— Конечно, — Натаниэль кивнул. — А кто сказал, что встреча была именно здесь? Сюда ее привезли уже в бессознательном состоянии, дорогой мой. Готов спорить на что угодно — вскрытие покажет наличие в организме большой дозы снотворного.
Даже в темноте можно было заметить удивленно вздернутые брови инспектора.
— Откуда такая уверенность? — спросил он недоверчиво. — У тебя что, есть какая-то информация? Выкладывай!
— Ты этой информацией тоже обладаешь, — ответил Розовски. — Ровно в такой же степени. Ох-хо-хо, Ронен, неужели ты не обратил внимания на характер раны? Удар убийца нанес, когда женщина лежала ничком. Скорее всего камнем. Или другим каким-то предметом, заранее приготовленным. Орудие убийства, естественно, забрал с собой. И выбросил где-нибудь в другом месте. Вот так, Ронен. Никакое это не любовное свидание, — повторил он.
Инспектор Алон некоторое время размышлял над словами детектива. Потом спросил:
— Ты считаешь, что убийца был один?
— Один, один. Там, возле тела, виден след от автомобиля. Так вот, я уже говорил, что Дина была без сознания. Убийца не смог далеко оттащить ее. Два или три метра. Если бы их было хотя бы двое, они отошли бы от дороги подальше. А тут — он рисковал: могли заметить с трассы. Значит, просто не мог отнести. Сил не хватило…
Розовски лег спать около четырех часов утра — после того, как он подписал акт опознания, Алон вдруг потребовал — именно потребовал, — чтобы тот поехал вместе с ним к мужу несчастной. Натаниэль удивился и согласился. Поездка ничего не дала: Ройзман категорически не желал приходить в себя. В конце концов, полицейские решили оставить его в покое до утра — если можно считать покоем транспортировку забывшегося пьяным сном Николая в полицейское управление.
Только после этого инспектор с явной неохотой согласился отпустить Натаниэля.
Он не помнил, как добрался до постели (слава Богу, мать уже спала — Натаниэль успел предупредить ее, что приедет поздно). Стянул с себя одежду и тут же уснул. И, наверное, проспал бы до обеда, если бы ровно в двенадцать его не оглушил пронзительный телефонный звонок. Первые же фразы, услышанные Натаниэлем, прогнали остатки сна.
Звонил мужчина. Его голос был Натаниэлю совершенно незнаком:
— Господин Розовски?
— Предположим, — угрюмо ответил Натаниэль. Он все еще переживал из-за прерванного сна.
— То есть? — незнакомец почему-то встревожился. — Я ошибся? Это номер частного детектива Натаниэля Розовски?
— Не ошиблись, не ошиблись…
— Я адвокат госпожи Смирновой, меня зовут Цви Нешер. Я звоню вам по поручению Виктории, — пояснил Нешер. — Сначала позвонил в ваш офис, но там почему-то никого не было. Кроме автоответчика.
Розовски тут же пообещал себе взгреть своих сотрудников, имевших скверную привычку в его отсутствие не реагировать на телефонные звонки. Такое обещание он давал с регулярностью одного раза в неделю.
— Почему Виктория сама не позвонила? — спросил Натаниэль.
— К сожалению, ей разрешили позвонить только адвокату, то есть мне.
Мужественный баритон Цви Нешера звучал так спокойно, что детектив не сразу понял смысла объяснения.
— Кто разрешил? О чем вы говорите? — он недоуменно поднял брови, словно собеседник сидел напротив.
— Полиция, разумеется. Господин Розовски, она арестована. Ей собираются предъявить обвинение, по крайней мере, в одном убийстве.
— Собираются — что? — Розовски подумал, что ослышался. — Что значит — «по крайней мере, в одном»?
— Насколько я могу понять, полиция считает, что она убила свою знакомую, некую госпожу Ройзман. И совершила это после того, как то ли убила, то ли довела до самоубийства собственного мужа.
Натаниэль позавидовал выдержке адвоката. Он говорил с несколько отстраненной иронией — как телевизионный ведущий, зачитывавший заведомо ложный прогноз погоды.
— Где она сейчас? — встревоженно спросил Розовски. — И что собираетесь делать вы?
— Она в участке. Я собираюсь подать в суд просьбу об освобождении под залог, — прежним размеренным тоном сообщил Нешер. — Думаю, мне это удастся. Полиция не располагает сколько-нибудь вескими уликами. Правда, увы, госпожа Смирнова, в свою очередь, не располагает сколько-нибудь убедительным алиби — на момент преступления. Как бы то ни было, я добьюсь ее освобождения, но не раньше завтрашнего полудня. Кроме того, я собираюсь встретиться с вами. И как можно скорее. Таково желание моей подзащитной.
— Конечно, — сказал Натаниэль. — Мы встретимся. Я буду в конторе минут через сорок. Когда ее арестовали?
— Полтора часа назад. Она сразу же связалась со мной — ей позволили это сделать. Я постарался навести кое-какие справки, прежде чем беспокоить вас.
Розовски подумал, что инспектору Алону никак не откажешь в оперативности. И в решительности тоже.
— Что же, до встречи. Буду ровно через сорок минут, — адвокат положил трубку.
— Ч-черт… — расстроенно произнес Натаниэль. — Может быть, Ронен прав? Бросать мне надо все это. Ну в самом деле, что же получается: как будто инфекция какая-то. Только появился клиент — бац, отравился! Только появилась клиентка — бац, арестована!
Он был на Алленби через пятнадцать минут. Судя по всему, его сотрудники появились за несколько минут до прихода шефа. Во всяком случае, компьютер Офры не был включен, а Маркин только собирался уткнуться в свой любимый журнал. При виде Натаниэля, мрачно прошествовавшего в кабинет, Офра немедленно включила чайник, а Маркин почему-то спрятал в карман набитую трубку.
Розовски сел за стол и молча воззрился на помощника.
— Ты мне дал два дня, — немедленно начал оправдываться Алекс. — Так что нечего смотреть, у меня информации почти никакой.
— Выкладывай то, что успел, — сказал Натаниэль. — У нас мало времени, через пятнадцать минут сюда явится адвокат Смирновой. Между прочим, чем ты занимался с утра?
— Работал, — сердито ответил Маркин. Усевшись в продавленное кресло, он извлек пухлый блокнот, перевернул несколько исписанных стенографическими иероглифами страниц. — Значит, так, — Саша постарался придать своему голосу деловитое звучание. — Начнем с фирмы «Лига». Российская торговая компания. Как уже было сказано, занимается торговлей продуктами питания и частично — медикаментами. Продукты — в основном фрукты и фруктовые соки — закупает в нескольких галилейских кибуцах по прямым соглашениям. Отгрузка морским путем из Хайфы. У меня тут есть названия кибуцев, можно проверить, — он вопросительно посмотрел на шефа. Тот махнул рукой, Маркин продолжил: — Никаких отделений, филиалов, представительств в Израиле компания не имеет, счетов тоже. Переговоры с партнерами ведутся напрямую, без посредников. Кстати, Аркадий Смирнов занимался Израилем лишь в малой степени. То есть поначалу, конечно, именно он отвечал за эту часть работы. Например, первый контракт с фирмой «Ахава» на закупку косметики и лекарственных препаратов Мертвого моря подписал он. И с «Ютватой» тоже, на