воплотились наши оптимистические сценарии.
Когда в 1968 году появились фильм и книга «2001: Космическая одиссея», мысли о возможном продолжении не приходили мне в голову. Но в 1979 году осуществился полет к Юпитеру. Мы впервые получили крупные планы гигантской планеты и поразительного семейства ее спутников.
Космические зонды «Вояджера»[45] были, конечно, беспилотными, но присланные ими изображения сделали реальными удивительные миры, до сей поры существовавшие лишь в виде точек света в самых мощных телескопах. Постоянно извергающиеся серные вулканы Ио, искореженная поверхность Каллисто, причудливые пейзажи Ганимеда — мы словно открыли новую Солнечную систему. Желание использовать эти знания было непреодолимым, поэтому появилась «2010: Одиссея два», которая предоставила мне возможность открыть, что же произошло с Дэвидом Боуменом после того, как он очнулся в таинственном номере отеля.
В 1981 году, когда я начал новую книгу, холодная война была в самом разгаре. Я чувствовал, что могу поставить себя под удар и подвергнуться резкой критике, если опишу совместную американо-советскую экспедицию. Кроме того, я выразил надежду на сотрудничество в будущем, посвятив роман нобелевскому лауреату Андрею Сахарову (тогда еще находившемуся в изгнании) и космонавту Алексею Леонову. Последний, когда я сообщил ему в Звездном городке, что в его честь должен быть назван корабль, воскликнул с присущим ему энтузиазмом: «Значит, это будет хороший корабль!»
Мне казалось невероятным, что Питер Хаймс, снимая в 1983 году свой блестящий фильм, мог использовать настоящие крупные планы спутников Юпитера, сделанные во время полета «Вояджера» (некоторые из них были подвергнуты тщательной компьютерной обработке в Лаборатории реактивных двигателей, где хранятся оригиналы). Предполагалось получить еще более качественные изображения в результате амбициозного полета «Галилея» — ему предстояло в течение многих месяцев детально исследовать главные спутники. Благодаря этому наши знания о новых территориях, на которые раньше мы смотрели лишь мимолетно, должны были необыкновенно расшириться, и у меня не нашлось оправданий для того, чтоб не написать «Одиссею три».
Увы, трагедия помешала совершить полет к Юпитеру. Планировалось запустить «Галилей» с космического шаттла в 1986 году, но катастрофа «Челленджера» заставила отказаться от этого варианта. Скоро стало ясно, что в ближайшие десять лет мы не получим новой информации об По и Европе, Ганимеде и Каллисто.
Я принял решение не ждать. Возвращение в Солнечную систему кометы Галлея в 1985 году предоставило мне тему, от которой невозможно было отказаться. Ее следующее появление в 2061 году я счел подходящим событием для развития сюжета третьей «Одиссеи». Но я не знал, когда смогу представить готовую рукопись, и попросил издателя о довольно скромном авансе. С огромной печалью я цитирую посвящение «2061: Одиссея три»:
«Памяти Джуди-Линн дель Рей,
замечательного редактора,
которая с самого начала поверила в замысел этой книги,
но так и не дождалась его осуществления».
Невозможно полностью согласовать четыре научно-фантастических романа, написанные в течение тридцати с лишним лет. Эти годы были богаты поразительными открытиями в области развития техники (особенно освоения космоса) и политическими событиями. Я писал в послесловии к книге «2061: Одиссея три»: «Подобно тому как «2010: Одиссея два» не