— Тулон! — испуганно крикнул Гуннар, натягивая поводья. — Что происходит? Что случилось?
Жрец озирался по сторонам с отвисшей челюстью.
— Предательство! — зашипел он. Тулон развернул своего белого коня и впился в меня острым взглядом. — Это твоих рук дело, верс! Часть сделки, на которую намекал Илазий Монтнар! Теперь-то я вижу — всё это время ты поддерживал связь с Кердгаром Дэйтусом! О Троица, какие же мы глупцы!
Краткий миг я хотел напомнить про антимагию на своих руках, но… смысл? Я участвую в представлении, в цирке, который нужен только для одного зрителя, коему плевать на всех актёров, кроме са́мого главного шута.
Поэтому я проигнорировал жреца. Вместо этого, прищурившись, смотрел на восток: там задние ряды армии Гуннара развернулись, чтобы встретить новую угрозу. Было ясно, что кавалерия Магбура уже уничтожена.
— Мы окружены! Их десятки тысяч! Нас просто перебьют! — архонт Гуннар указал на меня пальцем. — Убить его! Немедленно!
Неужели смерть будет вот такой? Настолько жалкой? Нет, такое тоже бывает часто — слишком часто, если честно. Но… столько пережить ради подобного?
— Постой! — остановил его Тулон. Он развернулся к Гуннару. — Пожалуйста, великий архонт, позволь мне этим заняться, умоляю тебя! Поверь, я найду для него достойную кару!
Угу, потому что ты знаешь — я не при чём. Тогда зачем хочешь сохранить мою жизнь? Пытки?
— Как скажешь, но… — Гуннар поднял глаза. — Что нам делать, Тулон?
Жрец указал на запад.
— Смотри, вон скачут всадники под белым флагом — давай выслушаем предложение Кердгара Дэйтуса, архонт! Что нам терять?
— Я не могу с ними говорить, — залепетал Гуннар. — Не могу сосредоточиться! Тулон — прошу тебя!
— Разумеется, — согласился жрец. Он развернул коня, ударил шпорами и поскакал через ряды пойманной в ловушку армии магбурского архонта.
На полпути к западному склону долины всадники встретились, переговоры заняли меньше минуты, а затем Тулон поскакал обратно.
— Если мы двинемся назад, можем попробовать разбить заслон на востоке, — тихо сказал я Гуннару. — Боевое отступление к воротам города…
— Ни слова, гнусный предатель! — заверещал он.
Вот и поговорили…
Жрец Тулон подъехал, на его лице сверкала надежда.
— Кердгар Дэйтус говорит: «Довольно кровопролития». Архонт, вчерашняя бойня вызвала у него отвращение!
— И что же он предлагает? — спросил Гуннар, склонившись в седле.
— Он даёт нам единственную надежду, архонт. Вы должны приказать армии сложить оружие — бросить его у склонов, а затем отступить в центр долины. Солдаты станут военнопленными, и с ними обойдутся милосердно. Что же до вас и меня, мы будем заложниками. Войска Кердгара Дэйтуса мирно зайдут в Магбур, чтобы не позволить высадиться имперскому флоту. Дэсарандесу вновь придётся убраться из Нанва. Потом царь Велес снова сделает вас главой города, только теперь не архонтом, а наместником. Разные слова, но одна суть. Прошу, Гуннар, у нас просто нет выбора…
Странная апатия охватила меня при этих словах. Я понимал, что никак не смогу отговорить Гуннара. Вздохнув, я медленно спешился и начал расстёгивать подпругу.
— Что ты делаешь, предатель? — поинтересовался Тулон.
— Освобождаю свою лошадь, — степенно ответил я. — Врагу она не нужна — слишком измотана. Она поскачет обратно в Магбур — это всё, что я могу для неё сделать. — Я снял седло, бросил на землю и начал снимать уздечку. Со скованными руками было неудобно, но, к счастью, кандалы фиксировали руки спереди, а не сзади — иначе я не смог бы удержаться на лошади во время пути.
Жрец ещё некоторое время смотрел на меня, слегка хмурясь, но затем снова повернулся к Гуннару.
— Они ждут вашего ответа, архонт.
Я подошёл к голове кобылы и погладил её по носу.
— Удачи тебе, — прошептал я. Затем отступил на шаг и шлёпнул лошадь по крупу. Кобыла отскочила, развернулась и затрусила на восток — как я и предполагал.
— Какой у меня выбор? — пробормотал Гуннар. — В отличие от Логвуда, я забочусь о своих солдатах… их жизни — самое ценное… мир вернётся на эту землю рано или поздно…
— Тысячи мужей и жён, отцов и матерей будут благословлять ваше имя, архонт. Драться сейчас, искать горькой, бессмысленной смерти — ах, они бы навеки прокляли вас за это.
— Этого я допустить не могу, — согласился Гуннар. Он обернулся к офицерам. — Сложите оружие. Передайте приказ — всем сложить оружие у склонов, затем отойти к центру долины.
Я пристально смотрел на четырёх капитанов, которые молча слушали приказы архонта. Бесконечное мгновение спустя офицеры отдали честь и поскакали прочь.
Фыркнув, я отвернулся.
На разоружение ушёл почти час. Магбурские солдаты сдавали ружья, клинки и копья в гробовой тишине. Это оружие складывали в кучи рядом с фалангами, а затем солдаты отступали к центру долины, где строились тесными, беспокойными рядами.
Затем подъезжали сайнадские кавалеристы и забирали оружие. Ещё через двадцать минут в долине стояли десять тысяч безоружных, беспомощных воинов.
Авангард армии Кердгара Дэйтуса отделился от основных сил и подъехал к позиции Гуннара.
Прищурившись, я разглядывал приближавшийся отряд. Удалось рассмотреть Пилекса Зарни, нескольких голов (тысячников), двух безоружных молодых девушек (скорее всего волшебниц), и самого Кердгара Дэйтуса — приземистого кашмирца, с начисто выбритой головой, на которой змеились старые шрамы, которые он, очевидно, специально не сводил. Воевода улыбнулся, когда натянул поводья и остановился вместе со спутниками перед архонтом Гуннаром, жрецом Тулоном и другими офицерами.
— Молодец, — прорычал он, глядя на жреца.
Тулон спешился, вышел вперёд и поклонился.
— Я предаю тебе архонта Гуннара и его десять тысяч солдат. Более того, я предаю тебе город Магбур — во имя Троицы и царя Велеса…
— Ошибаешься, — хмыкнул я. Тулон обернулся ко мне. — Никому ты не предал Магбур, жрец.
— Что ты несёшь, поганый верс? — злобно сверкнул Тулон глазами.
— Удивлён, что ты не заметил, — чуть улыбнулся я. — Слишком занят был злорадством, наверное. Присмотрись-ка к отрядам вокруг, особенно к самым последним, арьергарду…
Тулон прищурился, разглядывая легионы магбурских солдат. Затем он побледнел.
— Чёртов Чибато Ноното! — раздражённо воскликнул он.
— Похоже генерал придержал арьергард, с которым и остался в городе, — довольно