– Я выяснил, кто виноват в смерти совершенномудрой Ци Юнь.
После этих слов демоны в зале загалдели: о смерти Ци Юнь не знал никто, кроме Тянь Яо и Янь Хуэй. Рассказчик не обратил внимания на шум, он смотрел только на девушку.
– Ци Юнь действительно погибла от рук Лин Сяо, но желал ее смерти вовсе не он. – Глаза демона холодно сверкнули. – Бессмертную деву погубил Цин Гуан. А несколько месяцев назад Су Ин преподнесла ему внутреннюю пилюлю девятихвостой лисы.
Демоны пришли в смятение, а Старший принц помрачнел. Без лишних пояснений все поняли, что пилюля принадлежала принцессе Юнь Си. Су Ин и правда выжимала из попавших ей в руки демонов все что могла…
– Когда Цин Гуан получил подарок, то созвал на горе Утренней звезды совет небожителей. Его истинной целью было выявить и устранить инакомыслящих. Он хотел возобновить войну с демонами.
– Но почему? – недоуменно спросила Янь Хуэй. – Пятьдесят лет назад Цин Гуан с таким трудом достиг мира – зачем уничтожать плоды своих же трудов?
– Вспомни, чему тебя обучали на горе Утренней звезды, – безучастно откликнулся змей. – Вспомни слова наставников: если бы они хотели мира, разве твердили бы, что демоны – воплощение зла?
Сердце девушки затрепетало. В ее сознании всплыли наставления учителей и предостережения о коварстве демонов. Янь Хуэй задумалась над словами старого знакомого. Получается, раз небожители намеренно внушали подобные мысли ученикам, подготовка к войне давно шла полным ходом? Девушка ужаснулась: оказывается, совершенномудрый Цин Гуан стремился вовсе не к миру – ему нужна была передышка перед новой войной…
– Ци Юнь возглавляла одну из трех крупнейших школ светлого пути. Она не поддерживала намерений Цин Гуана, но тот уже удалился в затвор, где с помощью внутренней пилюли девятихвостой лисы повышал свой уровень силы. Лин Сяо пытался урезонить Ци Юнь, и они повздорили. Тогда Су Ин предложила избавиться от небожительницы, чтобы избежать неприятностей в будущем. Главы двух школ объединились и напали вместе. Лин Сяо наложил на бессмертную деву проклятие, лишив ее памяти и разума, но сохранив жизнь. – Змей запнулся. – Кто мог подумать, что мы сами пробудили зло, заставив Ци Юнь вспомнить прошлое?..
У демонов в зале голова пошла кругом, но Янь Хуэй было ясно одно: всем заправлял Цин Гуан. Перед затвором он раздал указания главам других школ. Су Ин хотела убить Ци Юнь, но Лин Сяо предпочел ее отпустить.
Янь Хуэй оцепенело уставилась в одну точку.
– Как ты все это узнал?
– Несколько дней назад наставник, принявший меня во Внутренний Двор, погиб на поле боя, а перед смертью все мне рассказал. В день нападения он выпивал и, захмелев, прикорнул за скалой неподалеку. Чуть позже он видел, как Су Ин пыталась убить бессмертную деву, а Лин Сяо ее спас. Наставник не хотел предавать историю огласке, но его мучила совесть и чувство вины перед Ци Юнь.
Не обращая внимания на выражение лица Янь Хуэй, змей продолжал:
– Если вы мне не верите, сопоставьте мой рассказ с событиями, которые произошли после собрания на горе Утренней звезды. На Срединной равнине принялись ловить и убивать демонов-лис. По слухам, некая организация в мире Цзянху варила из лисьей крови приворотное зелье для аристократии.
Янь Хуэй не понаслышке знала об отлове лис и лучше, чем кто-либо другой, понимала причины и следствия.
– После поимки у лис вырезали внутренние пилюли и доставляли их на гору Утренней звезды. Никто не знал, что происходило дальше, потому что Цин Гуан забирал их себе – повышать свой уровень силы. Однако война между Цинцю и небожителями разразилась раньше, чем он ожидал, и для небожителя наступил переломный момент. Он не мог выйти из затвора и нуждался в большом количестве внутренних пилюль, чтобы достичь цели. Поэтому Су Ин возглавила нападение на демонов Тройной горы, чтобы добыть пилюли.
Верно… Все совпадало. Детали головоломки складывались в единую картину.
– Однако не так давно Лин Сяо вернулся на гору Утренней звезды и по неизвестной причине напал на Цин Гуана. Тому пришлось явиться миру раньше, чем он собирался.
Янь Хуэй знала, почему досточтимый Лин Сяо так поступил: потому что его бывшая ученица угодила в плен к Су Ин. Наставник вызволил девушку и попытался спрятать на заморских островах бессмертных. Он хотел сохранить внутреннюю пилюлю в груди Янь Хуэй, поскольку знал – за ней охотится Цин Гуан. Лин Сяо помог ей бежать, советовал скрыться, а она… отказалась.
Ему ничего не оставалось, кроме как напасть на собственного наставника и биться с ним насмерть, чтобы защитить ничего не ведавшую, упрямую и непреклонную Янь Хуэй. Когда Лин Сяо потребовал, чтобы девушка отправилась на острова бессмертных, она спросила: «Неужели вам небезразлична судьба ваших учеников?» Теперь она знала ответ.
И все-таки Лин Сяо унес свою тайну в могилу, сказав лишь, что не жалеет о решении взять ее в ученицы. Янь Хуэй была тайно в него влюблена, восхищалась им, навлекла на него позор, поставила в неловкое положение, причинила множество огорчений, наговорила немало обидных слов, но он все равно не раскаялся.
У Янь Хуэй земля ушла из-под ног, и стоявший позади Тянь Яо молча подхватил ее под руки. В ушах зазвенело, продолжения она не слышала. С помощью демона-дракона она кое-как добрела до своей комнаты. Закрывая дверь, девушка на него даже не взглянула. Она видела, что встревоженный Тянь Яо неотрывно смотрит на нее, но не могла заставить себя произнести: «Все хорошо, я в порядке, не волнуйся». Девушка была так растеряна, что собственное тело не слушалось ее.
Войдя в комнату, Янь Хуэй прошла вперед и налетела на книжный шкаф. Тот зашатался и едва не повалился на девушку, но Тянь Яо протянул руку и удержал громоздкую мебель. Книги и вазы с беспорядочным стуком посыпались на пол. Девушка невольно склонила голову и увидела, что на груду рукописей медленно опустился конверт с ее именем. В нижнем углу киноварью стояла мелкая подпись: «Цяньшо».
Фэн Цяньшо… В помутившемся сознании Янь Хуэй всплыло воспоминание: она же обещала помочь главе «Семи заповедей» спасти Сянь Гэ в обмен на подробный рассказ о замыслах Лин Сяо. Фэн Цяньшо согласился, а потом… прислал письмо? Неужели там все, что он знал о Лин Сяо?
Янь Хуэй сжала губы и нетерпеливо опустилась на колени. Ее не заботило, что пол усыпан острыми фарфоровыми осколками и она может пораниться. У Тянь Яо похолодело на сердце.