Розовски пожал плечами.
— Нет, пока что я ничего не считаю, просто пытаюсь собрать информацию. Спасибо за ответы. Надеюсь, если у меня возникнут еще какие-то вопросы, вы позволите задать их?
Николай посмотрел на жену, потом кивнул и добавил:
— Но учтите: через десять дней мы уезжаем. Собираемся навестить моих родителей.
— Непременно учту, спасибо, что предупредили. На всякий случай: где вы работаете?
— В экскурсионном бюро, — ответила Дина. — Муж — сторож на автостоянке.
— В Тель-Авиве? — спросил Натаниэль.
— В Бней-Браке, — буркнул Николай. — Через два дня на третий.
После их ухода Виктория спросила:
— Значит, мы договорились?
— Конечно, конечно… Скажите, Вика, какие отношения связывали вашего мужа с этой женщиной? — спросил Розовски.
— Они были любовниками. Довольно долго. Еще до того, как Аркадий познакомился со мной. И некоторое время после. Даже после нашей свадьбы, — ответила Виктория. — Думаю, Дина рассчитывала, что Аркадий разочаруется во мне и вернется к ней. Может быть, даже женится.
— Она не была тогда замужем?
— Нет, Дина вышла замуж полтора года назад.
— Вы случайно узнали об этой связи?
— Об Аркадии и Дине? Что вы, конечно нет! Я ведь, на самом деле, очень ненаблюдательна. Если бы Аркадий не признался, я бы до сих пор находилась в полном неведении.
«Может, и лучше было бы», — подумал Натаниэль. Он вытащил из пачки очередную сигарету. Спохватившись, предложил Вике. Она повертела в руках красную пачку с золотым кружком в центре. В кружке был изображен средневековый рыцарь с копьем.
— «Соверен», — прочитала Виктория. — Никогда таких не курила.
— А, ерунда, — чуть смущенно ответил Розовски. — Еще одна дурацкая привычка. Давайте-ка лучше вернемся к делу. Расскажите о вашем муже. Каким он был?
При слове «был» у Виктории дернулась щека. Натаниэль с тревогой подумал, что сейчас станет свидетелем истерики. Но нет, когда Смирнова заговорила, в голосе не было даже намека на сдерживаемые слезы.
— Мы познакомились шесть лет назад. Мне было двадцать четыре года, ему — тридцать. Я только закончила университет — факультет романо-германской филологии. Ждала распределения… — она с некоторым раздражением тряхнула головой. — Кому нужны все эти подробности? В истории нашего знакомства ничего особенного не было. Если не считать, что предложение он сделал мне на третий день. В кафе. Я, конечно, растерялась. Промямлила что-то вроде того, что мы совсем не знаем друг друга. А он сказал, что человека узнать вообще невозможно. Поэтому разницы никакой — три дня или три года. Вот… — она пожала плечами. — Через месяц мы поженились. Два года жили в Москве. Арик тогда работал в фирме «Сервис плюс». Сначала авторемонт, потом попытался торговать подержанными иномарками. А однажды пришел домой очень поздно, потерянный. Я спросила, что случилось. А он ответил: «Фирмы больше нет», — и еще, что он решил завтра подавать документы на выезд в Израиль. Оказалось, что они взяли какой-то кредит, потом компаньон Арика куда-то уехал. Вместе с деньгами, принадлежащими им обоим, — Виктория крутила в руках ярко-красную пачку с золотым кружком. — И мужу пришлось отдавать долг самостоятельно. Кредиторы, насколько я теперь понимаю, были не из официальных кругов, так что ситуация становилась опасной. Чтобы рассчитаться, он отдал им фирму, машину и доверенность на квартиру. Так что к моменту отъезда у нас не было ничего.
Натаниэль не перебивал. Он слышал подобные истории не раз и не два, все они были похожи друг на друга как близнецы.
— Вот, собственно, то, что касается нашей прежней жизни, — Виктория, наконец, закурила. — А здесь с самого начала дела пошли неплохо. Аркадий встретил какого-то своего университетского товарища.
— Понятно. Скажите все-таки — чем он собирался удивить вас — и гостей — позавчера?
— Понятия не имею, — усталым голосом ответила Виктория. — Я спрашивала, но он сказал: «Я такое провернул, завтра узнаешь — обалдеешь». И все.
— И обалдели… — пробормотал Натаниэль. Он повернулся к окну. — Вчера, кроме гостей, во дворе были бармен и официант, а также пятеро джазистов-обезьян, — сейчас наряды музыкантов казались ему вопиющей безвкусицей. — Как вы их нанимали и откуда? И кто закупал продукты и напитки?
— Музыканты, официанты и бармен были приглашены из зала для торжеств. Кажется, из «Султановых прудов». Продукты и напитки выбирал бармен. Собственно говоря, там и продуктов-то было чуть. Правда, напитков, как всегда, многовато…
— «Султановы пруды»… Это на а-Масгер, да? — уточнил Натаниэль.
— Да, кажется.
— А как зовут бармена, не помните?
— Мм… Кажется, Ницан, — Виктория наморщила лоб. — Или Нисим. Что-то на «н»… Извините, Натаниэль, у меня все эти дни голова тяжелая. Я плохо соображаю, а еще хуже вспоминаю детали.
— Все в порядке, Виктория, все в порядке. У меня осталось совсем немного вопросов, — Розовски ободряюще улыбнулся. — Потом вы отправитесь отдыхать.
— Вы уйдете, я, наверное, приму снотворное и постараюсь поспать до следующего утра.
— И отлично… Такой вопрос: маскарадные костюмы, убранство двора. Кто занимался этим?
— Муж договорился с какой-то фирмой, которая занимается устройством празднования Пурим. Но как называется фирма, честно говоря, не помню, — ответила Виктория. Вдруг лицо ее прояснилось: — Вспомнила! Фирма называется «Пуримшпиль»!
— Да уж, — Натаниэль невесело усмехнулся. — Хороший пуримшпиль они устроили… — он записал названия зала и фирмы, спросил: — Когда ваш муж пришел к нам в контору, он упомянул о каком-то очень удачном контракте, — сказал Натаниэль. — Вы не знаете, что за контракт?
Виктория покачала головой.
— Контракт, видимо, был не из рядовых, — Розовски докурил сигарету, поднялся. — Вы бы не могли дать мне телефон того человека, который устроил Аркадия в «Лигу»? Школьного товарища?
— Да, конечно. Посидите, пожалуйста, я сейчас принесу. Все документы — в кабинете наверху. Телефонная книжка Аркадия — тоже.
Она быстро поднялась по винтовой лестнице, ведшей на второй этаж. Натаниэль подошел к большому — во всю стену — окну. Прямо перед ним росло дерево с крупными красными цветами, такими яркими, что не видно было листьев. Он вспомнил, как называется это дерево. Пунциана. Окно было распахнуто настежь, но, к своему удивлению, Розовски не почувствовал вчерашнего приторного запаха. «Да, — вспомнил он, — пунциана же почти не пахнет».
Вернулась Виктория. Она выглядела растерянной.
— А записной книжки нет, — сообщила она. — Нигде. Ни в столе, ни в шкафу. Я даже в сейф заглядывала.
Натаниэль озадаченно посмотрел на нее.
— Вы уверены, что она была именно там, в кабинете?
— Конечно, я перед приходом гостей — позавчера — выписывала оттуда новый номер телефона Дины и Коли! — расстроенно ответила Виктория. — И положила на место — в верхний ящик стола. А теперь ее нет.
— Может быть, полицейские