— Она не будет одинока, — сказала Лия Фарену.
— Тогда будь осторожна в своём выборе, а не восхищайся им, — ответил он. — Иначе твоей дочери будет свойственно скорее наблюдать, чем принимать участие. Тайна идёт рука об руку с такой отстранённостью.
— Я не умею восхищаться, Фарен, — бросила ему Лия. И улыбнулась.
Они подъехали к всадникам. Внимание советника оставалось прикованным к ней, даже когда кони начали подниматься по пологому склону.
— И я понимаю отстранённость, — добавила она. — Очень хорошо.
— Ты назвала её… в свою честь, не так ли?
— Да. — Лия повернула голову и посмотрела в зоркие старческие очи. — Это ведь красивое имя, верно? В нём есть такое… обещание. Новорождённая невинность, какую родители хотели бы видеть в своём ребёнке, яркие, живые глаза…
— Откуда мне знать? — тихо ответил Фарен.
Княгиня видела, как углубились маленькие морщинки вокруг его век и отстранённо чувствовала их значимость, понимала, что в этом замечании не было обвинения. Лишь чувство потери.
— Не стоит горевать об этом, Фарен, — сказала она. — То, что у тебя никогда не было детей и семьи, значит лишь то, что так было угодно судьбе. Ты вырастил и воспитал меня. Сложись всё иначе, быть может, я бы не ехала сейчас с тобой.
Если бы она подумала над своими словами ещё мгновение, то поняла бы, что именно они — прежде любых других — сломают старика. Он словно рухнул в себя, тело его содрогнулось. Она протянула руку, которая почти коснулась его, но убрала — и в этот миг осознала, что момент исцеления упущен.
Сожаления? Множество. Бесконечное.
— Великая княгиня! Я вижу, что царь Велес не оставил своих верных подданных и прислал лучшее!
Восторженный возглас принадлежал Пилексу Зарни — его лицо оставалось светлым, хоть и перекосилось от напряжения. Не обращая внимания на младшего воеводу, она пристально посмотрела на Кердгара Дэйтуса.
«Кашмирец. Похож на моего старого учителя фехтования, вплоть до холодного презрения во взгляде. Что же, этому человеку нечему меня учить», — отстранённо подумала Лия.
Вокруг двух военачальников собрались высшие офицеры. На их лицах застыло некое потрясение, след ужаса. Теперь княгиня заметила ещё одного всадника, который невозмутимо восседал на муле. Он был облачён в шёлковое одеяние священника. Только его одного явно ничто не беспокоило, и от этого ей стало не по себе.
От направленного наверх Бальдара, сидевшего на коне чуть поодаль от группы, она уже чувствовала тёмную волну, вздымавшуюся в сторону воеводы. Тщательно сокрытая ненависть, которую тот пытался спрятать. Недостаточно хорошо.
Вместе с Фареном Лия выехала на гребень и увидела то, что скрывалось за ним. На переднем плане раскинулись развалины деревни — россыпь дымящихся зданий, мёртвые лошади, мёртвые солдаты. Каменная арка в начале Магбурского тракта почернела от копоти.
Дорога тянулась прочь, на восток. Деревья по сторонам…
Лия пустила коня шагом. Фарен догнал её — молчаливый, сгорбленный, дрожащий под холодными зимними ветрами. Её офицер подъехал с другой стороны. Они приблизились к Магбурской арке.
Встречающие последовали за ними — молча.
Пилекс Зарни заговорил снова, и в его голосе послышалась лёгкая дрожь.
— Великая княгиня, мы подготовились к твоему приходу. Все твои враги нашли свою смерть. Видишь, во что превратилась эта гордая арка? Врата в Магбур стали ныне Вратами Смерти, княгиня. Ты понимаешь значение этого? Ты…
— Молчать! — прорычал Кердгар Дэйтус.
«О да, молчать. Пусть молчание поведает эту историю».
Они проехали через прохладную тень врат и оказались рядом с первыми деревьями, первыми распухшими, гниющими трупами на стволах. Лия остановила коня.
Разведчики Бальдара возвращались быстрым галопом. В следующий миг они натянули поводья и остановились рядом.
— Докладывай, — рявкнул тысячник.
Четыре бледных лица смотрели на них. Наконец, один из разведчиков сказал:
— Всё так же, командир. Больше пятнадцати километров — насколько хватает глаз. Их там… тысячи.
Фарен отъехал в сторону, подвёл коня к ближайшему дереву, прищурился, глядя на висевший на нём труп.
Долгое время Лия молчала, затем, не оборачиваясь, спросила:
— Где твоя армия, Кердгар Дэйтус?
— Стоит лагерем под стенами города…
— Значит, вы не сумели взять Магбур.
— Да, княгиня, не сумели.
— Имперский флот?
— Вчера вошёл в бухту, княгиня.
«Как поступит император? Объявит нам, своим союзникам, войну?»
— Глупцы сдались, — сказал Кердгар Дэйтус, и по голосу было слышно, что он сам не может в это поверить. — По приказу архонта Гуннара. Откровенная слабость. Я никогда ранее не сталкивался с таким. Что расколотый, что объединённый, Нанв остаётся жалкой и недостойной страной. Я приказал убивать её жителей — тех, кто не может принести царству пользу.
— В самом деле? — Лия наконец повернулась к нему. — Жалкой? А как же Логвуд и его Первая? А как же Фирнадан? А как же, — она указала на Магбур, — этот невзятый город?
— Логвуд был последним достойным полководцем Нанва, княгиня, — с напором сказал воевода. — А Магбур падёт, с подкреплением от Империи или нет. Сколько их прибыло? Мы считали корабли и прикидывали число, которое они могли бы перевести. Пятнадцать тысяч. Максимум — восемнадцать. Вот сколько там солдат. А кто их ведёт? Сам Дэсарандес в Фусанге, отбивает столицу. Кого он прислал вместо себя? Кого он МОГ прислать? Нормальные испытанные командующие или помогают ему на Фусанге, или подавляют восстание Кашмира, или нашли свою смерть подле Фирнадана. Значит новенький будет неопытен и не испытан в бою. Что ждёт его в Магбуре? Кто даст толковый совет или поможет со знанием местности? Первая армия Нанва уничтожена. Армия Магбура тоже. Имперцам предстоит сразиться с моими опытными закалёнными бойцами, что втрое превосходят их числом. Дэсарандес обезумел, княгиня, если думает, что в таких условиях сможет побороться за Нанв.
Лия отвернулась от него и посмотрела на Магбурский тракт.
«Меня прислали сюда, чтобы начать восстанавливать регион. Чтобы править. А вместо этого приходится думать о войне».
— Отведи своё войско, Кердгар Дэйтус. Пусть они станут частью моих сил здесь.
— Княгиня? — нахмурился он.
— У Сайнадского царства строгая вертикаль власти, Кердгар Дэйтус. Делай, что я говорю.
— Конечно, княгиня, — наконец выдавил из себя воевода.
— Бальдар.
— Княгиня? — подъехал тысячник поближе.
— Пусть наши люди станут лагерем. Прикажи им похоронить мертвецов на равнине.
Кердгар Дэйтус