– Иди-ка сюда! – велела она, притворяясь рассерженной.
В лесу повисла тишина, словно юноша колебался. Затем зашуршала трава, Тянь Яо медленно вышел из-за деревьев и встал перед Янь Хуэй. В этот момент из-за горы показалась луна и в лесу заклубился туман. Юноша замер в неловкой позе, склонив голову, на которой виднелась пара маленьких рожек. Они отличались от грозных драконьих рогов: были похожи на детские пальчики и смотрелись на лбу довольно нелепо.
Янь Хуэй поглядела на них и сжала губы, чтобы сдержать смех.
– Что это?
– Рога… – со вздохом ответил Тянь Яо и отвернулся.
Девушка все-таки фыркнула и рассмеялась. Демон-дракон растерянно уставился на нее, а Янь Хуэй протянула руку и ощупала нарост на лбу.
– Хм… Какой мягкий…
Тянь Яо схватил ее за руку и беспомощно прошептал:
– Янь Хуэй…
– Я хочу потрогать второй…
Юноша помолчал.
– Ладно, только быстро, – наконец согласился он.
Не успел он договорить, как Янь Хуэй обеими ладонями ухватилась за рожки, явно испытывая огромное наслаждение. Видя ее радость, Тянь Яо не стал ее останавливать, позволив играть в свое удовольствие. Когда Янь Хуэй вдоволь повеселилась и сама убрала руки, он отвернулся.
– Хватит пялиться…
– Могучий тысячелетний дракон отрастил пару мягких рожек и спрятался от меня? – пошутила девушка.
Тянь Яо не собирался ничего объяснять, но в его груди вдруг стало жарко. Огонь устремился по сосудам к горлу, добрался до лица, покружил под кожей и обернулся драконьей чешуей. Дракон стиснул зубы и не сказал ни слова. Когда пламя, опалившее его изнутри, погасло, чешуя на лице не исчезла, придавая юноше слегка устрашающий вид.
Видя, что Янь Хуэй оторопела, Тянь Яо закрыл лицо руками и отвернулся.
– Внутренняя пилюля девятиглавого змея совсем недавно слилась с моим телом. Я пока к ней не привык. Через пару дней все будет в порядке, – пояснил он слегка охрипшим голосом.
Девушка хорошо изучила Тянь Яо и прекрасно понимала, какую сильную боль он терпит, делая вид, что все идет как надо. Прежняя Янь Хуэй сразу уличила бы демона-дракона во лжи: «Врешь! Тебе же больно. Давай я тебя обниму, а ты поплачешь у меня на груди». Однако теперь, когда Тянь Яо всеми силами старался спасти ей жизнь и уберечь от тревог, девушка могла его отблагодарить иначе – подыграв и сделав вид, что поверила.
– Эти мягкие рожки выросли потому, что ты пока не свыкся с внутренней пилюлей? – улыбнулась Янь Хуэй как ни в чем не бывало. – Кстати, они тебе очень к лицу!
Тянь Яо снова вздохнул и посмотрел на девушку с нежной улыбкой.
– Раз они тебе нравятся, я их верну, даже если они исчезнут.
– Хорошо, – тут же кивнула она. – Если не выполнишь обещание, я посажу вместо них грибы.
– Ладно, – согласился демон-дракон. – Ты будешь сажать, а я – разводить. Я выращу все, что ты пожелаешь.
– Жду не дождусь, – рассмеялась девушка.
Некоторое время Тянь Яо молча смотрел на Янь Хуэй, как вдруг в его сердце снова вспыхнул огонь. Он развернулся и поспешил к ледяному источнику.
– Тело должно приспособиться к внутренней пилюле. – Его голос звучал хрипло, однако волнения не выдавал. – Я окунусь, чтобы помедитировать и выровнять дыхание…
Прежде чем он договорил, Янь Хуэй сделала шаг и обняла Тянь Яо со спины. Он замер. Незримая сила утихомирила болезненное буйство в груди. Девичье тело было окутано аурой внутренней пилюли дракона, поэтому для Тянь Яо любое ее прикосновение было словно целебный бальзам. Только Янь Хуэй могла вытащить Тянь Яо из пропасти. И всегда его выручала…
Янь Хуэй обхватила юношу за талию и ласково потерлась щекой о его спину. Юноша не шевелился. Хотя его сердце по-прежнему ныло, он ощутил прилив нежности и тепла.
– Что случилось?
– Ничего… – Янь Хуэй помолчала и глубоко вздохнула. – Я вдруг поняла, что очень люблю тебя, Тянь Яо.
Тянь Яо опустил глаза и сжал руки девушки, сомкнувшиеся на его талии. Тихо и безмятежно светила луна. Они оба молча наслаждались редкими мгновениями покоя. Девушка не отпускала Тянь Яо, пока пламя в его груди не угасло.
Наконец юноша мягко похлопал ее по руке:
– Ложись спать пораньше. Завтра тяжелый день: будешь дальше изучать «Поэму о демонах» и усиленно заниматься.
– Хорошо.
Янь Хуэй проводила дракона к целебному источнику. Дождавшись, пока он погрузится в воду, она постояла немного и молча ушла.
Однако направилась она не домой, а прямиком во дворец Верховного государя. Хотя Тянь Яо всячески скрывал свое недомогание, в глубине души девушка понимала, что внутренняя пилюля девятиглавого змея тяготит дракона и причиняет ему боль. Он страдал, иначе не стал бы устраивать беспорядок на берегах ледяного источника. Даже в ночь Праздника середины осени, мучаясь нестерпимой болью, он не высвобождал демоническую силу без надобности и не поджигал деревья. Внутренняя пилюля змея в груди – не лучший выбор для Тянь Яо.
Никто и никогда не заходил во дворец государя Цинцю без разрешения посреди ночи. Демоны-лисы, жившие поблизости, высунули головы из нор и с любопытством уставились на Янь Хуэй. Стражник у дверей без колебаний открыл перед гостьей двери и поклонился, приглашая войти. Девушка замерла на пороге и удивленно воззрилась на него.
– Таков приказ, – почтительно пояснил демон. – Если барышня Янь Хуэй в ближайшие два дня явится к государю, ее следует пропустить в любое время.
Она кивнула и вошла внутрь исполинского дерева. Верховный государь знал, что она вернется. Хотя его жизнь подходила к концу, а силы шли на убыль, глава клана девятихвостых демонов-лис по-прежнему просчитывал каждый шаг наперед. Он прекрасно разбирался в чужих сердцах и видел мир яснее, чем кто-либо другой.
В тронном зале правителя не оказалось. Перед Янь Хуэй проплыла стайка мерцающих светлячков, и девушка последовала за ними. Насекомые проводили девушку в дальний угол дворца. Там в стене бесшумно открылась маленькая дверца, и стайка выпорхнула наружу. Янь Хуэй не отставала. Под ее ногами появилась тропинка – корень гигантского дерева, который тянулся вдаль и заканчивался у обрыва.
Янь Хуэй вспомнила, что, когда Чжу Ли впервые вел ее и Тянь Яо на встречу с государем, они подошли к подножию горы и увидели, как древний демон стоит на утесе и смотрит вдаль. Это было то самое место, где некогда он простился со своей любимой женой…
На черном небе не было