– Ты был предупреждён, – спокойно, как-то буднично произнёс эльф, изящным, но быстрым движением кистей развернув руку нападавшего.
Толстые, как квенкирские колбаски, пальцы Тагриза оказались прямо напротив его же лица. От резкой боли владелец цирка выпустил кинжал, и тот, звякнув, упал на мостовую. Толпа шумно вздохнула: может, представление у бродячих артистов не задалось, но порция зрелищ собравшимся здесь определённо перепала. И, пожалуй, забесплатно: едва ли этот эльф станет собирать монеты с почтенной публики.
– Красный камзол очень кстати: кровь не так видна, – безразлично заметил Эннареон.
Затем, не изменившись в лице, он резко дёрнул захваченную руку на себя и вниз. Крик хозяина труппы, треск ломающихся костей, лопнувшей кожи и разорванной ткани слились в один жуткий звук. Выбежавшая из шатра Лисси с заплечным мешком, едва заполненным наполовину, увидела валяющегося в пыли Тагриза со сломанной рукой. Рукав его камзола стремительно темнел, пропитываясь кровью.
– Поделом, – заметила Альрин холодно. – Заберите его! Артисты цирка нерешительно двинулись к хозяину.
– Я ещё не поблагодарила Вас за то, что не дали мне упасть, господин, – тихонько проговорила Лисси, вздрогнув от недавних переживаний.
– Не стоит, – эльф впервые улыбнулся, и та немного успокоилась. – Откуда ты, красавица?
– Я родом из Раттории, господин, – девушка слегка зарделась.
– Здесь нет господ. Ты свободна, как ветер, – проговорил Эннареон несколько высокопарно.
Торжественный момент испортил Тангор, заметив не без ехидства:
– Может, наконец, двинемся отсюда? На тебя глазеет куча народу. Кроме того, Тагриз куда-то смылся. Не за стражей ли?
– Едем, не мешкая, – согласно кивнул Эннареон. – Но сперва, нужна ещё одна лошадь.
Лисси помрачнела:
– У меня нет столько денег…
– Не страшно, – махнула рукой Альрин, но, увидев, как артистка гневно вскинула голову, тут же добавила: – Взаймы, разумеется.
– С процентами вернёшь, я прослежу! – состроил свирепую гримасу гном, вызвав улыбки остальных.
С покупкой управились быстро. На рынке нашлось лишь с пяток коней на продажу. Эльф, не замедляя шага, прошёл мимо четырёх из них, и остановился у последней.
Спутники окружили торговца, хмурого седого старика, и его лошадь. Если в жилах той и текла кровь эльфийской породы, то очень разбавленная. Но всё-таки это была неплохая кобыла, крепкая и с умными глазами.
Старый квенкирец наотрез отказался уступать в цене, чем вызвал немалое негодование Тангора, заявившего, что если нет торга, то и место это "рынком" назвать нельзя. Хозяин кобылы мрачно взглянул на него и проворчал, что, мол, уважаемый гном может называть эту площадь, как ему заблагорассудится, а остальные могут хоть бесплатно раздавать своих никчёмных кляч. Лично он не уступит ни медяка.
Эннареон, впрочем, заплатил, не споря: лошадь ему понравилась.
– Я звал её Ромашкой, – проговорил торговец, пробуя одну из монет на зуб. – Воля ваша, господа, придумать ей другое имя, но к этому она уже попривыкла…
– Пусть будет Ромашка, – улыбнулась Лисси. – Отлично звучит.
Кобыла потёрлась носом о её плечо и переступила с ноги на ногу. Видно было, что соседство с эльфийскими красавцами-конями её нисколько не тяготит.
– Ты когда-нибудь ездила верхом, девочка? – заботливо спросил Тангор. – Мы-то, гномы, прирождённые всадники… Шучу! – воскликнул он, увидев красноречивый взгляд Эннареона.
– Вам не придётся из-за меня задерживаться, – ответила Лисси просто.
– Нам снова не удалось поесть по-человечески, – простонала Альрин, запрыгивая на Снежку.
– Перекусим в седле, – ободряюще похлопал её по плечу Эллагир. – Сейчас надо поспешить.
И маленький отряд, который теперь насчитывал пятерых, поскакал прочь от рыночной площади.
Миновало пять дней с тех пор, как путешественники покинули Квенкир, оказавшийся не самым гостеприимным городом. Дорога их по– прежнему лежала на запад. Позади остался знаменитый каменный мост через Сигген. Девять арочных проёмов на высоте в добрую сотню футов, – у Альрин дух захватило, когда она мельком взглянула вниз.
В небольшом городке на берегу сонной реки спутники провели последнюю ночь в уюте и тепле небольшой таверны. Эллагир с тоской вспоминал горячее вино с пряностями, что подавали там вечером, по случаю похолодания, и сдобные булочки, заботливо испечённые доброй трактирщицей. Нынешняя же ночёвка в лесу, оказалась на редкость зябкой: сказывалась близость гор.
Проснувшись, друзья обнаружили, что день обещает быть ненастным. Тяжёлые серые тучи повисли прямо над макушками вековых сосен, угрожая пролиться на землю холодным осенним дождём. Альрин и Эллагир ехали, хмуро посматривая по сторонам и кутаясь в плащи. Также, как и парадные мантии, плащи эти уже успели потерять красоту и величие одеяния мага Велленхэма.
"Тот, кто придумал чародейскую моду, видимо, считал, что мы должны спать в тёплых постелях. И в уютных комнатах, где поутру принесут горячую воду для умывания, – кисло размышлял молодой маг. – И провалиться мне на месте, если он неправ"!
Лисси негромко расспрашивала Эннареона обо всем на свете. У неё оказалось редкостное любопытство и незаурядный ум. Пять дней, проведённых в компании эльфа и его спутников, сильно изменили девушку. В ней уже мало оставалось от того запуганного существа из цирковой труппы. Ощущение свободы кружило голову. В нынешней, уверенной в себе, часто улыбающейся Лисси едва ли можно было узнать недавнюю рабыню. Лишь клеймо с запястья напоминало о прошлом.
Эннареон, не скрывая своих эмоций, открыто восхищался новой спутницей, её красотой и тягой к новым знаниям. Он, казалось, не умолкал, отвечая на многочисленные вопросы. Всё, что их окружало, словно куда-то отодвинулось и перестало интересовать. Промозглая сырость, которую тихо проклинали чародеи, и на которую в голос ворчал Тангор, не доставляла Эннареону и Лисси никаких неудобств. Эльф чувствовал, что с каждым мгновением влюбляется в девушку всё сильнее.
– Оказаться бы сейчас на юге, – в десятый раз пробубнил Тангор в бороду. – В Дирхкаге…
– Лучше уж прямо в Раттории, – подхватила Альрин, потирая озябшие руки.
– Там правда тепло? – повернулась к ней Лисси. – Я столько слышала об этой стране…
– Ты говорила, что родилась там, – удивлённо заметил Эннареон.
Все спутники, как по команде, уставились на девушку.
– Всё так, – проговорила та, нервно облизнув губы. – Я не лгала, клянусь! Я действительно родилась в Раттории. Но в три года меня украли. Варвары при набегах часто забирают детей из приграничных деревень. Потом – деревянная клетка, невольничий рынок в Легерранде, клеймо, – Лисси потёрла запястье. – Сперва меня купила богатая семья, которой не суждено было иметь своих детей. Они хорошо обходились со мной, может даже любили…
– Так любили, что продали в бродячий цирк, – хмыкнул Тангор.
Девушка опустила взгляд.
– В